Все профессиональные успехи Саймона были связаны с этой фирмой, но дни, проведенные с Фэй в Рокгемптоне, с безжалостной ясностью выявили отсутствие у него каких-либо достижений в личном плане. И все успехи на адвокатском поприще, как-то поблекли и потеряли свою значимость.

Разговор с Роджером Уэстмором закончился ничем. Саймон показал клиенту фотографии, выслушал его громкие, как обычно, проклятия и шумные угрозы, объяснил, какой вред могут нанести снимки его деловой репутации. Саймон полагал, что все проблемы будут урегулированы быстро и без ненужной огласки — Уэстмор заплатит, а ему не придется идти на компромисс и жертвовать своими принципами.

Дождь перестал. В просвете между тучами проглянуло солнце, и все вокруг преобразилось. Что ж, скоро из этого окна будет смотреть кто-то другой. Саймон не собирался задерживаться в фирме. Еще в тот момент, когда он заглянул в глаза Шэрон и увидел в ней не противника, а женщину, репутацию которой ему не хотелось топтать в суде, Саймон понял, что его дни в «Джойс, Мередит и Гарднер» сочтены. Спасибо Фэй — она все же на многое ему открыла глаза.

Разумеется, Саймон не винил ни в чем, ни Роджера Уэстмора, ни фирму. Виноват он сам, его нежелание посмотреть правде в глаза и принять величайший из предложенных ему даров.

Любовь Фэй.

Саймон подошел к сияющему чистотой столу с аккуратно разложенными папками, серебряным письменным прибором и фотографией отца.

Лицо Фэй встало перед ним — милое, прекрасное лицо женщины, открывшей ему смысл жизни.

Саймон взял лист бумаги, отвинтил колпачок «паркера». Он напишет Фэй, изложит свои чувства такими словами, которые она поймет. А потом… Потом ему ничего не останется, как только надеяться на лучшее.

Что ж, не так уж и плохо, решила Фэй, оглядев помещение, предложенное в аренду одним из друзей Кортни. Молодой человек работал страховым агентом, и ему вполне хватало одной соседней комнаты. Кроме того, он предложил Фэй услуги своей секретарши, которая могла бы отвечать на звонки и вести канцелярию. Как ни кинь, выходило дешевле, чем снимать офис в одиночку.

Впрочем, других вариантов, в общем-то, и не было. Фэй никогда ничего не делала наполовину, Саймон стал исключением.

Со дня их расставания прошло больше двух недель, а от него не было ни весточки. Фэй вообще-то и не рассчитывала, что Саймон позвонит, но романтик, который живет в каждом, и которого пробудил в ней Саймон, надеялся и ждал. Иногда отчаяние захлестывало Фэй, особенно бессонными ночами, когда она часами лежала уставившись в потолок, и рука сама тянулась к телефону. Позвонить, услышать его голос, понять, что ему также тяжело, и повесить трубку. А может быть… Но тут к Фэй возвращался рассудок, напоминавший, что Саймон знает о ее чувствах. Если за время разлуки он поймет, что любит, то найдет способ связаться с ней, отыщет.

Ей нечего больше было сказать или сделать. Теперь все зависело только от него.

Фэй вышла из здания и придирчиво оглядела его. Место довольно удобное и район неплохой, но окончательного решения она пока не приняла. Ничего, впереди еще пара дней.

Такси быстро доставило ее домой, и через несколько минут Фэй уже вошла в квартиру. Кортни выглянула из своей комнаты.

— Где ты была?! Как ушла утром, так — даже и не позвонила!

Фэй прошла в гостиную, плюхнулась на диван и устало вздохнула.

— Ходила смотреть помещение под офис. Как же я вымоталась! Эта погода… То дождь, то солнце. Такая духота, что и не продохнешь. Сейчас бы на пляж…

Кортни покачала головой.

— Ты же две недели назад приехала с курорта. Верно, говорят, — к хорошему привыкаешь быстро. — Она хотела сесть рядом с Фэй, как вдруг, вспомнив о чем-то, хлопнула себя по лбу. — Совсем забыла! Я забрала почту…

— И что?

— А вот что! — Кортни выхватила из кармана джинсов конверт и бросила его на колени Фэй. — Интересно, от кого бы это?

На конверте стоял хорошо знакомый Фэй штамп «Джойс, Мередит и Гарднер» и адрес фирмы. Под адресом адвокаты всегда писали свои инициалы, и Кортни, конечно, не пропустила столь важную улику. Увидев буквы «С, Г.», Фэй почувствовала, как бешено, заколотилось сердце.

— «С. Г.» — это он, да? — возбужденно прошептала Кортни, опускаясь перед Фэй на корточки.

— Ты не против, если я обойдусь без твоей помощи?

Задав этот риторический вопрос и зная, что избавиться от кузины все равно не удастся, Фэй вскрыла конверт и вынула из него листок со всего лишь двумя строчками.

Кортни, успевшая, занять стратегически выгодную позицию, прочитала:

«Если путь ко мне отыщешь, если жизнь свою со мной разделить вдруг пожелаешь — приходи».

— Боже, как романтично! — восторженно взвыла Кортни над самым ухом Фэй. — Если бы мне такое написали, я бы…

Фэй не ответила, но, перечитав послание еще раз, пришла к такому выводу: неожиданно, романтично, дерзко и здорово.

Она не знала, что именно подтолкнуло Саймона, но прекрасно понимала — он не написал бы ни слова, если бы не продумал все самым тщательным образом.

Фэй перевернула листок — дата, незнакомый адрес, вероятно, где-то в пригороде.

— И как ты туда попадешь? — спросила Кортни.

— Хороший вопрос.

В письме и на конверте не было никаких указаний. Придется брать подробную карту и искать. Вот еще задача. Фэй разгладила листок и провела по нему ладонью, словно надеялась почувствовать тепло пальцев Саймона.

— Что-нибудь придумаем, да?

Кортни, ничего не знавшая о свиданиях своей кузины с Саймоном в Рокгемптоне, молча кивнула. Вид у нее был слегка ошеломленный.

Фэй улыбнулась. Если хочешь чего-то добиться, нужно приложить усилия, постараться, потрудиться.

Конечно, вряд ли Саймон сознательно стремился осложнить ей задачу, но если она ответит на приглашение и придет, то Саймон должен понять — ее усилия достойны вознаграждения.

Вызов не останется без ответа.

Дождь лил как из ведра. За его серой сплошной стеной не было видно ни людей, ни машин, ни зданий, ни даже неба. Потоки воды неслись по улицам, с гулким ворчанием устремляясь в зарешеченные водостоки.

Фэй попросила таксиста остановиться возле дома, адрес которого совпадал с адресом, указанным в письме Саймона. Расплатившись, она набросила дождевик и не без опаски открыла дверцу.

— Осторожнее, мэм, — напутствовал ее водитель. — Если упадете, я вас не спасу — не умею плавать.

— Надеюсь, акулы здесь еще не завелись, — пробормотала Фэй, выбираясь из уютного тепла салона.

Такси уехало, скрылось за пеленой дождя, а Фэй еще дважды сверила адрес в письме с тем, что значился на почтовом ящике. Впрочем, все сомнения рассеялись, когда она подошла к небольшому домику в викторианском стиле. Теплая волна узнавания окатила сердце Фэй, как будто она знает этот дом давным-давно, как будто жила в нем и была счастлива.