Так, как другие его понимают.

Напольные часы показывали без десяти минут час, и я задумался, чем заняться. Безумно хотелось просто взять и поваляться на кровати с каким-нибудь третьесортным приключенческим чтивом, но нельзя. Не тот сейчас момент, чтобы расслабляться. Клайд не пойман, на носу конфликт с другим Священным Домом, Лотарь получил по роже и наверняка затаил, гоблины – и то деньги не перевели! Правда, насчет последнего можно не волноваться – переведут, куда денутся. Свои обязательства они всегда выполняют, даже если те не покреплены магическим контрактом. Долгое влияние бывших сюзеренов-сидхе дает себя знать.

Именно из-за перевода я к цвергам и пошел. Мы с гоблами договорились как: сначала они сортируют добычу, оценивают, что на продажу, что для себя, посылают мне список и, если я ни на что из собранного не претендую, перечисляют мою долю в храме. Насчет храма, это не оговорка. У цвергов куча богов, и все они положительно относятся к торговле, поэтому их храмы издавна служили аналогом банков для любых нечеловеческих рас. На Перекрестке они едва ли не монополисты, потому что государственный банк, имеющий право работать с волшебниками, здесь не представлен, а частные не рискуют.

Мне раньше свой счет не нужен был – не теми суммами оперировал. Теперь понадобился. Решил открыть, меня перехватил Глен, ну и стало не до счета.

Чтобы отвлечься, решил навестить запасники. Просто так, и с прицелом на будущее. Запасниками у нас назывались кладовые, набитые разнообразными вещами, эвакуированными из утраченных поместий. Тогда, после поражения в войне и подписания мирного договора, мы утратили почти все земельные владения. Ценности вывозились без учета, их складировали после минимальной сортировки с расчетом разобрать позднее. Не разобрали. Сейчас артефакты, алтари, шкатулки и сундуки с ценнейшими произведениями магического искусства свалены где попало, распиханы по углам и пылятся без дела.

Давно пора было заняться вопросом. В конце-то концов, это опасно – держать их вот так.

Обход я начал с того, что нацепил на голову дополнительную защиту от ментального влияния. В обычном состоянии мне хватит мозгов ничего не трогать, но у нас достаточно вещиц, способных обеспечить состояние необычное. Перчатки тоже натянул, потом подумал, махнул рукой и надел комплект одежды, в которой в лес хожу. Паранойя в данном случае лишней не будет. Только после того, как подготовился, призвал лара и начал последовательно обходить здания, пытаясь понять, что тут у нас есть и куда найденное можно приспособить.

От увиденного слегка обалдел. И ведь предки не всё вывезли, забирали только то, что считали самым ценным. Остальное прямо там и бросили.

Вот, к примеру, малые алтари, посвященные различным духам и демонам. Стоят в разных комнатах и даже зданиях, потому что, скажем, хранить рядом алтарь демона и светлой сущности любого ранга – идея, отдающая суицидом. Надо бы их перетащить в храм, там есть специальные подготовленные постаменты, только при мысли о том, сколько предстоит возни, сразу голова начинает раскалываться. К тому же я не уверен, что в храме хватит места для всех, возможно, придется его расширять или строить ещё один. Сейчас алтари как бы выключены, то есть покрыты специальными угнетающими печатями, глушащими их связь с теми, кому они посвящены. Получается, печати надо аккуратно снять, затем тяжелые плиты следует перенести на правильное место, тщательно восстановить функционал, если требуется…

Чертова уйма работы, делать которую не хочется, а надо. Мы и так с ней затянули.

Хремета есть за что не любить. За отношение к родственникам, как к инструментам. За равнодушную жестокость ко всем остальным. За фанатичное следование Закону Старейших. Однако хватает у него качеств, за которые старика нельзя не уважать.

Владыке потребовались сутки, чтобы найти достойный ответ Кровавой Ярости.

– Они хотят показать всем свою силу и нашу слабость, – стоя возле статуи покровительницы, призрак объяснял мне и Ксантиппе, что нам предстоит сделать. – Им требуется демонстративное унижение. Поэтому они призовут Корнелия, продемонстрируют его и только потом развоплотят. Это их ошибка, за которую мы их накажем.

Слушали мы его внимательно, хотя ничего нового старик не сказал. Да, призовут, тут же скуют и потом уничтожат. Иного пути нет, так всегда действуют.

– Тени умерших сильны, но гнев и ненависть застилают им глаза. Поэтому знающему чародею легко поймать их в ловушку. Как ни странно признавать, даже обычный волшебник, не причастившийся тайн Священного Дома, способен при должном умении спеленать тень. Редко, да, но такие уникумы среди смертных встречаются. Кровавая Ярость не хуже нас знает должные обряды и наверняка они пришлют сильных представителей своего Дома, так что можно заранее сказать – их попытка увенчается успехом. Вернее, увенчалась бы, не вмешайся мы. Ксантиппа!

– Да, владыка! – преданно уставилась на Хремета бабка.

– Тебе предстоит соткать для тени своего мужа особый плащ, – со стола соскользнул толстый свиток и подлетел к старухе. – Здесь подробное описание того, что и в какой последовательности следует делать. Он придаст тени свойства, позволяющие ускользать от цепей сковывающего обряда. Ну а ты, Майрон, должен будешь подготовить и провести жертвоприношение, которое усилит Корнелия и на время превратит его в куда более могущественное существо, чем сейчас.

Кровавая Ярость горько пожалеет, когда осмелится призвать его!

– Я правильно понимаю, владыка: переживут обряд немногие? – уточнил я.

– Неужто ты жалеешь наших врагов? – рыкнул Хремет.

– Меня несколько беспокоит судьба Перекрестка. Он находится под нашим покровительством.

Старикан задумался, затем кивнул.

– Тот Глен, о котором ты рассказывал. Уведоми его, что на расстоянии ста шагов от места проведения ритуала не должно находиться нужных нам людей. И поторопись – все приготовления нужно закончить до ближайшего полнолуния!

Ксантиппа ускакала в гинекей, трепетно прижимая к груди свиток, а я направился в библиотеку. Не могу не отметить, что Лотарь снова остался «за бортом». Хремет учит меня на практике всему, что должен знать глава семьи, но если бы он уже не списал Лотаря окончательно, то привлекал бы его хотя бы в мелочах. Нет, полный игнор, будто нет человека.

Предстоящее действо пугало не особо. Не после темных духов и походов на Изнанку. Тени умерших, при всём их могуществе, хорошо изучены и уязвимы к ряду воздействий, проблем с призывом и удержанием возникнуть не должно. Опять же – родственник, на родную кровь нападет не сразу, небольшая фора по времени есть. Подготавливать обряд буду не в одиночку, если накосячу, то владыка поправит… Я не расслабляюсь, ни в коем случае, просто считаю риск приемлемым.

Всю оставшуюся неделю мы готовились. Ксантиппа занималась ткачеством, остальное легло на мои хрупкие восьмилетние плечи. Подготовка обряда; переговоры с Гленом, информацию до которого следовало довести так, чтобы он в случае суда под клятвой ничего конкретного огласить бы не смог; попутно дали о себе знать гоблины, приславшие отчет по добытому. Труднее всего оказалось достать быка. Обычно мы покупаем животных для жертвоприношения на Перекрестке или выращиваем сами, но сейчас не следовало привлекать внимания подобного рода покупкой. Потом оно может нам аукнуться. Пришлось цеплять амулет личины взрослого мужика, ползти на рынок в Лондоне, яростно торговаться с приказчиком за выбранное животное и, наконец, призывать в темном переулке лара, чтобы тот перенес покупку домой. Лара жалко, он после таких напрягов не скоро в себя придет.