Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поднялась на четырнадцатый этаж башни, расположенной рядом с моим домом — самая высокая обзорная площадка в нашем городе — и часа три стояла, тупо смотря вниз.
Просто смотрела вниз на серый асфальт.
И представляла, как меня будут с него отскребать…
Но что-то меня остановило в последний момент, когда я все ниже и ниже перевешивалась через перила…
И я вернулась домой, вспомнив по дороге, кому можно позвонить в любое время суток. Да! Это моя родная бабушка Оля. И дедушка… Я пошла к ним всего лишь пообедать, а они оставили меня насовсем:
— Хватит тебе жить одной в квартире. Ты губишь себя день ото дня. В кого ты превратилась, Алиса? Страшно на тебя взглянуть. Скоро тень перестанешь отбрасывать солнечным днем. Оставайся. Хоть отъешься… Только давай с тобой договоримся сразу: ты не будешь больше ездить по клубам и потреблять наркотики.
Если бы они меня не приютили, я сдохла бы в этот же день где-то под забором, или просто не проснулась от фенозепама.
Слабость во всем теле была ужасающая. Каждым движением я превозмогала не только апатию, но и дикую ломоту в суставах. Но это не было ломкой от наркотиков, которую к тому времени я наблюдала не раз, поэтому могла отличить. Со мной творилось что-то другое: меня часто стало бросать то в жар, то в холод, безобразно увеличились лимфатические узлы.
Я подумала сначала, что подхватила какую-нибудь неприличную болячку, но сдала платно анализы — ничего не обнаружилось, да к тому же — я давно пользуюсь «презиками». Хотя пару-тройку месяцев назад встречалась в Москве с Яриком, Ярославом, ласковым и нежным мажориком, платившим за наши удовольствия в клубах. Он меня уговорил спать без резинок, потому что от наркоты и страшной худобы у меня давно пропали женские дела. Собственно, поэтому я и побежала проверяться к гинекологу на венерический букет, но обнаружилось другое: я залетела в очередной раз! Черт! Черт! Черт!!!
Я пожаловалась матери на странное недомогание, на ломоту, на увеличенные лимфатические узлы, не упоминая о беременности — с этим я разберусь как-нибудь сама, срубив с Ярика бабло на платную клинику, — но мать не восприняла мои жалобы всерьез. Думала, что я простужаюсь часто, поэтому температура постоянно и держится.
Пообещав бабушке и дедушке все, что угодно, в том числе: не ездить по клубам и не потреблять наркоту, я хотела только одного — остаться у них жить, потому что с некоторых пор боялась умереть одна в квартире, где меня найдут соседи снизу по запаху от разложившегося трупа. Мне иногда даже снился собственный труп, по которому ползают червяки-опарыши и жрут меня. Я в ужасе просыпалась вся в поту.
Некоторое время я честно придерживалась данных обещаний, пока на бабушкиных пирогах и борщах ни отъелась до того, что чуть окрепла. А потом наступило лето. Бабушка с дедушкой уехали жить на дачу, не настаивая на моем присутствии в маленьком дачном домишке с удобствами на улице, а значит — ослабили контроль надо мной. Тут меня и выцепила на улице около бабушкиного дома Элька Григ, караулившая меня, оказывается, не один день. И все закрутилось по новой…
…Я сделала четвертый криминальный аборт на поздних сроках в дорогущей платной клинике, куда меня определил душка Ярик, потому что точно знала: при постоянных возлияниях спиртным вкупе с наркотой — рожу неизвестно кого. По крайне мере человеком это нечто нельзя будет назвать. А когда сдавала анализы перед абортом…
… У МЕНЯ ОБНАРУЖИЛИ ВИЧ!
А вместе с ним гепатит В и гепатит С. Сколько мне осталось жить? Год? Неделю? День?
Никто не давал вразумительного ответа. Или Бог надо мной сжалился и послал смерть, которую я так часто звала на помощь, чтобы прекратить свое никчемное существование?
Только теперь нужно об этом букете заболеваний как-то сообщить чистоплюю Ярику, большому любителю покувыркаться на кипенно-белых простынях в дорогущих отелях, не предохраняясь. Вот теперь и огреб, придурок, по полной программе! Не покончит ли сладенький мальчик с собой после услышанного? Или его богатенькие родаки отстрелят меня, получив результаты его анализов. Не сами, конечно, — киллера наймут для грязной работенки. Ну и прекрасненько! От пули — легкая смерть.
И я сообщила «радостную» весть Ярику по телефону… На тет-атет не решилась. Хорошо, что он был далеко от меня, а то бы придушил на месте.
2005 год
(Из дневника Алисы)
В то лето у Алисы был странно-дебильный вид, будто постоянно находится под наркотой, хотя жить у бабушки с дедушкой она осталась с условием, что перестанет потреблять эту дрянь. Наверное, виной тому все же наркотики. Я в этом вопросе слабо разбираюсь до сих пор. На руках у Алисы никаких следов от уколов, — я проверяла. К тому же, мне теперь известно, что и другой дури предостаточно, чтобы словить кайф. Прошлось вникать.
Ее друзья, а вернее — темные знакомые, меня избегали. Даже если кто-то подвозил Алису до нашей дачи, то высаживал из легковушки вдалеке, чтобы я не успела подойти и поздороваться. Казалось — они скрывались от меня. Или боялись, что я прочту их черные мысли?
Алиса жаловалась на невероятную слабость. Все лето у нее держалась температура выше 37 градусов по Цельсию. Но я и предположить не могла, что у нее обнаружат ВИЧ, поэтому успокаивала дочь, что она просто подхватила простуду, пичкала ее таблетками и медом.
Но если совсем уж честно: одна лишь мысль о страшной неизлечимой болезни приводила меня в шок. И я гнала ее от себя поганой метлой. А у вас разве возникла бы другая реакция? Это хуже любых постыдных венерических болячек, которые хотя бы излечимы. Чуть-чуть позора в кабинете венеролога — и все. И хуже онкологии, о которой можно говорить вслух и получать сочувствие в ответ.
Но ВИЧ!!!
О том, что у Алисы обнаружили вирус иммунодефицита и букет гепатитов, она сразу не рассказала, а ведь я ее приглашала иногда к себе на дачу с ночевкой. Мы всем семейством выехали из душной Москвы на лето с пятилетним Ромкой и полуторагодовалой Аленкой. Благо — наш загородный дом довольно вместительный и комнат предостаточно. В том числе и гостевых. Няню тоже взяли с собой, иначе с двумя маленькими детишками мне было не справиться, ведь муж Игорь ездил ежедневно на работу в Москву по нескончаемым многокилометровым пробкам.
Он не оставался ночевать в пустующей московской квартире в будние дни, чтобы не тратить много времени на дорогу, потому что хотел ночи проводить со мной, с любимой женщиной. Несмотря на шестилетний брак и двоих маленьких деток, требующих постоянного внимания, наша взаимная любовь только крепла. Я и не настаивала на раздельном проживании в летний цейтнот, ведь моя мудрая бабушка твердила, пока была жива: «Супруги должны спать в одной постели, чтобы любовь не пропадала, и чтобы жить долгие годы». Тогда я эти слова не воспринимала за истину, но теперь согласилась безоговорочно.
