— Или как! — передразнил ее Павел.

— Как говорится: мужик сказал — мужик сделал! Сказал — буду жить сам, и — передумал! Вот это я понимаю: по-мужски! — теперь Дарья изображала восторг.

Павел покраснел от злости и приготовился уже ответить «любезностью» на «любезность», но вмешался Ершов:

— Ну, все, хватит! Пошутили, посмеялись и будет вам! Павел, мы рады тебя видеть.

— Не знаю, кто такие «мы». Лично я — предпочла бы не видеть и как можно дольше! — возразила Дарья.

— Воронцова! — Станиславович уже начинал злиться.

— А что я? Я же только озвучила свое мнение!

— Павел, Элла, вы же голодные! Валечка, накорми их, пожалуйста! — уже не обращая внимания на выпады Дарьи, засуетился Ершов.

Валя выполнила просьбу.

Прибывшие, действительно, прилично проголодались и с аппетитом принялись за еду.

— Приятного аппетита! — пожелала Дарья и добавила шепотом для Павла: — А не боишься? У нас еще есть чудо-капельки!

Павел закашлялся, подавившись, но потом продолжил трапезу.

После обеда Великопольский решил поквитаться с виновницей всех его бед и несчастий последнего времени.

— Я предлагаю вернуться к теме несостоявшегося нашего отъезда и найти виновных, — начал он издалека.

— Да что их искать? — удивился Артур. — Наш виновник известен — это господин Сандерс! Жаль, что не достать его отсюда, а то бы!

— Это да, — перебил его Павел. — Но у нас есть провинившиеся и поближе!

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Станиславович.

— А то, что совсем недавно кое-кто убеждал нас отнестись серьезно к словам нашего чокнутого спонсора и начать подготовку нового выпуска безотлагательно. И что же мы видим? Коллектив поддержал и окунулся в работу, а инициатор отлынивает и кормит завтраками. Не хотите ничего нам сказать, Дарья Андреевна?

— Вам — ничего! Хотя, нет, у меня тоже есть вопрос — а твою часть работы мы, когда сможем почитать? — огрызнулась Дарья.

— Подожди, Дарья! А я согласен с Павелом! — неожиданно выступил Станиславович. — Сценария до сих пор нет! От съёмки увильнула! Какой ты пример подаешь?

— Но, Платон Станиславович…, - начала было Дарья.

— Значит так! — грозно перебил ее Ершов. — Завтра хочу видеть твой шедевр, или хотя бы его наброски, а сегодня, повторяю — сегодня, поступаешь в полное распоряжение Ростислава!

- Подождите, Платон Станиславович…

— Это приказ! Если кто забыл: пока я — директор! — отрезал Ершов.

Павел злорадствовал: «Так тебе и надо, овца!», но тут Станиславович повернулся к нему:

— Твою работу я тоже жду завтра!

Теперь настала очередь Даши «порадоваться за товарища». К ней подошел довольный Никитин:

— А мне нравится формулировка последнего приказа нашего начальства! Ты — в моем полном распоряжении! Надо попросить Нюсю напечатать его!

— Никитин, не нарывайся! — Дарья яростно сверкнула глазками, хотя ей формулировка тоже понравилась.

Ей ничего не оставалось, как согласится на съёмку. Станиславовичу перечить она не могла, да и деваться было некуда. Но чтобы не оставить места соблазну, взяла с собой, к разочарованию Никитина, Фиму. Тот был только счастлив, понимая, что этих двоих оставлять наедине для него чревато.

Ростислав расстроился этим фактом, но не показал, и продолжал бодренько вышагивать с ними к водопаду.

У водопада немного замешкались, формат нового выпуска предполагал съемки в купальнике.

Ростислав намекнул, и сам почувствовал себя неудобно. Фима, дабы избежать неловкого положения, принялся плавать в своё удовольствие, иногда поглядывая на жену и оператора.

Дарья разделась, Ростиславу пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы смотреть на неё только, как художнику.

Они начали видеосъёмку на берегу, затем перебрались в воду. В брызгах воды Дарья выглядела великолепно, Ростислав всё снимал и снимал, забывая иногда останавливаться.

Фима тем временем залез под водопад, и принялся изучать прилегающую территорию.

- Дарья, здесь небольшой грот, — крикнул он.

— Фим, не заходи далеко, — ответила она, боясь оставаться с Китом наедине.

Она была так соблазнительна, что Ростиславу приходилось напоминать себе раз за разом, что он профессионал и не может реагировать, как мужчина. Оператор, как и врач, бесполое существо. Но аутотренинг мало помогал… И он засматривался на неё вновь и вновь.

— Дарья, зайди в водопад и высунь из него ножку, слегка выгляни, как будто выходишь, — предложил он.

Дарья зашла и высунула ножку. Ростислав нервно сглотнул, забыв нажать пуск. Она выглянула, наполовину показав себя.

— Ты снимать будешь? — спросила его.

— Извини, — он очнулся и продолжил, но её тело в брызгах воды сводило его с ума.

— Дарья, здесь какая-то пещера, — закричал откуда-то Ефим.

— Фим, не лезь никуда, — откликнулась Дарья.

— Фим, не беги так быстро — упадёшь, Фим, не лезь ручками в песочек, — передразнил Ростислав.

— Никитин! — возмутилась Дарья, пытаясь сделать грозный вид, хотя его реплики её рассмешили.

— Фим, надень шарфик, простудишься, — продолжал Ростислав.

— Прекрати, — улыбалась она.

— Вот, зафиксируй выражение лица! Ты, когда злишься, такая сексуальная, — забегал он кругами с камерой.

- Ростислав, — сказала она уже с упрёком.

— Что, Ростислав?! Надо же тебя как-то расслабить. Вон, вся зажатая. Как будто ты не под водопадом, а под током, — он подошёл и показал ей отснятый ролик.

— Меня словами не расслабишь, — и она соблазнительно на него глянула.

— Стоп! Как посмотрела! Не двигайся! — и он быстро вновь включил камеру.

— Никитин, хватит издеваться!

— Ты даже не представляешь, какое это для меня издевательство.

— Почему же, представляю…

Они замерли, глядя друг на друга.

— Дарья! — послышалось откуда-то глухо. — Я, кажется, застрял.

— Твой малыш застрял в песочнице, — усмехнулся Ростислав.

— Я тебя прибью, Никитин, — сказала она, и пошла в направлении, откуда слышался Фимын голос.

— Я согласен умереть от твоей руки, — ответил он и отправился следом.

Они довольно быстро обнаружили вход в пещеру. Вход был небольшим, и им пришлось, пригнуться, чтобы попасть внутрь. В средине оказалось довольно просторно, можно было не только выпрямиться, но и сделать несколько шагов, но далее пещера сужалась и они увидели торчащие из узкого прохода Фимыны ноги. Дарья попыталась ему помочь, но Ростислав отодвинул её и сам стал вытаскивать горе-следопыта.