Итак, существовало два способа попасть в здание. Джо предположила, что люди, которых она поджидает, предпочитают использовать менее заметный. Она дала задний ход, отъехала примерно на двадцать метров и припарковалась на противоположной стороне улицы.

Ждать предстояло максимум час. Джо привыкла к куда более нудным засадам, к этой рутинности, ноющей спине, кофейным стаканчикам и оберткам от сэндвичей, новостной сводке, повторяемой по радио каждый час, дурацким разговорам с каким-нибудь коллегой, которого вместе с ней назначили на вахту. В девяноста процентах случаев они в итоге получали шиш с маслом, однако – как и с большинством вещей в жизни – иногда случались и отрадные исключения.

А иногда, как довелось узнать Джо, можно даже влюбиться.

Это было двенадцать лет назад, но она до сих пор хорошо помнила то дело. Полиция подозревала, что один местный наркодилер, тунисец Харим Марек, хранит товар в муниципальной квартире, принадлежащей бабушке его подружки. Одна из соседних квартир пустовала, и туда поставили жучок, просверлив стену. Но камера давала маленький обзор, так что Джо поручили наблюдать за восточным выходом из дома и отмечать перемещения подозреваемого и его сообщников. Однажды ее напарнику Хардипу пришлось отлучиться по семейным обстоятельствам, и пассажирское сиденье занял Бенджамин Кумбз, отвечавший параметрам «высокий», «красивый», «брюнет» почти с пугающей точностью. На дежурство он захватил с собой френч-пресс и портативный чайник, а также круассаны, и Джо в шутку заметила: «Надеюсь, семейство Хардипа будет и дальше страдать». К ее немалому облегчению, Бен рассмеялся в ответ.

Еще прежде, чем сварился кофе, она поняла, что он – тот самый. До этого она успела сходить на несколько свиданий в пабах и барах Рединга, и все они получались до ужаса принужденными. А вот дежурства в этой машине, иногда по десять часов кряду, принужденными совсем не казались. От восторга у нее кружилась голова. Четыре или пять дней спустя, когда Хардип, похоронив мать, вернулся на работу, Бен знал о жизни Джо, ее прошлом, ее детских страхах и взрослых мечтах больше, чем кто-либо еще.

И если бы вы спросили двадцатисемилетнюю Джо, она бы ответила, что знает Бена так же хорошо, как и он ее.

Наркотики, хранившиеся в квартире, оказались лишь небольшой частью проблемы. На шестой день соседи снизу заявили в муниципалитет, что у них появились течь в потолке и неприятный запах. Обнаружилось, что бабушка подружки Марека почти месяц назад умерла от естественных причин. Марек и его одуревшая от героина партнерша не стали никуда сообщать о смерти, а просто завернули тело в одеяла и оставили на полу, совершенно не беспокоясь ни о моральной стороне дела, ни о вони от разжижающегося трупа. Марек отсидел четыре года из положенных по приговору восьми, а потом его выслали из страны. По воспоминаниям Джо, пока он был за решеткой, его подружка умерла от передоза, оставив полуторагодовалого младенца на попечение государства. Интересно, как теперь дела у этого мальчика, подумала Джо.

Ее вывело из задумчивости какое-то движение на противоположной стороне улицы. Мужчина средних лет, с сединой на висках, в застегнутой на молнию куртке «Пума», подошел прямо к задней двери квакерского зала и затушил свою сигарету о стену. Он подергал за ручку, но дверь не открылась, и мужчина принялся раздраженно озираться по сторонам. Часы на приборной панели машины показывали без десяти семь.

Не вставая с сиденья, Джо приподняла телефон чуть выше нижней кромки бокового окна и сделала снимок.

В течение нескольких минут никто больше не появлялся, но ровно в семь подошли сразу двое мужчин и поприветствовали первого кивками. Один – молодой, скорее всего лет двадцати с небольшим, узколицый, волосы убраны в хвост, рост – примерно шесть футов один дюйм. Его спутник – по-видимому, раза в два старше, лысый, в незастегнутой кожаной куртке, из-под которой виднелась футболка, натянутая на брюхе. Он вынул из заднего кармана ключ и отпер дверь. После чего все трое вошли внутрь. Джо сфотографировала каждое их действие.

Потянулись минуты. Были эти люди знакомы с Трентом или нет? Если были и если они все эти дни жили не на Марсе, то, вероятно, там, внутри, сейчас говорят о нем. Джо толком не знала, чего ожидать, но ее немного разочаровало, что на встречу пришло так мало народу и что эти мужчины такие мирные с виду. Однако эта линия оставалась самой многообещающей. К тому же, если сообщник Трента раньше ходил на эти встречи, велика вероятность, что сейчас он залег на дно.

Бен, наверное, тут же взял бы их за шкирку. Ворвался бы в помещение, перепугал их, выбил из них список имен. Но это было не в ее стиле. К тому же для женщины, действующей в одиночку, это явно не лучший вариант поведения. При первом признаке неприятностей они просто удерут, вот и все. Лучше вернуться в отдел с этими фотографиями, показать их другим детективам, сравнить со снимками известных правонарушителей. Да, это займет кучу времени, но, скорее всего, с большей вероятностью даст результат. Стрэттон одобрил бы такой подход. Джо решила пока сидеть тихо и сделать еще несколько снимков, когда мужчины будут уходить.

Тут что-то замаячило в зеркале заднего вида. Джо замерла. По ее стороне улицы быстро шагал мужчина. Первым делом она обратила внимание на его рост: по крайней мере шесть футов четыре дюйма, а то и больше. На нем было длинное бежевое пальто, застегнутое на все пуговицы. Тонзура седых волос, коротко подстриженная седая бородка. Суровое, аскетичное лицо, губы сжаты в тонкую линию. Как минимум лет шестьдесят пять.

Когда мужчина проходил мимо, Джо поглубже вжалась в сиденье. Он остановился через несколько метров, посмотрел на другую сторону улицы, туда, где находился зал собраний. Немного нахмурился, поглядел по сторонам и ступил с тротуара на проезжую часть. Он шел немного наклонившись вперед, будто против ветра. Джо затаив дыхание смотрела, как мужчина входит в то самое здание. Опомнившись, она с шумом выпустила воздух.

И внезапно осознала: просто тихонько сидеть и прорабатывать варианты – это не ее путь.

Она сунула руку в карман, нашарила телефон. Позвонила Бену. Он почти сразу взял трубку:

– Какие новости?

– Нужна твоя помощь.

Джо быстро обрисовала ситуацию, сообщила, где находится. Надо отдать ему должное: он слушал не перебивая.

– Думаешь, это он? – спросил Бен, когда Джо договорила.

Она попыталась в точности припомнить описание, которое дал Найл. Высокий мужчина, бледная кожа, сгорбленный.

– Не знаю, – ответила она.

– Ни в коем случае не входи туда. Я серьезно, Джо.

– Не буду. Ты скоро сможешь приехать?

Она услышала в трубке, как хлопает дверца его машины.

– Уже еду, – сказал он. – Десять минут. Обещай мне, что будешь сидеть смирно.

– Обещаю. И еще, Бен… Все это только между нами, ладно?

– Ты, главное, не вылезай из машины.

Он дал отбой, и Джо еще раз глубоко вздохнула. За десять минут все равно никто никуда не денется. И только ей удалось немного расслабиться, как она вдруг подумала: а ведь первым ей пришел в голову именно номер Бена. Из-за их общего прошлого? Или просто потому, что она не хотела впутывать Стрэттона? Сейчас на эти размышления не было времени. Джо смотрела на часы, на здание собраний, окидывала взглядом улицу.