Приободрившись, Элизабет пошла за тетей.

– Скорее бы лечь, – сказала она, поднимаясь по лестнице. – Я устала и к тому же опять неважно сплю в последнее время. Может быть, мне принять горячую ванну?

– Отличная мысль. – Морген, терзаемая угрызениями совести, восприняла просьбу Элизабет с небывалым воодушевлением. – То, что нужно для крепкого сна, – горячая ванна и синяя таблеточка.

– Хорошо. – Элизабет направилась в свою комнату.

– Я пущу воду.

Морген пошла в ванную и открыла кран. Искренне сожалея о том, что обидела Элизабет, она взяла со своего туалетного столика соль для ванны с хвойным ароматом. Банка была еще не распечатанная – Морген, у которой обычно не хватало времени на подобную роскошь, собиралась побаловать себя этим вечером, но теперь ей захотелось порадовать Элизабет, и она бросила щедрую горсть соли в наполнявшуюся ванну. Когда вошла Элизабет, воздух в ванной нагрелся и наполнился ароматом, лишь отдаленно напоминавшим запахи деревьев и растений. Перегнувшись через край ванны, Элизабет выключила воду и благодарно улыбнулась.

– Чудесно. Как раз то, что мне нужно. – Племянница стояла в нерешительности, одетая в домашний халат и тапочки, и, судя по робкой улыбке, собиралась сказать что-то ласковое. Наконец, запинаясь, она проговорила: – Может быть… тетя Морген, может быть, ты посидишь здесь и поговоришь со мной, пока я буду принимать ванну?

Ну конечно – Элизабет просто хотелось нежности. Растроганная, Морген погладила племянницу по плечу.

– Разумеется, детка. Знаешь, я всегда тебя купала в детстве.

Присев на неудобный табурет, Морген подхватила сброшенный Элизабет халат и положила его на колени.

– Тепло? – спросила она, когда племянница забралась в ванну.

– Да, спасибо, – кивнула Элизабет.

– Тебе лучше?

– Вроде бы. – Какое-то время она сидела молча, зажав в руке кусок мыла, а потом спросила: – Доктор рассказал тебе о… об остальных?

– Откуда ты знаешь, что он приходил?

Элизабет удивленно посмотрела на тетю.

– Ты говорила.

– Он меня ужасно разозлил. Но да – он рассказал мне об остальных.

– А он не сказал, смогу ли я… выздороветь?

– Смотря что понимать под «выздороветь», – осторожно ответила Морген.

– Стать такой, как прежде.

– Не сказать, чтобы прежде ты была здорова… – Морген не знала, что говорить. Она не сомневалась, что в сложившихся обстоятельствах самые логичные, самые разумные заверения таят в себе самую большую опасность, а она очень не хотела снова напугать Элизабет. При мысли, что, возможно, Элизабет говорит гораздо свободнее и почти без запинок, потому что впервые за долгое время тетя проявила к ней нежность, Морген ощутила почти физическую боль. – Я хочу, чтобы ты выздоровела по-настоящему, – неловко проговорила она и вдруг заметила, что племянница смотрит на нее глазами, полными слез. – Что я такого сказала?

– Просто… – Элизабет как будто гладила рукой поверхность воды. – Он сказал, что, когда я выздоровею, мы все – Бетси, Бет и остальные – снова будем жить вместе. Он сказал, что я одна из них. Не сама по себе, а одна из нескольких. Он сказал, что снова сделает из нас одного человека.

– И? – Морген не знала, стоит ли Элизабет задумываться о своем состоянии, говорить о нем, пусть даже так сбивчиво. Не должна ли Морген ее остановить? – Почему бы просто не подождать? А там видно будет, – с надеждой предположила она.

– Пойми, я всего лишь одна из них, часть от целого. Я думаю, чувствую, разговариваю, гуляю, вижу, слышу, ем, принимаю ванну…

– Ну, хорошо, допустим. Что тебе не нравится? Я тоже все это делаю.

– Все это происходит в моем сознании. – Элизабет говорила очень медленно, словно нащупывала верный путь. – А когда он сделает из нас новую Элизабет Ричмонд, у нее будет свое сознание. Это она будет думать, есть, слышать, гулять и принимать ванну. Не я. Может, я и буду ее частью, но только я не буду этого знать, а она – будет.

– Не понимаю.

– Если думать и знать будет она, значит, я вроде как… умру?

– Послушай меня, – начала Морген и тут же замолчала, представив, каково это – исчезнуть насовсем. В конце концов, отбросив сомнения, она с уверенностью продолжила: – Послушай меня, детка. Я не знаю, что из этого выйдет, и ты тоже не знаешь. Ты просто верь, что все образуется.

– Наверное, ты права. – Элизабет с трудом выбралась из ванны и взяла у Морген полотенце, которое та для нее приготовила. Затем вытащила пробку и стала вытираться. Надев халат и тапочки, она добавила: – Зато она будет здоровой, и с ней у тебя не будет хлопот.

– Я не буду об этом думать, и ты не думай, – ответила Морген.

Но Элизабет уже исчезла, уступив место Бесс.

– Что ты здесь делаешь? Ни на минуту не можешь меня оставить?

– Я пришла наполнить тебе ванну.

– Ну так наполняй. Я не возражаю.

– А ты не боишься, что я тебя утоплю?

– Так тебе деньги не получить. – Бесс повернулась и, перегнувшись через край ванны, включила воду. – Можно я возьму твою соль?

– Пожалуйста, сколько угодно, – только и смогла ответить ошарашенная Морген.

Бесс насыпала в ванну соли и залезла сама, отдав Морген халат. Она тщательно терла себя мочалкой и без умолку болтала.

– Очень мило с твоей стороны, Морген. Знаешь, нам ничего не мешает быть друзьями, даже если я получу деньги. Может, я иногда говорю что-то, не подумав, но ведь и с тобой такое случается, и, если я иду на уступки, ты тоже должна. И потом, я стану богатой, а богатство в моем представлении – большая ответственность, и я уже не смогу, как прежде, обижаться и злиться на людей, даже на тебя. Человек в моем положении должен со всеми держать себя ровно – ни врагов, ни друзей. Если кто-то называется твоим другом, это только из-за денег…

– Что правда, то правда, – охотно согласилась Морген. – В твоем положении осторожность никогда не бывает лишней.

– Вот именно. Морген, я тут подумала – я хочу купить тебе что-нибудь, отплатить за то, что все эти годы ты заботилась обо мне. Скажем, перчатки или набор платков. Что бы ты хотела?

– Мне нужна новая пилка для ногтей, – задумчиво произнесла Морген. А вообще – на твой выбор.

Бесс встала, вылезла из ванны и, подождав, пока Морген найдет ей сухое полотенце, начала вытираться.

– Что-нибудь на память. Мы ведь не сможем часто видеться, когда я получу деньги. Я буду слишком занята – благотворительность, покупки, всякие дела.

Глубоко вздохнув, Морген поднялась с табурета.

– Пожалуй, я все-таки тебя утоплю. Это лучше, чем новые перчатки.

Как Морген и предполагала, стоило ей приблизиться, Бесс исчезла, и вот уже Бет развязывала пояс халата, только что завязанный Бесс.