class="p1">– Мы тоже неидеальны, поверь. А судя по вашему рассказу, вы с отцом очень близки.

– Так оно и есть. – Он бросил на меня осторожный взгляд. – Хотя я об этом как-то не задумывался. Ведь я не привык говорить о своей семье.

– Ну, тогда перейдем к другим темам. У меня имеются еще кое-какие вопросы.

Он выпрямился, превозмогая боль. Я поспешно убрала руку с его плеча:

– Простите, я только сейчас поняла, что для вас, наверное, даже это лишняя тяжесть.

– Ничего страшного. Давайте дальше, – улыбнулся он.

– Ладно, тогда признавайтесь: вы приехали сюда ради меня или просто отдохнуть от домашних проблем?

Фокс ненадолго задумался, не отводя от меня грустных глаз.

– И то и другое. Я люблю папу. Невозможно передать, как много он для меня значит, и я не против за ним ухаживать. Истинная правда. Хотя это здорово напрягает. А здесь у меня самые настоящие каникулы. Ну еще, конечно, приятно, что брат с сестрой болеют за меня. И наконец, тут есть вы. – Он смущенно потряс головой. – Вы ведь знаете, что я живу от зарплаты до зарплаты. И у меня неполная семья. Я понимаю, что ничего собой не представляю, – сказал он, прижав руку к груди, и смущенно добавил: – Но, видите ли, я наблюдал за вами всю свою жизнь и считал вас прекрасной, но неприступной. И вряд ли у меня был хоть малейший шанс остаться с вами… Но попытка не пытка. Вот почему я заполнил анкету. Да, конечно, я маленький человек. Но я решил, что если стану Избранным, то сделаю все возможное и невозможное, чтобы доказать вам, что не стоит сбрасывать меня со счетов. Ну а потом я ввязался в ту злополучную драку. Вот такой печальный конец моей истории.

В его голосе слышались нотки разочарования, которые резали мне слух. Хотя, собственно, какое мне до него дело? Нет, нельзя подпускать его слишком близко к себе. А иначе все плохо кончится. Я была уверена, что если позволю кому-нибудь из этих парней переступить разделяющую нас черту, то беды не миновать. Тогда почему – почему?! – мне не удается держать их на расстоянии?

– У меня еще один вопрос.

– Спрашивайте, – дрогнувшим голосом сказал он.

– Каково это – целый день работать на берегу?

Фокс расплылся в счастливой улыбке:

– Лучше не бывает. В океане есть нечто завораживающее. И в разные дни у него разное настроение. Иногда он спокойный, а иногда начинает яриться. Мне еще крупно повезло, что в Анджелесе всегда тепло, а то даже не представляю, как бы я тут выдержал.

– Мне тоже нравится здешний климат, хотя я не часто выбираюсь на пляж. Мама с папой не слишком любят подобные вылазки, а если мы с Ареном появляемся на пляже вдвоем, то люди просто не дают нам проходу. Что ужасно неприятно.

Он ласково подтолкнул меня локтем:

– Если когда-нибудь окажетесь в Клермонте, найдите меня. Можно арендовать частный пляж, а там плавать и загорать сколько душе угодно.

– Звучит заманчиво, – мечтательно вздохнула я.

– Нет, я серьезно. Это самое меньшее, что я могу для вас сделать. – Фокс смотрел на меня с тайной надеждой.

– А знаете что? Если вы сумеете организовать все, так сказать, по высшему разряду, мы сможем поехать туда вместе, и я, вероятно, даже познакомлюсь с вашим папой.

Когда Фокс понял, о чем идет речь, он был так потрясен, что на время потерял дар речи.

– Значит, я не еду домой?! – опомнившись, воскликнул он.

– Драку затеяли не вы. Поэтому я не хочу, чтобы вы стали без вины виноватым. И спасибо за откровенность. Вы честно признались в своих мотивах. Как насчет того, чтобы задержаться у нас подольше? А там будет видно.

– Почту за честь.

– Тогда все в порядке. – Уже в который раз меня обуревали смешанные чувства. Ведь до сегодняшнего вечера Фокс был просто лицом в толпе, а сейчас я уже почти жду с ним новых встреч. – Простите, но мне надо бежать. У меня впереди еще масса дел.

– Могу себе представить, – сказал он, провожая меня до дверей. – Ваше высочество, спасибо, что дали мне еще один шанс.

– Вы его заслужили, – улыбнулась я. – Можете звать меня просто Идлин.

Он взял мою руку и нежно поцеловал кончики пальцев.

– Спокойной ночи, Идлин. И еще раз спасибо.

Отрывисто кивнув, я поспешно вышла из комнаты. Ладно, одной проблемой меньше… Но ведь проблемы – как головы дракона. Одну отрубишь, а на ее месте вырастают две новые.

Дама-фотограф туго знала свое дело. И настолько удачно слилась с общим фоном, что, когда завязалась драка, я напрочь забыла о ее существовании. Бурк с Фоксом красовались в газетных передовицах, где говорилось, что первого с позором изгнали, а второго оставили. Были и другие фотографии. В первую очередь мои. На одной я измельчаю шафран рядом с Кайлом, на другой – стою рядом с Эриком, который переводит что-то Генри. Но все эти снимки блекли на фоне фото, запечатлевшего зверское выражение лица Бурка, когда тот набросился на беднягу Фокса.

Однако этому снимку я, естественно, предпочла те фото, где я с Кайлом и Генри. Сама не знаю зачем, но я аккуратно вырезала фотографии и спрятала в ящик комода рядом с потрепанным галстуком Кайла.

Когда я вышла к завтраку, то сразу же оказалась под прицелом любопытных мужских и обеспокоенных родительских взглядов. В принципе, мне было не привыкать, но сейчас меня словно придавило невыносимой тяжестью невысказанных слов.

А что, если вчера вечером я наговорила лишнего и родители решили, будто я в чем-то их обвиняю? Ведь я всего-навсего хотела им объяснить, насколько изматывающим оказался для меня процесс Отбора, но, упаси господи, не вменять им это в вину. Однако, как ни крути, я вольно или невольно сдержала свое обещание отвлечь народ. Теперь вся страна только и будет говорить что о кулаках Бурка. По крайней мере, уж сегодня точно.

– Что случилось? – прошептал Кейден.

– Ничего.

– Вруша. Папа с мамой все утро сами не свои.

Я покосилась на родителей. Папа задумчиво потирал лоб, а мама размазывала еду по тарелке, делая вид, будто ест.

– Отстань, это наши взрослые дела, – вздохнула я. – Тебе не понять.

Брат возмущенно вытаращил на меня глаза:

– Идлин, не смей со мной так разговаривать! Мне все-таки не четыре годика, а целых четырнадцать. Я читаю газеты и слежу за выпусками «Вестей». Я знаю больше языков, чем ты, и изучаю то же, что и ты, причем, в отличие от тебя, не из-под палки. Поэтому не смей