Ларин мгновенно вспомнил экзотическую машину, на которой к нему приезжал Максимов.

– Куда ее повезли?

– Не знаю. Я так испугалась… Сперва крик услышала, а потом… – Женщина замолчала.

– Вы знаете, но недоговариваете, – Андрей схватил Эльвиру за плечи.

– Я не знаю, правильно ли делаю, – вновь заладила женщина, однако, столкнувшись с настойчивым взглядом Ларина, сдалась. – Они и теперь здесь.

– Кто?

– Не сами они, а один из них. Идемте, я вам покажу, – Эльвира приложила палец к губам и, нервно стягивая на груди полы халата пальцами, повела Андрея вдоль тыльной стороны дома мимо незатейливых клумб и грядок, которые развели под своими окнами офицерские жены. Добравшись до куста георгин, росших возле угла, она прошептала:

– Тише, – и тут же присела на корточки, отняла палец от губ и указала ярко накрашенным ногтем на автомобильную стоянку.

Ларин присел рядом с Эльвирой. Зрелище было довольно странным и предельно подозрительным. Усатый спецназовец в камуфляже с погонами прапорщика, подбоченившись, стоял у грузового «ЗИЛа» с одним опущенным бортом. Рядом с ним на древнем погрузчике выписывал замысловатые кренделя какой-то раздолбай из срочников.

– Аккуратней смотри, – командовал прапорщик, – дверцу не помни. Ты хоть знаешь, сколько такая машина стоит?

Раздолбай в замасленном комбинезоне пытался аккуратно поддеть вилами погрузчика гламурный «Фольксваген»-«жук», принадлежавший Маше. Наконец ему это удалось.

– Товарищ прапорщик, а пороги я не продавлю?

– Не продавишь. Автомобиль новый, проржаветь не успел, – ответствовал спецназовец.

Загудел двигатель погрузчика, из выхлопной трубы клочьями повалил дым. «Фольксваген» вздрогнул, колеса оторвались от асфальта.

– А теперь нежно-нежно, – командовал прапорщик.

Эльвира поглядывала то на странные манипуляции с «жуком», то на Ларина.

– Может, надо вмешаться? Они теперь и машину ее забирают…

– Не сейчас, погодите, – прошептал Андрей.

«Фольксваген» наконец оказался в кузове «ЗИЛа».

– На растяжку бы ее привязать, да только проволоки у меня здесь нет, товарищ прапорщик. В мастерскую сгонять придется.

– Пару кирпичей найди да под колеса сунь. Ехать-то тут недалеко.

– Это можно. Если недалеко, ничего с машиной не станется. Она и на скорости, и на ручнике стоит. Я в окошко заглядывал. Смешная такая машинка, вроде как детская. Бабам в самый раз на таких ездить.

– Много ты понимаешь… Помоги борт закрыть – и свободен, возвращайся в свои авторемонтные мастерские.

Прапорщик с бойцом в замасленном комбинезоне при помощи обломков кирпичей, подобранных возле мусорных контейнеров, кое-как зафиксировали «Фольксваген» в кузове военного грузовика и закрыли борт. Погрузчик пыхнул дымом и покатил прочь от дома.

– Спасибо вам, что помогли, – проговорил Ларин. – И лучше никому не рассказывайте о том, что произошло.

– Почему? – удивилась Эльвира.

– Так надо, – уклонился от прямого ответа Андрей.

– Никому-никому? – еще сильнее удивилась Эльвира.

– Во всяком случае, пока.

– Я не знаю, правильно ли поступаю…

Ларин махнул ладонью на прощание и, пригнувшись, побежал вдоль ряда припаркованных машин.

Прапорщик сел за руль грузовика, бросил пачку сигарет с зажигалкой на приборную панель, сладко потянулся и пробормотал:

– Вот же черт. Не выспался я сегодня, – после чего запустил двигатель и, аккуратно лавируя между припаркованных легковых машин, выехал со двора.

Двигатель работал ровно. Грузовик катил плавно. Свежий ветер врывался в окно машины. Дым сигареты тонкой струйкой вылетал из кабины. Прапорщик жмурился на солнце, крутил, подруливая, баранку, то и дело посматривал в зеркальце заднего вида – не сдвинулся ли груз в кузове.

Усатый прапорщик избегал центральных проездов: вел машину неприглядными задворками – там, где поменьше людей.

– А ведь можно и срезать, – усмехнулся он, сворачивая с асфальта. – Там вообще никого. – Снял трубку старомодной рации и проговорил в микрофон: – Браслет-1, я Браслет-2, все в порядке, груз забрал…

Впереди расстилалось поле, на котором были оборудованы учебные площадки для военнослужащих инженерной роты: условное минное поле, кирпичная коробка здания, где отрабатывали приемы минирования, странновато выглядел и деревянный мост, собранный на сваях чуть повыше травы. Грузовик неторопливо ехал, приминая широкими протекторами некошеную траву. В перспективе на самом краю огороженной колючкой территории виднелись несколько боксов для техники, а рядом с ними и «УАЗ» с укрепленным на платформе пулеметом.

Прапорщик сквозь гул мотора услышал странный звук – у него за спиной треснуло и осыпалось стекло небольшого окошечка, предназначенного для того, чтобы видеть, что творится в кузове. Он хотел обернуться, но не успел. Наброшенная удавка уже впилась в его шею. Чьи-то сильные руки затянули ее. Прапорщик хрипел, пытался подцепить пальцами прочную шелковую тесьму, врезавшуюся в кожу, но только ломал ногти.

– Не дергайся, придурок, – услышал он голос уверенного в себе мужчины.

А затем краем глаза прапорщик увидел, как рука советчика проникла в кабину и вытащила пистолет из его кобуры. После чего давление удавки немного ослабло. Воздух хрипло ворвался в заждавшиеся кислорода легкие прапора-спецназовца.

– А теперь, если жить хочешь, ответишь на несколько вопросов. И каждый неверный ответ я буду оценивать вот так, – удавка вновь натянулась…

В кирпичном боксе было прохладно, темновато и пыльно. Лучи солнца пробивались сквозь щели в дощатых воротах. Под бетонными балками перекрытий ютились ласточкины гнезда. Птицам не было дела до того, что творится внизу. Они впархивали в гулкое пространство заброшенных боксов, черными крестиками нарезали круги, исчезали в гнездах, потом вновь появлялись, чтобы опять исчезнуть.

Маша сидела на высоком дощатом ящике из-под боеприпасов. Пока с ней обходились довольно прилично. Во всяком случае, не били, хотя угрозы применить силу слышались постоянно.

Капитан Максимов в черной маске расхаживал по бетонному полу, заложив руки за спину. Его зычный командный голос эхом раздавался в помещении, лишенном мебели.

– …Итак, девонька, у меня есть к тебе всего несколько вопросов. Но ты почему-то упорно не хочешь отвечать. Кто послал тебя шпионить за генералами Рубиновым и Васьковым?

– Ни за кем я не шпионила.

Маша уже довольно долго наблюдала за капитаном, чтобы понять, кто он такой. Длинные волосы, стянутые на затылке в хвост, маска хоть и маскировала их, но они все-таки угадывались. Правда, о своем открытии Шарапова пока помалкивала, резонно решив, что всему придет свое время.