Видели нас многие когуяры, да и скрываться теперь не виделось смысла. Все мы были облачены в шлемы наездников, а каждая женщина восседала на своём серпансе, только я один в виде багажа стоял за спиной Хруста. Мой излечившийся от ран друг теперь орал во все стороны и каждому встречному-поперечному одно и то же:

– Меченые возвращаются! Конец предательской власти кардиналов! Нас ждёт Шартика!

Конечно, с обещанием возвращения на прародину когуяров мы торопились, чуть позже придётся объявить, что подобное переселение состоится ещё не скоро. Но такой лозунг был признан Багнеяром самым эффектным и правильным. Именно он меня заверил, что, услышь народ такое, с шаманами за власть даже воевать не придётся. Те сами сбегут в неведомые дали Дна, лишь бы не отсвечивать. И даже не будет попыток возвращения, потому что предательство интересов империи Альтру не подлежит прощению.

Небольшой обман ради торжества справедливости и для общего дела никогда не повредит, утверждал сумеречный тигр. Вот потому сейчас и выкрикивал несколько не обоснованные историей своего народа лозунги.

Конечно, имелись и попытки нас остановить. Но делались они мягко, без агрессии, просто издалека криками и жестами встречаемые на пути когуяры просили остановиться и поговорить. На это мы кричали, что главный разговор состоится в Иярте. А пока народу следует взять под арест всех столпов, поборников и апологетов нынешней власти.

Воевать с нами никто не собирался, и уже через час с небольшим мы оказались возле замка. Хотелось бы сказать, что не осаждаемого, но, к моему удивлению, вокруг всё-таки существовала жиденькая цепочка из разъездов. Причём разъезды осуществлялись тройками. Потому что становиться полным стационарным лагерем всё ещё не позволяли многочисленные монстры, которых я утром разгневал неприятным для них свистом.

Одна тройка отдыхала в отдалении, за пределами видимости со стен замка, а вторая демонстративно проезжалась на выделенном ей участке туда и обратно. После чего менялась с уже отдохнувшими всадниками, восседавшими на более свежих серпансах. Поэтому наверняка у защитников крепости создавалось ложное ощущение продолжения осады, хотя когуяров вокруг было не более шести десятков.

По единой форме вояк было понятно, кто такие здесь собрались, игнорируя общественное мнение и новость, что «Меченые возвращаются!» Это были те самые подневольные кавалеристы, которые находились под командованием и прессом нынешней власти. Оставалось только поражаться, откуда здесь взялось ещё два шамана на похасах, которые носились по периметру всего жиденького оцепления и гневными, грозными окриками поддерживали шаткую дисциплину. Видать, те ещё любители повоевать и покомандовать попались!

Всё это мы прекрасно рассмотрели издалека, посовещались, а потом плотной группой двинулись в сторону самого ближайшего горлопана. Стоило бы запечатлеть для истории, как увешанный шкурами когуяр заметил наши очертания в сумраке и, бросившись нам навстречу, заорал:

– Кто такие?! Почему так медленно плетётесь?! Где остальные?! – видимо, очень надеялся на возможную подмогу из города. – Не молчать! Отвечать…

На последнем слове он уже рассмотрел нас отлично и дал такого петуха писклявым голосом, что мы все дружно грохнули издевательским смехом. Ещё смешней выглядело резкое изменение курса шаманского серпанса на кардинально противоположный и его попытка умчаться от нас куда подальше.

Врага упускать было нельзя, поэтому я демонстративно свалил противника хорошо подсвеченным усыпляющим эрги’сом. Хотя не сомневался: все остальные свидетели этого события подумали, что шаман убит. Ведь он безжизненной куклой висел в седле остановившегося на месте скакуна. Что было на руку, а точнее говоря, на лапу вновь возопившего Багнеяра:

– Война с людьми окончена навсегда! Меченые возвращаются! Так что можете идти обратно домой, власть предателей-кардиналов и шаманов низложена будет в самое ближайшее время.

Все разъезды собрались кучками, но покидать место событий не торопились. Зато своё мнение о происходящем выразили чисто воинскими приветствиями, показывая, что к прибывшим не питают никаких агрессивных намерений.

А мы не спеша, немного огибая замок по дуге, отправились на противоположную сторону периметра. Там тоже повторилась примерно та же история, что и с первым шаманом. Но второй экземпляр попытался нас с ходу и довольно активно атаковать, закидывая дротиками, а в финале метнув довольно лихо тяжеленное копьё.

Немного волнуясь, я проследил, как дротик уклоняется резко в сторону, даже не коснувшись вуали одной из Светозарных, и только после этого, сам уклонившись со своим скакуном от копья, усыпил не в меру ретивого неприятеля.

Опять те же воззвания со стороны Хруста, и опять та же одобрительная реакция со стороны подневольных храму воинов. А мы уже развернулись обратно к замку и двигались навстречу вывалившей нам навстречу делегации его защитников. Впереди всех двигалась, чуть ли не бегом, та самая красавица-ведьма. Цветов она не несла, музыка тоже не гремела, но торжественность и праздничность предстоящей встречи так и витала в воздухе грозовыми разрядами. А поэтому я как истинный джентльмен тоже решил встретить даму, стоя на ногах. Положил своего Росинанта, спешился. И с подобающим выражением на лице двинулся навстречу спасённым.

И каково же было моё изумление, когда последние разделяющие нас два метра ведьма пролетела, словно на крыльях. И с визгом восторга повисла у меня на шее, душа в не по-женски сильных объятиях.

– Михаил! Родной мой! Я знала, верила, что ты меня спасёшь! – орала она на удивление знакомым голосом. – Как же я тебя ждала!

И меня затянуло в омут неожиданно страстных, умопомрачительных поцелуев.

Это я уже несколько позже, когда пришёл в себя и подумал, вспомнил интересное выражение: «Опасней оружия нет, чем ревность любящей женщины!» А в самом начале я ничего не соображал из-за пылких поцелуев, ошарашенного узнавания Шаайлы по голосу, невероятного изумления по поводу её внешности и попытками догадаться, что послужило таким кардинальным изменениям. Ведь из страшненькой, кривоносой и косоглазой дурнушки, на которую и смотреть-то было неприятно, вашшуна превратилась в роскошную, очаровательную, прелестную красавицу. Да и употреблённые мною синонимы и определения считались неполными.

По поводу последнего недоумения понимание пришло быстро: виной всему груаны! Если с их помощью можно было оживить разлагающийся от гангрены полутруп, то за месяц с лишним подправить внешность, которая была изуродована колдовским проклятьем, такая специалистка по магическому воздействию, как воспитанница монастыря целительниц, в любом случае могла без лишних проволочек или проблем.

То есть наложила себе на лицо десяток-два «чужих» груанов – и вот она, несравненная красота, похищенная подлой судьбинушкой, вернулась на своё законное место.

Более сложной загадкой оказался вопрос: как девушка с её способностями и талантами вообще сумела оказаться на Дне? Подобное могло случиться со мной, вечно влипающим в разные неприятности или приключения. Это могло коснуться моего друга и боевого соратника Леонида, явного чужака данного мира, к тому же имеющего слишком приметную внешность. Но как здесь оказалась одна из лучших, одна из самых активных, хитрых, изворотливых вашшун мира Трёх Щитов?