— Разве только в сексе проявляется значимость жены?

Легкий поцелуй в нос, и мои веки снова опустились от нежности.

— Я готова уснуть прямо сейчас, вместо того чтобы исполнить свой супружеский долг.

— Глупышка, — хмыкнул Захар и, обхватив мой подбородок пальцами, добавил: — пойдем отдыхать. Завтра нырять будем, с аквалангами.

— Спасибо. Ой, а куда ты меня тянешь?

Я не сразу обратила внимание, что мы пошла не в сторону виллы. Захар повел меня по деревянному пирсу к бунгало.

— Я снял для нас домик.

— Ой, Захар, давай отменим, ведь мы можем поспать и в своей комнате.

— Нет, я хочу с тобой наедине среди легкого шума волн.

Мы подошли к крайнему бунгало, освещаемому уличными фонарями и гирляндой. Очень красивое и атмосферное место. Небольшой домик с окнами и личной террасой на воде, выходящей с другой стороны.

Я здесь таких больше не наблюдала, это единственный на этом побережье, где можно загорать прямо у бунгало.

— Это сказка. Ты столько для меня делаешь, что я даже не знаю, как бы тебе ответить.

— Ты мне уже ответила своей любовью. Не думай об этом, кроха. Я всегда буду делать твою жизнь ярче, потому что люблю тебя.

***

— Вы квартиру матери обыскали?

— Да, там пусто.

— Где же они запрятали? Я точно знаю, что где-то у них должно быть.

— Босс, ты бы хоть прямо сказал.

— А ты чего расслабился, Гриньковский? Или на зону захотел? Я же тебе легко это устрою. Наркоту у тебя в баре быстро найдут.

— Нет, мне и здесь хорошо, — нервно дернул головой парень, смотря на босса.

— А может быть еще лучше, Гринич, — зло прорычал мужчина, одарив Виктора стальным взглядом. — Убей Сарбаева и привези эту сучку ко мне. Что хочешь делай, но, чтобы в столицу она вернулась без Захара.

Глава 27

Мне снился сон: мы с Захаром плаваем посреди океана на большом надувном матрасе. Вокруг только тихие всплески воды, ночь и яркие звезды. Отчего-то даже мужской руки не ощущаю на своей талии, а ведь Захар всегда обнимал меня, даже во сне. По ноге плеснула вода, а потом вдруг резко в ушах раздался шум, словно я находилась под водой. Так бывает, когда не заметишь волну, и она тебя накрывает с головой.

Я резко распахнула глаза и тут же закрыла. Схватилась за подголовник кровати, пытаясь выбраться из-под воды, но ноги запутались в простынях и было сложно выплыть. Воздуха становилось все меньше и меньше, я начинала задыхаться, не понимая, что происходит. Услышала резкий надлом дерева, треск, и в следующую секунду дом наклонился, отчего вода перелилась в другую сторону, позволяя мне сделать глубокий вдох. Но ненадолго, вода вернулась, и мне пришлось действовать иначе. Набрав в легкие воздуха, я нырнула под воду, мне необходимо было освободить ногу, чтобы выбраться отсюда. Я не понимала, где находится Захар, и хотела убедиться, что он не остался под водой. Хоть он и отлично плавал, но во сне могло произойти что угодно.

Действовать без воздуха и на ощупь оказалось слишком сложно, приходилось постоянно выныривать и делать вдох, в том маленьком пространстве под самым потолком. Я старалась не паниковать, понимая, что мне нужен здравый ум. А поддаться панике означало подвести себя к смерти.

Кое-как освободив ногу, я снова выплыла для нового вздоха. Вокруг было темно, лишь из воды пробивался тусклый свет, по всей видимости, какой-то фонарь обрушился с пирса.

Нырнув под воду, я всеми силами старалась отыскать Захара. Не знала, в домике ли он или на улице, почему все обрушилось, возможно, шторм начался, или конструкция устарела и не выдержала. Понятия не имела с чем это связано, но сдаваться не собиралась.

Благо, бунгало было небольшое, и мне удалось полностью его исследовать, чтобы убедиться, что Захара внутри нет. По крайней мере я надеялась, что смогла все прощупать. Все, кроме ванной комнаты. Туда добраться я не успела. От наклона кровать съехала как раз ко входу в ванную комнату, и дом полностью затопило. У меня даже не было версии, как выбраться отсюда. Дверь заклинило, как бы сильно я не стучала по ней ногой. А под водой сил практически не было. Оставался один выход — окно. Я подплыла к нему и принялась стучать, едва находя в себе силы. Легкие жгло от недостатка воздуха, голова начинала болеть и кружиться, и отыскав в комнате канделябр, что есть силы размахнулась и стукнула в окно.

Поток воды хлынул мне в лицо, а дальше наступила темнота.

— Ладно я, а тебе-то чего не спится? — хмыкнул Шах, когда мы присели на шезлонгах и закурили.

Друг привык по ночам работать у себя в клубе, потому никак не мог адаптироваться на острове, не хватало ему чего-то.

— Жена устала за день, уснула. А я лежу глаз сомкнуть не могу.

— Нервничаешь? С чем связано?

Я сделал затяжку, и пожал плечами.

— Да не знаю, вроде здесь все хорошо, а до конца выдохнуть не могу. Как вспоминаю, что Юльке в городе угрожают, так застрелить всех хочется.

— Так и не выяснили кто это?

Я отрицательно покачал головой.

— Я потому и привез всех сюда. Они даже до Марианны добрались, — хмыкнул и снова затянулся. — Им нужно, чтобы я не терся возле Юльки, и таким образом, угрожая всем, пытаются меня отдалить от нее. Думают, что меня напугают.

— А что с Марианной? — тут же изменился в голосе Тим, и я бросил на него заинтересованный взгляд. — Ты сказал, что ей угрожали, но не уточнял ничего.

— А что между вами? Не хочешь рассказать? Откуда все эти стычки, перепалки? Я раньше такого не замечал. Что между вами?

— Ты не ответил на мой вопрос, Захар, — напомнил Шах, а я сделал глубокий вдох.

— Ей сказали, что она нам не родная.

— Это правда?

— Нет, конечно, — потушил в пепельнице окурок.

Тим затянулся и сделал то же самое.

— Значит, точно пытаются тебя запугать. Что же у твоей Юльки такого есть, что они покоя вам не дают.

— В том-то и дело, что и Юля не знает.

— Захар, а может быть, отец что-то оставил? Что-то было у него, и он не успел рассказать жене и дочери?

— Да хрен знает! Мы не можем понять, пока эти ублюдки сами не скажут.

Вдалеке послышался шум, и мы резко посмотрели в сторону моря, где только что обрушилось бунгало. В этот же момент мое сердце разорвалось на части.

— Юлька… — выдохнул я и рванул в воду.

Внутри происходил кошмар.