— Всего лишь пару дней назад я принес домой ее любимые панини и бутылку недорогого вина и думал, что могу рассчитывать на ответную признательность. И если бы не этот лес сирени…

— Семейное счастье за бутылку дешевого вина? Ну, знаешь…

— А что в этом плохого? — ухмыльнулся Картер. — Ладно, бог с ними, с миллионами. Я виделся с ним только раз, но он понравился мне куда больше Роя.

— Вряд ли это о многом говорит. Рой-то тебе вообще никогда не нравился.

— И кто оказался прав?

Фиби со вздохом закатила глаза.

— Ты. Ты был прав. И хватит об этом. В конце концов, именно этому ублюдку я обязана своим сокровищем, — она кивнула в сторону двери, откуда как раз выбегала Карли.

— Мама! Дядя Дейв пришел!

Стоило Фиби увидеть его лицо, как она тут же все поняла.

— Картер, я хотела бы переговорить с Дейвом наедине, — сказала она, вставая со скамьи. — Ты не мог бы увести Карли домой?

— Конечно. Привет, Дейв.

Они не стали пожимать руки или хлопать друг друга по плечу, как это делают многие мужчины. Вместо этого они обнялись. «Именно так, — подумала Фиби, — обнимаются при встрече отец с сыном».

— Ты должен извинить нас с Карли, — заметил Картер. — Я намерен доказать этой девчонке, кто из нас лучший спец по играм.

— Да ну? — с вызовом воскликнула Карли и устремилась к дому.

— Ты сегодня лучше выглядишь, — начал Дейв.

— Мне уже говорили. Что случилось?

— Они все-таки заключили сделку. Я хотел рассказать тебе сам. Знаешь, на нас здорово давили, прокурор и прочие…

— Это неважно, — Фиби снова опустилась на скамью. — До чего они договорились?

— Он отстранен от работы. Это без вопросов. Еще его признали виновным в угрозе действием…

— Угроза действием, — повторила она. Надо сказать, Фиби готовила себя к чему-то подобному, и все же…

— Микс условно освобожден на поруки. Еще ему присудили двадцать часов общественных работ.

— А как насчет того, чтобы сто раз написать на доске: «Обещаю быть хорошим мальчиком»?

— Прости, Фиби, — присев рядом, он виновато сжал ее руку. — Я знаю, дрянная сделка. Они хотят все замять. Но тебе необязательно соглашаться с этим. Если захочешь самостоятельно начать дело, я тебя поддержу. И не только я. Многие в департаменте думают так же.

— Не хочу втягивать своих в это дело. Мама… Как они с этим справятся?

Закрыв глаза, она вновь и вновь повторяла себе, что не все сделки бывают честными — и с этим уже ничего не поделаешь.

— Он сделал то, что сделал. И все, чье мнение имеет для меня какое-то значение, знают об этом. — Сделав глубокий вдох, она снова взглянула Дейву в глаза. — В любом случае копом ему больше не быть. Остальное не так уж важно. По крайней мере, мне от них больше ничего не нужно.

— Ты приняла это куда лучше, чем я.

— Нет. Мягко говоря, я не в восторге от такого решения. Но я смогу с этим жить. Сейчас мы сядем за стол и будем есть лимонный пирог, глазированный десерт и еще много чего вкусного. А Арни Микс? Что ж, он еще долго будет пережевывать собственную отставку.

Она кивнула:

— Да, я смогу с этим жить.

Разрываться между любовью и долгом.

«Ровно в полдень»

Даже спустя столько лет после своей первой сделки Дункан по-прежнему считал деловые встречи чем-то странным. Его отпугивали такие вещи, как ношение строгих костюмов, необходимость однообразных презентаций товара, беседы с одним и тем же набором слов, пробные заказы и т. д. и т. д.

Может, именно поэтому он так и не решался открыть собственный офис. По мнению Дункана, само наличие офиса переводило деловые встречи в ранг неизбежных. А ведь ему пришлось бы еще нанять постоянных сотрудников — с последующей перспективой раздавать им указания на регулярной основе. А как насчет того, чтобы читать подробные отчеты подчиненных? И вся эта кипучая деятельность имеет в качестве результата только одно — новые деловые встречи. Своего рода порочный круг.

Офис — это кабинеты со столами и распределение должностей. И этим опять же придется заниматься ему. Но как ему понять, чем отличаются друг от друга все эти помощники? И еще, например, как правильно: вице-президент по маркетингу и продажам или же вице-президент по продаже и маркетингу? Короче говоря, повод для бессонницы.

Финеас уже не раз намекал ему на то, что неплохо бы открыть собственный офис, но Дункан старался игнорировать эти намеки.

Он любил встречаться с людьми в каком-нибудь из баров или в ресторане. В крайнем случае в офисе Фина, который был для него эдаким деловым центром. Вообще Дункан заметил, что встречи на нейтральной территории делают беседу куда более свободной и непринужденной. Да и те, с кем он встречался, охотнее шли на контакт за кружкой пива в каком-нибудь баре, чем за стаканом минеральной воды в зале заседаний.

Он также заметил, что порой бывало куда интереснее — и уж, во всяком случае, познавательнее — встречаться с человеком на его же территории. Обычно его собеседники чувствовали себя гораздо более комфортно, если беседа проходила у них дома, в офисе или же в студии. В свою очередь, это давало Дункану дополнительную возможность получить именно то, что он хотел или на что рассчитывал.

В соответствии с этой философией он начал день со встречи, которая состоялась в одном из центральных кафе; затем отправился в небольшой театр в южной части Саванны, после чего посетил владельца одного обветшалого дома, расположенного в историческом районе города.

Он чувствовал, что в каждом случае ему удалось сделать гораздо больше, чем если бы он собрал все заинтересованные стороны в каком-нибудь скучном офисе — где сам бы он сидел за столом с одной-единственной мыслью: повторить подвиг Самоубийцы Джо, выбросившись-таки из окна.

Еще одно дело ждало его на Джонс-стрит, и Дункан рассчитывал, что и здесь ему повезет не меньше, чем в каждом из предыдущих случаев.

Поначалу он хотел приехать сюда чуть позже — чтобы застать дома Фиби, но затем решил, что на этот раз лучше ограничиться деловым визитом.

Припарковавшись, он неторопливо пошел вдоль улицы, утопающей в зелени деревьев.

Ему очень хотелось увидеться с Фиби. И не так, как они виделись в последние две недели — то есть мимоходом. В то же время он понимал, что такие случайные встречи во многом идут ему на руку. Все было слишком неопределенно, чтобы Фиби могла просчитать его линию поведения, и он был этому только рад.

Впрочем, он и сам порой не знал, что будет делать в тот или иной момент.

Зато он знал — и знал очень хорошо, — что совсем недавно Фиби получила сильнейшую травму и теперь изо всех сил пыталась с ней справиться. И с его стороны было бы полным идиотизмом тащить ее на свидание или в постель, когда она еще нетвердо держалась на ногах.