крупинки и пластинки отколовшейся стали летели во все стороны, причиняя порезы, и впиваясь в кожу занозами.

Не сказать, что подобное не случалось и прежде. Еще как случалось. Но до сегодняшнего дня ни один танк такому интенсивному обстрелу попросту не подвергался. Пятьдесят три попадания! Ну и как результат, куда более явственный вред от сколов брони. Одна пластинка, взрезала комбинезон, китель нательную рубаху и сделала глубокий порез на плече механика водителя. Словно бритвой прошлись.

Но несмотря на это, танкисты смотрелись все же скорее усталыми и раздосадованными. А кому понравится роль мальчика для битья. Зато одаренный был откровенно напуган. Ничего удивительного, что в какой-то момент он попросту перестал стрелять. Похоже завтра его придется заставлять лезть под броню. Уж Григорьев-то церемониться не станет. Ему важен результат, а не душевное равновесие подопечного.

Виктор встретился взглядом с бывшим хунхузом и многозначительно подмигнул. Мол, держись ублюдок, это только начало.

Глава 20. Экипаж

Настроение было отличным. Несмотря на обещание Рихтера надрать ему задницу, сегодняшний поединок вновь остался за Виктором. Первая половина дня в университете прошла просто замечательно. Особо радовало то, что весь поданный сегодня материал был ему ясен как никогда. Не оставалось ни единого непонятного момента. Возможно что-то еще всплывет во время самостоятельной подготовки. Но отчего-то присутствует уверенность, что с новой темой сложностей не возникнет.

Ну и такой момент. Сегодня не пришлось стрелять из «Горки». Вот не нравилось ему расходовать вовсе не бесконечный ресурс артефакта. Ладно бы его еще изъяли. Так ведь нет. Ведь снять персональную привязку не получалось. Так что, после исследований он однозначно останется у Нестерова.

А еще, вчерашнее награждение, которое не могло не настроить на позитивный лад. По итогам провокации на границе, и последующего боя на заставе были поданы наградные листы. Но Виктор в них не значился, так как его взял под белы рученьки особый отдел. А эти ребятки распространяться о своих делах не любят. Да к тому же, Нестерова законопатили в весь из себя засекреченный Виноградовск. Словом, потеряли его.

Но тут в дело вмешался майор Первых. Виктор не видел смысла скрывать то, как он дрался в танковом бою, об обходном маневре и атаке погранзаставы. Рассказал он об этом без бахвальства, в рамках обмена опытом. Ну и в один из вечеров в офицерском собрании удовлетворил любопытство сослуживцев. Опять же, по этому поводу с него подписку никто не брал.

Олег Николаевич намотал этот рассказ на ус. Тем более, что с комбатом, у которого стажировался Виктор, был знаком лично. Танковые войска они ведь маленькие. Не поднимая ненужного шума, Первых списался с ним, и делу дали ход. Пусть и запоздало, но шестеренки военной бюрократической машины пришли в движение.

Вчера перед строем, в торжественной обстановке, состоялось награждение Виктора «Георгиевским крестом» третьей степени. Затем он прошел в финансовую часть, дабы оформить увеличение ежемесячной надбавки, а заодно получить единовременное пособие. Командир части вручил ему соответствующую бумагу, с которой Нестеров наведался в банк, где на его счет перевели полагающиеся к ордену двести тысяч опыта…

Войдя в ворота парка боевой техники, Виктор направился в сторону боксов первой роты, на вооружении которой состояли основные танки, ОТ-1. Именно они должны были стать главной силой бронетанковых войск, и соответственно на них же делался главный упор.

— Привет, Семен Алексеевич, — поздоровался Виктор с командиром второго взвода.

— Здравствуй, Виктор Антипович, — ответил Медведков, обтер руки ветошью и обменялся с ним крепким рукопожатием.

— Ну как, закончили?

— Есть такое дело. Надеюсь на этот раз все будет иначе, — усмехнувшись, ответил тот.

При этом взводный многозначительно пощупал подживающую царапину на щеке. Ну что тут сказать. Четыре дня назад им досталось изрядно. Мало того, что едва контузию не схлопотали, так еще и посекло осколками от внутренних сколов. Вроде и мелочь. Крупинки стали и пластинки толщиной едва ли в полмиллиметра, но случались и размерами с безопасную бритву. Причем с такой же остротой, и летели с приличной скоростью. А это могло быть и смертельно опасно. К слову, мех-вод заполучил глубокое рассечение плеча.

Те же «пэтэшки» подобного недостатка практически лишены. Если только не прилетит в неэкранированную часть. А так-то, получается двойной слой брони, и практически вся энергия приходится на наружный лист. Поэтому экипажу по большому счету ничего не грозит.

И вообще, прежде на эту проблему особого внимания не обращали. Ну есть некоторое неудобство, так и что с того. Военнослужащий должен стойко преодолевать все тяготы и лишения службы. Под другим углом на это посмотрели только после того, как Виктор вколотил в ОТ-1 пятьдесят три снаряда. Там чуть не половина боевого отделения в сколах получилась. В паре мест броня истончилась на целый миллиметр!

Вот Виктор и предложил оклеить внутреннюю поверхность боевого отделения и башни толстым войлоком. С одной стороны, он должен предотвратить разлет осколков. А с другой, послужит теплоизоляционным слоем. Летом в машинах душно настолько, что вентиляция не всегда справляется с охлаждением воздуха. А зимой изморозь и конденсат, обычное дело. И войлок вполне сможет нивелировать эти проблемы. Пусть и частично. Ну и такой момент, он не больно-то склонен к горению. Скорее уж тлеет. Ну, а коль скоро загорится, то дела в боевом отделении совсем швах, и это уже не будет иметь значения.

— Разрешишь посмотреть, что у вас получилось? — поинтересовался Виктор.

— Да без проблем. Гляди.

— Ага. Спасибо.

Виктор полез на танк, и спустился в боевое отделение через командирский люк. А ничего так. Вполне просторно. Не то что даже в «пэтэшке». И это с учетом того, что в башне находятся три человека. Командир, его сиденье находится сзади, под командирской башенкой со смотровыми щелями и перископом. Наводчик, слева от орудия, и впереди командира. Заряжающий справа. Башня сварная, ромбовидная, с двумя люками сверху. Сзади имеется еще один, технический, для снятия орудия. Это в некоторой мере ослабляет защиту башни с тыла. Зато, в случае необходимости, позволяет командиру экстренно покинуть машину.

Войлок практически не съел внутреннее пространство, хотя по этому поводу и имелись определенные опасения. Все же, лишнего места в танках нет по определению. Зато теперь не так уж и страшно приложиться какой-либо незащищенной частью тела. Н-да. Правда, тут хватало железа и кроме стен корпуса и башни. Так что, сомнительный аргумент.

— Одна беда. Корпус хотя и герметичный, но от пыли все же никуда не деться, — заметил заряжающий.

— Ну так, а пылесос на что. Кстати, кроме всего прочего получится еще и