— То есть нет ничего полезного?

«Полезного…» Странный выбор определения.

— Нет.

— Жалость-то какая. — Ройс и правда расстроился. Глядя на него, разочаровался и Оверби.

— Не слезайте с Чилтона, Кэтрин, — сказал шеф.

Дэнс медленно, как бы с трудом ответила:

— Мы работаем на износ и найдем преступника, Чарлз.

— Не сомневаюсь. Просто, учитывая все аспекты дела… — Шеф не договорил.

— Что? — резко спросила Дэнс. Она вновь разозлилась на начальника из-за Роберта Харпера. Куда подевалась выдержка?

Оверби изобразил на лице хилое подобие улыбки.

— Учитывая все аспекты дела, Чилтон окажет неоценимую услугу всем, если закроет блог. Он поможет нам и Сакраменто. Не говоря уж о подписчиках.

— Именно так, — подтвердил Ройс. — Мы боимся, как бы жертв не стало больше.

Еще бы генпрокурор и Ройс не боялись. И главным образом они пекутся о репутации государства, которое народ обвинит в бездействии.

Желая поскорее вернуться к работе, Дэнс послушно согласилась:

— Если найду что-либо полезное вам, Чарлз, тут же сообщу.

Ройс моргнул. Оверби, который совершенно не уловил иронии, улыбнулся:

— Добро.

В этот момент завибрировал сотовый — пришла эсэмэска. Прочитав сообщение, Дэнс ахнула и посмотрела на шефа.

— В чем дело? — спросил Ройс.

— Напали на Джеймса Чилтона. Мне пора.

Дэнс поспешила в приемный покой окружной больницы. Посреди вестибюля ее дожидался встревоженный Ти-Джей.

— Босс, — облегченно проговорил он.

— Как Чилтон?

— Жить будет.

— Тревиса взяли?

— На Чилтона напал не наш парень.

В этот момент распахнулись двойные двери приемного покоя, и показался Джеймс Чилтон — с пластырем на щеке.

— Он напал на меня! — Блогер указывал на сидящего у окна крупного румяного мужчину в костюме. Возле «обвиняемого» стоял здоровенный помощник шерифа.

Чилтон, не здороваясь, велел Дэнс:

— Арестуйте его!

Румяный вскочил и, в свою очередь, выкрикнул:

— Нет, его! Его в тюрьму сажать надо.

— Мистер Брубейкер, присядьте, пожалуйста, — негромко посоветовал помощник шерифа. Властности в голосе блюстителя порядка хватило: Брубейкер замолчал, метнул недобрый взгляд на Чилтона и плюхнулся на пластиковый стул.

Офицер тем временем подошел к Дэнс и рассказал, как было дело. Полчаса назад Арнольд Брубейкер приехал с инспекцией на территорию будущего опреснительного завода. На месте он застал Чилтона, который фотографировал местных животных. Попытавшись отнять у блогера камеру, Брубейкер швырнул его на землю. Инспекторы вызвали полицию.

Травму блогер получил несерьезную, однако вел себя как одержимый.

— Этот человек насилует наш полуостров. Разрушает природные ресурсы, флору и фауну. Я уже не говорю про кладбище индейцев олонов.

Индейцы племени олон, коренное население Калифорнии.

— Мы возле ритуальных мест не строим! — взревел Брубейкер. — Это слухи. Абсолютно лживые слухи!

— Зато трафик внутри и возле территории завода…

— Мы не собираемся тратить миллионы на переселение популяций животных и…

— Вы, оба, — вмешалась Дэнс, — замолчите.

Но Чилтона было не остановить.

— Мне камеру сломали. Фашисты!

— Джеймс, — холодно улыбнулся Брубейкер, — с камерой ты вторгся на частную территорию. Разве вторжение не в духе фашистов?

— У меня есть право вести отчет о разрушении природных ресурсов.

— А у меня…

— Так, — снова вмешалась Дэнс, — хватит!

Противники замолчали.

Помощник шерифа перечислил, как еще они успели оскорбить друг друга до прибытия Дэнс.

— Вы нарушили границы частной собственности, — обратилась агент к Чилтону. — Это преступление.

— Я…

— Тш-шш! Вы, мистер Брубейкер, напали на мистера Чилтона, чем также нарушили закон, поскольку нарушитель границ вашей собственности не угрожал вам физически. Следовало сразу вызвать полицию.

Брубейкер, хоть и кипел от гнева, факт принял. Казалось, он жалеет о том, что успел только слегка врезать Чилтону по морде.

— Вы оба виновны в мелких правонарушениях. Хотите жаловаться — арестую обоих. Никаких исключений. Один повинен в нарушении границ частной собственности, второй — в избиении и порче чужого имущества. Ну как?

Покраснев, Брубейкер начал было спорить:

— Он же…

— Жду ответов, — угрожающе спокойно потребовала Дэнс, и Брубейкер заткнулся.

Поморщившись, Чилтон кивнул:

— Согласен.

Видно было, как Брубейкер разочарован, однако все же пробормотал:

— Ладно, будь по-вашему. Хоть это и нечестно! Весь год я пахал по семь дней в неделю, чтобы побороть засуху. Душу вкладывал. А он… сидит у себя дома, фактов не видит, зато поносит меня дай Боже. Люди, читая блог, принимают статьи на веру. Как мне разубедить их? Свой блог завести? Так времени нет.

Картинно вздохнув, Брубейкер направился к выходу.

Когда он вышел, Чилтон обратился к Дэнс:

— Он строит завод не по доброте душевной. Знаете, какие деньги вертятся вокруг стройки?! Я провел расследование.

Блогер умолк, стоило Дэнс одарить его тяжелым взглядом.

— Джеймс, вы, похоже, не в курсе. Тревис Бригэм убил Линдона Стрикленда.

Какое-то время Чилтон молча смотрел на агента.

— Линдон Стрикленд, юрист? Вы уверены?

— Да, уверена.

Блогер перевел взгляд на бело-зеленый пол приемного покоя, начисто вымытый и отполированный за многие годы бесчисленными подошвами и каблуками.

— Линдон комментировал статью, посвященную строительству опреснительного завода. Он не писал в ветке «Крестов у дороги». Зачем Тревису его убивать? Это кто-то другой. Линдон много кому досадил. Он ведь представлял истцов и всегда брался за противоречивые дела.

— Улики не оставляют сомнений: Линдона убил Тревис.

— За что?

— Линдон поддержал ваше мнение. И не важно, что по другому поводу. Похоже, Тревис расширяет круг жертв.

Мрачно помолчав, Чилтон спросил:

— Линдона убили за то, что он поддержал меня?

Дэнс кивнула.