ними повисла тень, темное пролетело поверх голов с крыши портала ПБС. Ребята успели метнуться внутрь. Автомобиль ударился капотом о бортик желоба Ореховатки, а задними колесами повис над другим бортиком. Хлопнул взрыв. За задними, уцелевшими стеклами расползлось пламя, кто-то одурело в нем кричал на одной, меняющейся от хрипа по писка ноте.

— Надо потушить пожар! — Пуджа протягивала руки, — Надо куда-то воду набрать! Кругом же вода!

— Всё, пошли дальше! — потянула ее Веста.

— Как пошли?

— А ты что, скорую вызовешь? — Веста вдруг надорванно стала орать, — Пожарников позовешь? Потащишь обгорелую жертву, если жива, в больницу? Ты где сейчас живешь? Ты в сказку попала? А может нам надо было устроить спасательную операцию для тех, кто в поезде? А чего они там сидят? Чего ждут? Не понимаете? Сейчас каждый за себя! Никто не поможет! Нам никто не поможет, мы никому не можем помочь!

— Так нельзя, — сказала Пуджа.

— Ты ушла от поезда. Ты бросила вот тех людей, которые с тобой стояли у ограды, лысого от тебя оттаскивали. Ты их оставила, к нам прибежала.

— Всё, валите дальше нахрен сами, — Пуджа повернулась к пожару, посмотрела на реку. Лезть по пояс, а то и больше в воду не хотелось.

— Терминаторша блин, через огонь пойдешь? — спросила Веста.

Пуджа промолчала, но притихла и Веста. Из темноты коллектора шла неясная человеческая фигура со светящимися глазами.

— Это вообще, — Яна стала перемещаться к желобу, чтобы спрыгнуть.

Пуджа прищурилась. В прямоугольном тоннеле, между стеной и колоннами, встала молодая на вид женщина с короткими волосами и черными губами. На ней была черная же футболка с портретом Кобэйна.

— Ты хто? — выдохнул Паша.

— Дед Пихто! Кира.

Все обратили внимание на ее глаза, с красными радужками и узкими, как у кошки, зрачками. Лицо Киры на миг — как моргнуть — исказила гримаса, а потом лицо преобразилось в приветливое, даже нежное. Казалось, она сейчас скажет — прекрасная погода, не правда ли?

Вместо этого Кира зло заскрежетала зубами, но опять — усилием — вернулась к обычному выражению.

— Она психическая! — сказал Паша.

Кира прыгнула в желоб Лыбеди и легла в воду. Потом вскочила, быстрыми, плавными движениями выбежала из арки коллектора и по реке зашла к горящей машине со стороны кабины.

Заработала руками, отдирая плавящееся железо и пластик. Обломки летели в воду.

Паша трехэтажно заматюкался.

— Бежим в тоннель, — позвала всех Веста, — Скорее!

Удаляясь от света по лужам, они оглядывались и видели, что Кира вытащила из автомобиля обугленное, страшное тело и поворачивает его голову из стороны в сторону, как бы рассматривая.

— Песец, песец, — повторяла Пуджа.

— Что это было? — спросила Веста.

— А хез! — Паша забыл про раны, про всё, и бежал спортивно четко.

Голоса их умножало короткое эхо.

Глава 55

На берегу Матвеевского залива, где словно подплыл кто и укусил песок великанскими челюстями, да назад отполз, Ира делала выбор. Верба, под которой Ира спрятала чужой велик, ничего не могла подсказать.

Теперь, с падением человеческой цивилизации, наверное в Днепре снова появятся какие-нибудь щуки-великаны или даже крокодилы. Потому что жарко. Ира допила воду из фляги и набрала новой, опустив флягу в реку. Пошли пузыри. Пили же раньше люди воду из Днепра. Ну, первобытные.

К берегу приблизилась уточка. Увидев Иру, заспешила обратно.

Ира может вернуться, откуда прискакал без всадницы Анчар, и поискать Марину. Либо ехать дальше к пляжу нудистов.

А если, когда поднимет велик и возьмется за грипсы руля, решение само придет в голову? Но пришла только мысль, что она устала и может ехать только в одну сторону, а не вернуться по колдобинам, где-то там петлять и потом снова ехать сюда и дальше.

Со стороны правого берега поднимался ветер. Ира уже залезала на седло, как заметила краем глаза нечто светлое в заливе.

Присмотрелась. Это несло, очень медленно, перевернутую байдарку. Ира хотела подождать, может лодку прибьет к берегу или хотя бы ближе, чтобы доплыть к ней. Но сообразила — нужны вёсла. А иначе что, ладошками грести? Да и легко перевернуться.

Она повезла велик рядом с собой, собираясь с силами. Спидометр велокомпьютера показывал ничтожное число — полтора километра в час. Не решалась ехать. В голову встряло — добыть байдарку, и плыть, просто держась за нее, как за надувной матрац.

Ира вскочила в неудобное седло и покатила с черепашьей скоростью. Местами она попадала в песок, загрузала — и тогда снова шла пешком, толкая велосипед. Наконец поняла, что потратит меньше сил, если продолжит путь своими ногами, и всё равно она на велике уже не в состоянии от кого-либо скрыться, если будет нужно.

Дорога — две тропы, между ними трава — снова стала получше, Ира таки поехала. Благо, тут везде была тень, деревья наклонялись над самой грунтовкой. На очередном песчаном пятачке она остановилась и положила велик в кусты, сняв с него фляжку.

Шагать без велосипеда оказалось легче. В тишине посвистывали невидимые птицы. Чем дальше Ира шла, десять минут, пятнадцать, двадцать — по однообразной дороге, что изредка поворачивала из стороны в сторону — ум заполнялся предвкушением мрачного облома. Если на пляже не будет лодки, это тупик.

Ира выбралась на поляну, по краю росли сосны, затем дорога продолжилась в хвойнике, тот кончился, снова зашелестел на ветру лиственный лес. Грунтовка ныряла в залитые лужами котлованы и пучилась буграми грязи, а по обочине нельзя было идти, мешали заросли. Ира старательно обогнула лужу цвета кофе с молоком — она показалась озером. Старалась идти мерно, медленно, будто прогуливается по центру города. Ей пришло в голову, что пространство растянулось и теперь будет вечная череда этих зыбучих песков, полянок, но местность расчистилась в поле с травой по горло и редко разбросанными тополями.

Впереди, на обширном песчаном распутье, позади сосен и дубов, показалось убогое строение с плоской крышей, утопленное в разнотравье под высокими деревьями. Граффити украсили стены, а на окнах, лишенных стекол, лучились решетки. Вгрузая в песок, Ира стала обходить домик, увидела пустой дверной проем, и по запаху поняла, что это туалет.

— Не всё так плохо, — сказала Ира.

Туалет выглядел торжеством человека в бушующем царстве природы.

— Правильно, нечего засерать, — Ира двинулась дальше.

Плоский берег, кое-где в песке зеленеют участки травы. Два навеса — столбы с балочными крышами, с натянутой сеткой — давали бесплатную тень. Голубела кабинка для переодевания, нелепая для пляжа нудистов. Ира обратила внимание на такого же цвета домик, чуть ли не фанерный, с двускатной крышей, за