В такой конфликтной ситуации у тебя есть два выхода: один – за свой счёт помочь конкуренту решить его проблему, второй – решить задачу удовлетворения своей реальной потребности оптимальным способом. Обычно большинство людей выбирают первый вариант, даже не подозревая об этом. Представь или вспомни конфликт, в котором ты один из участников. Например, ты хочешь пить и ещё кто-то хочет пить а стакан с водой один и тот второй тебе не даёт стакан. Первый признак конфликта – наше недовольство источником препятствий, переживаемое как негативные эмоции. Эмоции изменения потребностей, опираясь на опыт и установки, формируют оценку происходящего и его причин (оппонента) как плохого и неправильного. Негативные оценки ещё больше взвинчивают эмоции, побуждающие немедленно доказать противнику, что он плохой (а значит и поступать с ним нужно как с плохим). Вот здесь и происходит самое интересное. Ты заметил, как только что без особых стараний со стороны противника помог ему победить тебя на 50 %? Если рассматривать конфликт как столкновение реальных интересов, целей, то победить на половину, здесь и сейчас, это, значит, заставить противника здесь и сейчас отказаться от своей реальной цели. Именно это и произошло! Реальную цель утолить жажду ты подменил незаметно для себя придуманной вдруг целью – доказать противнику, что он не прав. Так реальные цели развития и процветания подменяются целями-иллюзиями уничтожения врагов.

Ты можешь сказать, что действительно надо сначала убрать, уничтожить врага иначе нельзя будет достичь своей цели. Но это так же справедливо как то, что нужно уничтожить запечатанный сосуд мешающий нам всосать находящуюся в нём воду. Когда ты хочешь напиться, ты каждый раз разбиваешь бутылку? Когда хочешь выйти из дому всегда крушишь стены? Освободится, это не значит уничтожить всё и остаться одному в космосе.

Точно так же я тебе никогда не поверю, что бесполезно что-то говорить и делать, если противник намного сильнее. Если бы так, то на земле жило бы только несколько самых сильных. А так живут, и местами неплохо, целые стада и сильных, и умных, и полезных и всяких разных. Весь вопрос – в чём сильнее. Каждый в чём-то сильнее других.

Как же так получается, что мы изменяем своим настоящим желаниям в конфликте, что же делать, чтобы, в конце концов, удовлетворить свою реальную потребность?

Как мы заметили, возбуждение негативных эмоций является первым признаком конфликта (всё равно, внутреннего или межличностного). Но это не просто результат объективных обстоятельств. Так называемые агрессоры специально или интуитивно, в соответствии с эволюционно выработанной программой используют этот приём в конфликте. Возбудить сильные негативные эмоции не сложно, надо лишь усомниться, покритиковать болезненные области личностных убеждений:

– самооценку, личные физические, интеллектуальные или духовные качества,

– социальный статус, профессионализм,

– объекты лично-интимной сферы, (жена, дети, родственники).

Все эти темы очень тесно связаны с различными, приобретёнными в процессе социализации, обучения и воспитания, социальными нормами, стереотипами, убеждениями. Эти социальные мультики вызывают бурные эмоции и выключают сознание в сферу иллюзий. Из реальности ситуационных потребностей в мультики долженствования. С одной стороны человек отвлекается от реальных целей, с другой, чем активнее эмотивный компонент психики, тем слабее когнитивный. Повышенная эмоциональность снижает критичность восприятия, самоконтроль, рефлексивность, рациональность. Самое главное, таким человеком легко управлять (смотри третий раздел).

Один из самых эффективных способов поведения в конфликте состояние безоценочной рефлексивной включённости в реальность, которую мы подробнейшим образом рассмотрим во втором разделе. Эмоциональная уравновешенность – это одно из основных качеств тех лидеров, которые навсегда остались в истории Героями. Иногда простое эмоционально уравновешенное «тупое» молчание в ответ на претензии может решить проблему конфликта. Дж. Гелбрейт, посол США в Индии, описывая стиль работы Джавахарлала Неру, отмечал, что тот часто молчал в ответ на неприятные просьбы, «когда молчание становилось нестерпимым, вы повторяли свою мысль или просьбу и в отчаянии слышали лишь собственные слова… Вы теперь стремились услышать от него хотя бы негативный ответ. И когда, наконец, он давал его, вы с благодарностью исчезали».[87] Эта позиция позволяет не ограничивать себя рамками конфликта, задаваемыми тобой, объектом-преградой и предметом спора. Она даёт возможность выйти за эти ограничения и воспринять всё осознаваемое поле-пространство как ситуацию с множеством средств и путей решения задачи.[88] Обеспечивает твою способность держаться в русле реальных истинных целей и владеть ситуацией, не подменять предмет желания эмоциональной оценкой личных качеств оппонента, разделять выражаемые требования и интересы, намерения и поведение.

Эта позиция позволяет принимать позицию агрессора, а это ключевой момент гибкого отношения и поведения в конфликте.

Как мы уже заметили, агрессор, если уверен в своей силе, будет добиваться подавления оппонента до последнего. И для этого оскорблениями, сомнениями, упрёками рисует у тебя в голове комплекс неполноценности, чтобы возбудить сильные эмоции, с их помощью выключить тебя из реальности и снизить критичность осознавания, ты откажешься от своих реальных потребностей и будешь готов к подчинению манипуляциям агрессора. Отсюда второй шаг эффективного поведения в конфликте: «нарисуй» агрессору удовлетворение его мультика о потребности. По закону психоаналитической проекции, то, что человек принимает за твою слабость, на самом деле является его слабостью. Поэтому когда агрессор рассчитывает, что ты подменишь реальную потребность эмоционально-оценочным мультиком, это значит, что его ахиллесова пята – зависимость от таких же мультиков. Как виртуально удовлетворить оппонента, в действительности оставив за собой свои позиции и возможность решить реальную задачу выполнения своих настоящих желаний? Демонстрацией принятия агрессора со всеми его намерениями и влияниями, то есть с помощью первого компонента описанной в предыдущей главе позиции.

Ответ «Да,…» создаёт иллюзию согласия, подчинения, виртуально удовлетворяет цель агрессора подавить, подчинить тебя. Но только виртуально, если ты очерчиваешь сферу отношения «да» к реально происходящему:

– Ты дурак!

– Да, ты можешь так думать.

– Вы не владеете ситуацией, не способны руководить!

– Да, очевидно есть ещё факты, требующие особого внимания с нашей стороны.

Разве не объективный факт, что кто-то что-то может как угодно думать или делать. Разве есть что-то несправедливое или обидное, в том, что в принципе всегда есть вещи, на которые мы обращаем внимание больше и есть на которые меньше. Что плохого в том, что всегда всё можно улучшать, развивать и так далее. Таким образом, принятие позволяет виртуально удовлетворить цель агрессора и при этом в действительности приступить к удовлетворению реальной личной потребности. В психотерапии решение внутриличностного конфликта тоже начинается с принятия позитивности намерения конфликтующих субличностей.