Так ли это? На что в действительности тратили деньги тамплиеры?

Прежде всего, тамплиеры жили не как обычные монахи. Каждый рыцарь имел трех лошадей с полным снаряжением и запасом ячменя, одного оруженосца и доспехи вдобавок к обычному одеянию. Ему полагались личные салфетки — для еды и другая, «чтобы обтирать голову». Среди прочего имущества у него были: котел для приготовления пищи, чаша для отмеривания ячменя, чаши для питья, две фляги, миска, ложка из рога и шатер[251].

Сержанты имели почти столько же личных вещей, что и рыцари, за исключением шатра и котла для приготовления пищи. Им полагалась одна лошадь.

Средняя цена боевого коня в двенадцатом-тринадцатом веках равнялась тридцати шести ливрам, что превышало стоимость приличной усадьбы. Известно немало историй о бедных рыцарях, которые продавали или закладывали свое родовое имение, чтобы купить хорошего коня. Большинство рыцарей вступало в орден, уже имея хотя бы одну лошадь, но лошади гибли на войне так же часто, как люди, и находить им замену было в равной степени трудно.

Тамплиеры также нанимали туркополей, воинов из числа местных христиан — сирийцев и греков. Это были всадники-лучники, что весьма характерно для восточных армий. Некоторые из них становились братьями ордена, но большинство туркополей оставались наемниками. Командовал туркополями специально назначенный тамплиер, которого называли «туркопольер». Он же становился командиром сержантов во время битвы.

Добавьте к этому затраты на доставку людей и снаряжения из Европы на Святую землю. К середине тринадцатого века у ордена появились собственные суда, но содержание флота обходилось недешево, хотя тамплиеры брали на борт и платных пассажиров.

Кроме того, не все пожертвования были свободны от дополнительных условий. Например, в апреле 1145 года две дамы из Арля, Мария и Склармандия, а также их мужья и дети передали тамплиерам землю. При этом они тщательно обговорили, в какой форме хотели бы получить ответный «дар»: 250 су Мельгье[252] новыми монетами и 150 су мелкими монетами.

Жалованные грамоты редко упоминают о подобных условиях. Большинство дарителей хотели, чтобы акт дарения выглядел как богоугодное деяние во благо души жертвующего. Так, например, в 1142 году некий человек по имени Арно сообщает, что передает тамплиерам «с готовностью и от чистого сердца все свое имущество в городе Буркафолс»[253]. Далее он указывает, что совершает этот дар «во имя любви к Господу и во искупление грехов, как своих, так и своей семьи, в чаянии получить жизнь вечную. Аминь»[254]. И только в последнем предложении упоминается, что тамплиеры уплачивают ему четырнадцать ливров и десять су, а также дают «тулузский воз» пшеницы.

Неоднократно такая плата за «подаренное» имущество называется «благотворительным взносом». В 1152 году Бернар Модюль получил от тамплиеров сорок су в качестве благотворительного взноса за подаренный его братом командорству в Дузене земельный надел — по всей видимости, у него тоже были виды на эту землю. В ответ Бернар снял свои претензии.

Читая дошедшие до наших дней жалованные грамоты, начинаешь понимать, что множество «подарков» тамплиерам на самом деле оказывались торговыми операциями купли-продажи.

Кроме того, храмовники брали на себя содержание «пансионеров». Эта практика напоминает систему домов для престарелых, где в обмен на значительную сумму, выплаченную авансом, обитатели пожизненно получают кров и пищу. Один из ранних примеров такой деятельности приходится на 1129 год. Некто Пьер Бернар с супругой поручили себя и свое имущество ордену. В ответ орден обещал кормить их и обеспечивать одеждой до конца дней. Судя по всему, Пьер и его жена отнюдь не были глубокими стариками, поскольку в соглашение с орденом была включена фраза, касающаяся заботы об их детях, «если таковые появятся»[255]. Это означало, что, получая все имущество своих подопечных, тамплиеры брали на себя обязательство содержать два поколения этой семьи.

В некоторых случаях «пансионеры» помимо крова и пищи ежегодно получали от ордена оговоренную сумму денег, им предоставлялись «одна сальная свеча каждую ночь, дрова по необходимости и слуга, оплачиваемый командорством»[256].

Устав ордена учитывал, что в определенные периоды у тамплиеров может не оказаться наличных денег. «После Пасхи, когда домам ордена приходится нести большие траты и начальники командорств говорят магистру, что у них мало мяса, магистр может обратиться к братьям за советом. И ежели братья согласятся воздерживаться от мяса по вторникам, то так тому и быть. Но когда придет пора убирать пшеницу, мясо должно вернуться на стол»[257]. И хотя тамплиеры стремились получать денежные пожертвования, основная их доля поступала в виде земельных наделов, а наличных всегда не хватало.

Банкиры королей

Наряду с военной деятельностью храмовники оставили след и как финансисты, хранившие в своих командорствах казну Англии и Франции, предоставлявшие ссуды всем знатнейшим семействам Европы и переводившие крупные денежные суммы из конца в конец континента.

Похоже, что банковским делом тамплиеры стали заниматься совершенно случайно. Все началось с французского короля Людовика VII. Стесненный в средствах во время похода на Святую землю в 1148 году, король обратился за ссудой к ордену. Он был вынужден написать своему доверенному лицу, аббату Сюже, письмо, в котором распорядился выплатить парижским тамплиерам «тридцать тысяч су в монетах Пуату»[258]. К счастью, у Сюже нашлась необходимая сумма.

Вернувшись домой, Людовик отдал королевскую казну — вернее, то, что от нее осталось, — на хранение командорству тамплиеров в Париже, а члена ордена Тьерри Галерана назначил королевским казначеем. До того Галеран много лет был на королевской службе и вместе с Людовиком участвовал в крестовом походе.