— Понимаю. Тебе повезло, что у тебя такая мать.

Фиби провела ладонью по волосам. Совершенно очевидно, что он действительно так считает. Стоило ему увидеть ее мать, и он понял, какая это замечательная женщина.

— Ты прав. Знаешь, многие думают, что она для нас что-то вроде обузы. А вот ты нет. Мне жаль, что все так получилось.

— Мне тоже — за исключением того, что удалось прикоснуться к твоей груди. — Последнее замечание заставило ее рассмеяться. — Может, все-таки выпьешь пива?

— Нет, спасибо. Я ведь за рулем. Дункан, пойми меня, пожалуйста, правильно. Я уже видела твои бары, и я знаю, что когда-то ты был барменом. Если бы ты купил себе автосервис или стал владельцем таксопарка, я бы поняла. Может, у тебя действительно есть что-то такое, я же не знаю. Вдобавок мне неизвестно, имеешь ли ты какое-нибудь представление о магазинах и продажах в розницу.

— Вот и выясним. Если серьезно, то я не собирался заниматься этим сам — есть у меня на примете подходящий человек. Проблема в том, что ты думаешь: этому парню ничего не стоит потерять пару сотен тысяч на своих проектах, вот он и затевает что ни попадя.

— В глубине души я верила в то, что ты все-таки с этим справишься. Пожалуй, я просто испугалась, когда пришла домой и увидела, что мама настолько счастлива, что ни о чем другом и думать не может.

— В начале их романа с Рубеном она тоже была счастлива.

Фиби прикрыла руками глаза.

— Знаешь, ни о чем таком я тогда не думала. Но теперь, когда ты сказал об этом…

— Вредина, — в его голосе уже не было прежнего накала.

— А ты как думал? С другой стороны, если бы ты не выступил с этим непонятным предложением, мама вряд пришла бы в такое воодушевление.

— Знаешь, я не стал бы этого делать, если бы не был уверен, что смогу продать целую кучу таких вещей.

— Вообще-то я и сама могла бы об этом догадаться. Просто мне надо было подумать, а не мчаться сюда сломя голову. Хотя… не могу сказать, что так уж жалею об этой поездке.

Дункан улыбнулся.

— Сколько ты еще будешь выздоравливать?

Протянув здоровую руку, она осторожно коснулась его волос.

— Когда это произойдет, я получу от своей личной медсестры уведомление о том, что могу наконец заняться физической деятельностью.

— Чудесно. Ну а пока как насчет того, чтобы провести со мной это воскресенье? Послеобеденный пикник с друзьями. Так мы получим возможность хоть немного узнать друг друга, прежде чем утонем в море безудержного секса.

— Ладно. Почему бы нет?

— Я заеду за тобой к двум часам.

— К двум. Хорошо. А теперь мне пора домой. — Поднявшись на цыпочки, она нежно расцеловала его в обе щеки. — Надеюсь, сегодня ночью ты тоже будешь думать обо мне.

Дункан смотрел ей вслед и думал о том, что ему и впрямь не избежать сегодня бессонницы.

Когда ее машина отъехала от дома, он вновь сел на стул, поставив босые ноги на плетеную подушку. Запивая холодную пиццу теплым пивом, он размышлял о том, каким на редкость интересным выдался сегодняшний день.

Звонок поступил на пульт в семь пятьдесят восемь. Парнишка оказался смышленым и не стал разыгрывать из себя героя. Вместо этого он что есть сил рванул от бунгало в Гордонстоне к своему дому, перепрыгивая по пути через невысокие заборчики. Добежав до телефона, он сразу же набрал девять-один-один.

Парень сообщил имена, адрес, описал ситуацию. По пути в восточную часть Саванны Фиби слушала запись звонка и думала о том, что у мальчишки есть все задатки стать хорошим копом.

Он усадил их всех за кухонный стол. Он — то есть мистер Бринкер. Там миссис Бринкер, Джесси, Аарон и даже малышка. Ах да, Пенни — на ее высоком стульчике. У него пистолет. По-моему, даже два пистолета. Джесси плачет. Боже, сделайте что-нибудь.

По мере того как Фиби с Сайксом приближались к симпатичным домикам на окраине Саванны, к ним поступало все больше и больше информации. Стюарт Бринкер, сорока трех лет, адъюнкт-профессор. Отец троих детей — Джессики, шестнадцати лет, Аарона двенадцати, и Пенелопы, двух лет. Недавно развелся с женой, с которой они прожили восемнадцать лет. Жена Кэтрин, преподаватель искусств, тридцати девяти лет.

Спустя двадцать минут после того, как звонок был принят службой «911», Фиби подходила к внешнему оцеплению. Возле ограждений уже толпились журналисты. Несколько репортеров бросились к ней с вопросами, но Фиби проигнорировала их и направилась прямо к полицейским.

— Лейтенант Макнамара и детектив Сайкс, прибыли для ведения переговоров. Что там сейчас происходит?

— Четверо заложников, трое из них дети. Мужчина держит их сейчас в гостиной, — полицейский махнул рукой в сторону белого домика, во дворе которого цвели розовые и белые азалии. — На всех окнах занавески, так что мы не можем заглянуть внутрь. У мужчины пара пистолетов, но выстрелов пока не было. Один из группы беседовал с ним по телефону. Насколько я понял, парень отвечал очень вежливо, но без особой охоты. Вон там паренек, который позвонил нам, а рядом его мать.

Взглянув туда, Фиби увидела долговязого подростка. Тот сидел на земле, опустив голову на руки. Сидевшая рядом с ним женщина крепко обнимала его за плечи. Лицо ее было бледным как мел.

— Сайкс?

— Я поговорю с ним.

Сайкс направился к мальчику, а Фиби двинулась в сторону внутреннего оцепления.

— Лейтенант Макнамара, прибыла для переговоров.

Как оказалось, оперативная команда уже успела окружить дом. Ближайшие соседи были эвакуированы, а снайперы разместились на своих позициях.

— Трубку он берет неохотно, — объяснил ей первый офицер. — Я пытался разговорить его, но бесполезно. Никакого раздражения я не почувствовал — только грусть и усталость. Они развелись с женой. Как он объяснил, по ее инициативе. Когда я последний раз говорил с ним, он, перед тем как повесить трубку, поблагодарил меня за звонок.

— Ладно, приступим. — Фиби быстро просмотрела записи в журнале, после чего достала блокнот и взяла телефон. — Попробуем связаться с ним еще раз.

Мужчина ответил после третьего звонка. В голосе его слышалась смертельная усталость.

— Простите, это так необходимо? Я бы хотел немного побыть со своей семьей. Побыть с ними наедине.

— Мистер Бринкер? Это Фиби Макнамара. Я из полицейского управления Саванны. Мне хотелось бы помочь вам. Как там внутри? Все в порядке?

— У нас все в порядке, спасибо. А теперь оставьте нас, пожалуйста, одних.

— Мистер Бринкер, я понимаю, что вам хочется побыть с вашими близкими. Судя по всему, вы их очень любите.

— Ну конечно. Я очень люблю свою семью. Семьи всегда должны быть вместе.