litbaza книги онлайнКлассикаПолет сокола (сборник) - Дафна дю Морье

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 133
Перейти на страницу:
выдвинули против него свои обвинения, герцог Клаудио отплатил им, заявив, что самим небом ему дарована власть решать, какого наказания заслуживают его подданные. Гордого разденут донага, надменного подвергнут оскорблениям, клеветника заставят умолкнуть, змея издохнет от яда своего. И уравновесятся чаши весов небесной справедливости".

Я закрыл книгу и сел в другое кресло. Два лица стояли передо мной.

Синьорины Риццио, высокомерной, непреклонной, едва снизошедшей до разговора со мной за стаканом минеральной воды, и профессора Элиа, завтракающего с друзьями в маленьком ресторане и грубо смеющегося над слухами о невиданном оскорблении, довольного, самоуверенного, гордого. Синьорину Риццио я не видел с воскресного утра. Едва ли имело значение, куда она уехала: с друзьями в Кортина или куда-то еще. Свой стыд она увезла с собой. Профессора Элиа я видел меньше часа назад. Его стыд был все еще при нем.

Зазвонил телефон. Я уставился на него, не двигаясь с места. Настойчивые звонки все продолжались, я поднялся и взял трубку.

– Ответьте, пожалуйста, Риму, – сказала телефонистка.

– Да, – машинально сказал я.

– Альдо, это вы? – прозвучал в трубке женский голос.

Это была синьора Бутали. Я узнал ее. Я собирался сказать ей, что моего брата нет дома, но она продолжала говорить, принимая мое молчание за согласие или, возможно, за безразличие. В голосе ее звучало отчаяние.

– Я целый вечер дозваниваюсь до вас. Гаспаре тверд как камень. Он настаивает на возвращении домой. С тех пор как вчера ему позвонил профессор Риццио и все рассказал, он не знает ни минуты покоя. Врачи говорят, ему лучше вернуться, чем лежать здесь в больнице и доводить себя до лихорадки.

Дорогой… ради Бога, скажите, что мне делать. Альдо, вы слышите?

Я положил трубку. Минут через пять телефон снова зазвонил. Я не ответил. Я просто сидел в кресле Альдо.

Уже после полуночи я услышал, как в замке повернулся ключ и хлопнула входная дверь. Никаких голосов. Наверное, Джакопо вышел на шум машины, предупредил моего брата, что я его жду, и ушел к себе. Вскоре в комнату вошел Альдо. Он посмотрел на меня, ничего не сказав, подошел к подносу со стаканами и налил себе выпить.

– Ты тоже был на пьяцца дель Дука Карло? – спросил он.

– Да, – сказал я.

– И что ты видел?

– То же, что и ты. Голого профессора Элиа.

Со стаканом в руке он подошел к креслу и развалился на нем, перекинув ногу через подлокотник.

– На нем даже ссадин не оказалось, – сказал он. – Я вызвал врача, чтобы его осмотреть. К счастью, ночь не холодная. Воспаления легких он не схватит. К тому же он силен как бык.

Я промолчал.

Альдо выпил, поставил стакан и вскочил на ноги.

– Я голоден. Остался без обеда. Интересно, Джакопо не оставил бутербродов? Я сейчас вернусь.

Он отсутствовал минут пять и вернулся, неся в руках поднос с ветчиной, салатом и фруктами, который поставил на стол рядом с креслом.

– Не знаю, чем они занимались в "Панораме", – сказал он, набрасываясь на еду. – Я позвонил управляющему сказать, что профессор Элиа нездоров, что я с профессором Риццио останусь с ним и что остальные могут обедать без нас.

Наверняка они так и поступили, во всяком случае, некоторые. Большинству профессоров обедать там не по карману, их женам тоже. А ты-то что там делал?

– Смотрел, как собираются гости, – сказал я.

– Полагаю, ты не сам додумался до этого?

– Нет.

– Ну что ж, она наелась до отвала. На пару ночей это должно ее утихомирить. Она тебя совращала?

Последний вопрос я оставил без ответа. Альдо улыбнулся и продолжал есть.

– Мой маленький Бео, – сказал он, – твое возвращение домой оказалось не столь простым. Кто бы мог подумать, что Руффано такой оживленный. В туристическом автобусе ты бы чувствовал себя более уютно. На, составь мне компанию. – Он взял с подноса апельсин и кинул мне.

– Вчера я был в театре, – сказал я, медленно чистя апельсин. – На барабанах ты просто виртуоз.

Такого Альдо не ожидал, что было заметно по легкой паузе, с какой он положил в рот очередной кусок ветчины.

– Однако ты всюду поспеваешь, – сказал он. – Кто тебя привел туда?

– Студенты Э. К. из моего пансионата, – ответил я, – на которых твоя речь произвела такое же впечатление, как и на избранных во время субботней встречи в герцогском дворце.

Немного помолчав, он отодвинул тарелку, потянулся за салатом и заметил:

– Молодые очень внушаемы.

Я кончил чистить апельсин и половину протянул Альдо. Мы ели молча. Я заметил, что взгляд моего брата упал на том "Жизнеописаний герцогов Руффано", лежавший на другом столе, где я его оставил. Затем Альдо посмотрел на меня.

– "Гордого разденут донага, надменного подвергнут оскорблениям", – процитировал я. – Что ты все-таки стараешься сделать? Свершить акт небесной справедливости, как герцог Клаудио?

Утолив голод, он встал, перенес поднос на стол в углу, налил себе полстакана вина и остановился под портретом нашего отца.

– Сейчас для меня главное – подготовить актеров, – сказал он. – Если они предпочтут целиком войти в отведенные им роли, тем лучше. В день фестиваля мы увидим еще более интересное зрелище, чем рассчитывали.

Улыбка, неизменно обезаруживающая всех и каждого, не обманула меня. Я давно знал ее. В былые дни Альдо слишком часто ею пользовался, чтобы добиться своего.

– Случилось два происшествия, – сказал я. – Оба отлично организованы. Только не говори мне, что их спланировала и осуществила группа студентов.

– Ты недооцениваешь нынешнее поколение, – возразил он. – Если они постараются, то могут проявить недюжинные организаторские способности. К тому же они жадны до идей. Стоит им только намекнуть, а об остальном они сами позаботятся.

Он не признал, но и не опроверг свою причастность к событиям, которые я имел в виду.

– Тебе ничего не стоит настолько унизить двоих, – а с профессором Риццио троих – человек, что они навсегда утратят свой авторитет?

– Авторитет – это фальшивая монета, – сказал Альдо, – если он не приходит извне. Но тогда это уже вдохновение, и дается оно от Бога.

Я с удивлением посмотрел на Альдо. Он никогда не был религиозен. Когда в детстве по воскресеньям и праздникам мы ходили к мессе, то это был не более чем обычай, заведенный нашими родителями; мой брат часто пользовался им, чтобы напугать меня. Алтарный образ в Сан Чиприано может служить примером его способности донельзя извратить воображение.

– Прибереги это для своих студентов, – сказал я. – Нечто подобное Сокол говорил своим избранным.

– И они ему верили, – заметил он.

Улыбка, лицемерная маска, внезапно исчезла. Глаза, сверкающие на бледном лице, тревожили, смущали. Я беспокойно

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 133
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?