Он заходился в крике. Макдонах, взяв его за плечи, сказал: «Успокойся! Посмотри на меня, Найл», – и притянул его к себе, опустил его голову себе на плечо. Найл издавал завывающий звук, исходивший словно бы из самой глубины его нутра. Закрыв глаза, Макдонах обнимал сына.

– Думаю, вам лучше уйти, – произнес он, обращаясь к Джо.

Не говоря ни слова, Джо встала и вышла из палаты.

* * *

Шагая по больничной парковке и вдыхая свежий воздух, она ощущала легкое головокружение, словно ее тоже держали взаперти в темноте, а теперь выпустили в сияющий день. Джо не знала, что и думать. Было совершенно очевидно: сам Найл считает, что говорит правду. Но его рассказ напоминал кошмарные видения: чудище, восставшее из страшных сказок, а не факт реальной жизни.

Приязненное отношение мальчика к Алану Тренту было, в общем, вполне объяснимо. Джо и прежде сталкивалась с проявлениями стокгольмского синдрома – главным образом когда имела дело со случаями домашнего насилия. Несмотря на синяки, раздробленные зубы и подбитые глаза, жертвы решительно отказывались официально подать жалобу на своего супруга. Но этот случай выглядел иначе, и Джо не удавалось поверить, что у преступника было раздвоение личности. Важную роль тут играли осязаемые, материальные детали. Высокий мужчина, его странное облачение, зубы, кожа. Трент был совсем другим. Если же он действительно так оделся и загримировался, то где вещественные доказательства? В багажнике у него нашли клоунскую маску, только и всего.

Оставался ответ, к которому давно склонялись ее подозрения. Этот человек, этот псих, которому нравится кусать мальчиков, по-прежнему на свободе, и невозможно узнать, какого черта ему нужно.

Некоторое время она сидела в машине, оценивая варианты дальнейших действий. Димитриу и Тан, вероятно, прислушаются к ней. Но им придется развивать эту линию расследования, а это неминуемо навлечет на нее гнев Стрэттона. Конечно, теперь-то и ему придется ее выслушать. Но почти невозможно будет снова подобраться к Найлу, чтобы получить от него хоть какие-то официальные показания. Ей нельзя раскрывать карты – во всяком случае, пока не удастся найти что-то более существенное. В конце концов, есть же эта авиабаза. Можно туда вернуться, снова посмотреть, как там и что. Там может обнаружиться что-то, хоть что-то, связанное с этим загадочным подозреваемым. Кстати, интересно, как там дела с анализом отпечатков пальцев.

Но вначале Джо прошлась по недавним звонкам и набрала номер Лауры Фелпс. Стоило попытаться еще раз. Хотя бы еще один раз.

– Мой адвокат велел мне с вами не разговаривать, – был ответ. В голосе Фелпс кипела ярость.

– Простите?

– Меня временно отстранили от должностных обязанностей. До официального разбирательства.

– Из-за Алана Трента?

– Ну разумеется, из-за Алана Трента. – Голос у нее слегка дрогнул. – Говорят, мне следовало известить их о смене места жительства. Бог ты мой. Я же пыталась поступить как надо. Вашу мать, он же хотел покончить жизнь самоубийством. Если не верите, сами поглядите, что из этого вышло.

– Я понимаю, – отозвалась Джо.

– Мне пора.

– Прошу вас, – умоляюще произнесла Джо. – Я не думаю, что Трент виновен. Там был кто-то еще.

– А я вам говорила. С самого начала. Но вы, вся ваша братия, – вы просто не хотите слушать, верно? Вам нужно на кого-то все свалить. Я сегодня утром видела вас в новостях. Вы и ту старую историю хотите повесить на Алана, видимо?

Джо нужно было, чтобы она успокоилась. Нужно было как-то завоевать ее доверие.

– Некоторые мои коллеги хотят, – призналась она.

Короткая пауза.

– А вы? – спросила Фелпс.

– Кто-то использовал Алана. Возможно, тот самый человек, который когда-то убил Дилана Джонса. – Джо немного помолчала, чтобы собеседница осознала сказанное. – Вот почему мне нужно, чтобы вы рассказали мне о той группе, которую посещал Алан.

– Опять то же самое. Я же вам говорю, меня связывает кодекс профессиональной этики…

– Послушайте, – прервала ее Джо. – Судя по всему, вы сейчас переживаете нелегкое время. И я, между прочим, тоже. Если мы сумеем доказать, что во всем этом деле Трент – подставная фигура, это в известной степени обелит его имя, и ваше тоже. Я не прошу вас указать пальцем на какого-то человека. Я просто хотела бы узнать, где собираются эти люди.

– Но я не могу…

– Перед этим вы уже поступили правильно, – продолжала Джо. – Совершите еще один правильный поступок. Ради Алана. И ради какого-нибудь бедного ребенка, который может стать следующим. Прежде чем его похитят и случится что-нибудь похуже.

Джо попыталась сманипулировать Лаурой Фелпс, словно подозреваемым в допросной комнате, но к концу этой тирады уже и сама поверила в сказанное. Она понимала, что ее отчаяние очевидно и что, возможно, она слишком надавила. Джо ожидала, что Фелпс прервет разговор.

Но та только вздохнула.

– Это в каком-то зале собраний квакеров, – произнесла она. – Извините, я точно не знаю, в каком именно.

– В Оксфорде?

– Не знаю, честное слово. Когда Алан мне рассказал, я не стала выпытывать подробности. Я просто обрадовалась, что он получает какую-то помощь. И он действительно ее получал. Он знал, что у него проблемы, и хотел с ними справиться.

– Спасибо, – сказала Джо.

– Только имейте в виду, вы это узнали не от меня, договорились?

– Да.

Как только Фелпс повесила трубку, Джо полезла в рабочий телефон искать квакерские залы Оксфорда. Обнаружилось два. Один располагался на бульваре Сен-Жиль, большой оживленной улице близ центра города. Но имелся дополнительный зал – возле Иффли-Роуд. На сайте указывалось, что его могут использовать и посторонние – за пожертвование.

Джо набрала указанный на сайте номер секретаря, наврала про группу обучения писательскому мастерству, которой она якобы руководит, и поинтересовалась доступностью зала по вечерам в понедельник.

– Извините, по понедельникам зал забронирован с семи до девяти. Собрание одной из групп местных жителей.

По коже Джо побежали мурашки.

– Очень жаль, – отозвалась она.

– У нас свободны среды, если вам удобно.

– Меня интересуют понедельники. Ничего страшного, не беспокойтесь. Вы мне очень помогли.

Джо прибыла на место в самом начале седьмого, пробравшись через пробки на центральных улицах, проехав по Иффли-Роуд и затем свернув налево, на Магдалин-Роуд. Магазинчики соседствовали с блокированной жилой застройкой, и, если бы у Джо не было подробного описания маршрута, она проглядела бы квакерский зал. Он стоял чуть в глубине: скромное, неприметное одноэтажное строение тридцатых годов, под шатровой крышей. За калиткой виднелся ухоженный садик, мощеная дорожка по центру вела к деревянному крыльцу. Плющ прикрывал буквы над аркой входа: «Дом дружеских встреч». Вначале Джо просто проехала мимо, но потом на соседней улице ей удалось обнаружить задний вход, к которому примыкала небольшая автостоянка.