Понаблюдав еще немного, она поняла, что Кемран с командой тоже были пленниками — только уже не связанными. Судя по тому, как некоторые потирали руки, освободили их недавно. Айрис сразу не заметила пиратов с мушкетами и саблями, которые сидели и расхаживали у входа — вот эти ни к банде Кемрана, ни к команде Эмергода точно не относились. Глубоко выбритые лбы и грязные шейные платки указывали не некую общность, хотя до командного единства этим пиратам было далеко. Между ними то и дело возникали стычки, ругань оглушала своды раскатистым громом, о дисциплине не было и речи. Наверное, поэтому Эмергод не волновался. Его вышколенные морионы глядели спокойно и уверенно — чувствовали свою силу.

Вот от пиратов отделился человек и направился к ним. Высокий, угловатый, с массивными плечами и бритым черепом. Среди других длинноволосых и бородатых он выделялся в первую очередь полным отсутствием растительности на теле. Каково же было удивление Айрис, когда она поняла, что подошедшим к ним человеком оказалась женщина. Глубокий вырез рубахи не скрывал полные округлости грудей. Жесткие складки, глубоко залегшие вокруг рта и в уголках глаз, говорили о немолодом возрасте незнакомки, но ее подтянутой фигуре, плоскому животу и стройным ногам могла позавидовать любая юная дева.

— И кто из вас, ублюдков, порезал моего сына? — начала женщина вместо приветствия. Она глядела прямо на Эмергода, и Айрис догадалась, что двое знакомы.

— Очевидно, что не мы, — развел руками Ксандер и повернулся к Айрис, решив, видимо, ее простить. — Это Мезга, мама Данира.

Айрис думала, что уже не способна удивляться, но судя по раскрытым ртам других девушек так считала не только она.

— Да, кто не знает, это так, — кивнула дама. — Меня зовут Мезга, и я владелица этой груды камней с пещерами. И «Гаргейских рифов» в придачу.

— Ты нарушила договор, ракхн-гаргот-псухк! — бросил ей Эмергод. — Твои русалы передвинули один из подводных рифов.

— Какие мы плохие, — скривилась в противной улыбочке Мезга. — Кто пырнул моего мальчика?

— Твои морионы, — уверенно заявил Эмергод. — Не те, что здесь, а те, что прячутся сейчас в волнах. Когда увидели нас, поняли, что натворили и струсили. Ге-ге-храпн-кон.

— Ксандер здесь ни при чем, — внезапно открыла рот Айрис и поняла, что удивляться она все-таки еще может, в частности, самой себе. И удивлять тоже. Потому что выражение лица Эмергода не иначе как удивлением назвать было нельзя.

— А ты у нас кто? — фыркнула пиратка, но, по крайней мере, затыкать ей рот не стала.

— Айрис Этвелл, — представилась девушка, гадая, знала ли что-нибудь пиратка о намерениях сына. Оказалось, знала.

— Ну, конечно, ты Айрис — очередная интрижка моего идиота.

— Оставь ее, Мезга, растатх-кран-кан, — снова вмешался Эмергод. — У тебя ведь ко мне дело? Украшения твои лежат на дне где-то у Арсамака. Мы не успели поднять корабль, появились дела поважнее. Мое предложение выплатить тебе стоимость бирюлек по цене в два раза больше по-прежнему в силе.

— Не нужно мне твое золото! — рыкнула на него Мезга. — И это не бирюльки, а памятные подарки моего покойного мужа! А ты, негодяй, украл их и вместо того, чтобы перепродать, как все нормальные люди делают, утопил.

— И твои, и мои морионы их искали, — терпеливо объяснил Ксандер. — Это ты тоже знаешь. Возможно, подобрали русалы, но признаваться не хотят, керракш-панакхан.

До Айрис стало кое-что доходить. Так вот чьи морионы проникли на «Цветок граната». Не у одного Ксандера служили морские твари. То были пираты Мезги, и Эмергод им был нужен из-за этих украшений. Сколько еще сюрпризов скрывало Лунное море…

— Ты на моих русалочек пасть не разевай, — совсем разозлилась пиратка. — Впрочем, можешь базарить, сколько хочешь, потому что на этот раз я тебя все-таки продам. Желающих столько, что прямо сейчас займусь составлением списка. Начну с Арвады. Кажется, ты у них очередной кораблик украл.

— Клянусь, что он не трогал вашего сына! — у Айрис открылось второе дыхание, которое в ее случае называлось храбростью. — Ксандера не было на том корабле. «Цветок граната» захватили морионы, забрали всех, оставили только меня, девушек, Лэндона и вашего сына. Когда я нашла его, он был уже ранен. Если бы не доктор Лэндон, Данир умер бы в тот же час.

А сама подумала, что, раз Мезга спрашивала, «кто ранил», а не «кто убил», значит, с Даниром все не так уж и плохо, русалы его вытащили, и зря она волновалась.

— С чего бы мне тебе верить? Я тебя в первый раз вижу.

— Нимфы не лгут, — выпалила Айрис. — А Ксандер думает, что я нимфа.

Она ожидала от Мезги, какой угодно реакции, но только не оглушительного хохота.

— Еще бы Ксандер так не думал, — хмыкнула пиратка. — Ему ведь нагадали, что только нимфа спасет его белый зад от гибели. Эмергод — дрянь и мерзавец, знает это, потому и молчит. Дело не в бирюльках, верно, Ксандер? Дело в том, что ты втянул моего мальчика в авантюру, хотя я тебе говорила, чтобы ты его не трогал.

— Будет тебе злиться, Мезга, — неожиданно вмешался в разговор Кристор. У колдуна был тихий, спокойный голос, но как раз этот спокойный тон заставил всех замереть и внимательно слушать каждое слово.

— Ведь если бы не Ксандер, твой Данир продолжил бы от тебя бегать и точно закончил бы жизнь на виселице. А так, он у тебя под боком, как ты хотела. Раненый немного, но не смертельно. Наш Лэндон поднимает мертвецов, а с данировой раной тем более справится. Мы помогли воссоединиться семье, прошу это учесть и не злиться. А что касается украшений, то если не хочешь денег, придумай другое условие. Какая тебе польза от того, что Арвада повесит Эмергода? Моральное удовлетворение — чувство мифическое, а месть так вообще удовольствие редко когда приносит. Если Данир снова от тебя сбежит, мы посчитаем своим долгом найти его и привезти обратно. К тому же, уберешь Эмергода, усилится Братство Джампагуа, а оно тебе надо?

От Айрис не укрылось, как зарделся доктор, когда его назвали «Наш Лэндон». Кажется,