Чужаки отвергали черепаший панцирь и жемчуг, когда грабили. Наверно, это означает, что подобное не интересует дракона. Это беда или благо для Чейзенов? Следует ли нам горевать, что наши средства не могут помочь, или радоваться, что не потребуется расточить наш улов жемчуга, чтобы откупиться от чудовища?

— Одной черепахи хватит, чтобы мы трое утолили голод, — заметил Дев.

— А чем ты ее поймаешь ее без колдовства? — Ризала поглядела на Кейду. — Ты уже очень долго гребешь. Пора бы тебе на корму.

— Как долго мы там пробыли? Как далеко нам плыть? — Кейда попытался встать и обнаружил, насколько у него затекли ноги. Он спотыкался и чуть не опрокинул плот, пока не поймал рукоять кормила и не восстановил равновесие. Дев еле слышно пробормотал что-то нелестное о неуклюжести вождя и устроился грести. Ризала метнула на волшебника осуждающий взгляд.

Кейда оглядывал море и острова впереди. Вдруг его глаза уловили какую-то белую вспышку.

— Что это?

Дев и Ризала подняли головы.

— Где? — спросила она.

А колдун произнес:

— Что?

— Вон там, за восточным островом, — Кейда следил, как лоскут светлого полотна исчезает за скоплением пальм.

— Вижу, — Дев перестал двигать веслом. С другой стороны острова появилась лодка.

— Думаешь, это кто-то из наших? — Ризала поглядела на Кейду, ожидая подтверждения. — Мы ни разу не видели дикарей под парусами.

— Если это и не наши, то скоро ими станут. — Дев проверил, хорошо ли держатся на ремне мечи, прежде чем опять взяться за весло.

— Мне не нужно кровопролитие, — сурово предупредил вождь. — Разве что ничего другого не останется.

Если на островах поселился дракон, то не хватало только недоброго предвестия: кровь Чейзенов, пролитая в воду Чейзенами сталью Чейзенов.

Кейда пробудился от грезы о запотевших телах, переплетенных в бархатной тьме, и услышал, как за ставнями его окна радостно поют птицы. Яркое солнце бросало полосы на белую постель. Вождь отбросил легкое одеяло, защищавшее его от ночного ветра, и со стоном сел.

Еще не рассвело, когда я проснулся в первый раз. И не собирался снова засыпать. Где Дев?

Негромкие шаги раздались за дверью. Там находилась баня.

— Дев! Это ты? — Кейда вскочил с постели.

— Это я, — в дверном проеме возникла Ризала с охапкой полотенец. Она была в скромном хлопчатом платье, не в хрустящем новом, но и не поношенном.

Кровь забилась в нем при непрошеном воспоминании о ее коже под его руками.

Не ты ли мне снилась? Это платье по цвету почти как твои глаза.

— Доброе утро, — ему удалось приветствовать ее небрежно. Он прошел в баню.

— Ты выглядишь отдохнувшим, — она оглядела его наготу с еле заметной дразнящей улыбкой.

— Почему Дев не разбудил меня? — Кейде потребовался миг, чтобы унялось колыхание в бедрах. Затем он облегчился и вернулся, успокоившись, в свою спальню.

— Не знаю. — Она отворила ставни.

Кейда подошел к окну. Повернул столбик слоновой кости на подоконнике так, что вертушка нацелилась стрелкой на солнце, и внимательно поглядел, как падает тень плавных кривых, вырезанных на столбике.

— Половина утра позади, — он повернулся и властно крикнул в тяжелую наружную дверь: — Дев! Завтрак! И пообильней!

Ризала пристроилась на краешке постели, меж тем как он распахнул сундук с одеждой и стал искать штаны.

— Твоя благоверная супруга сегодня в зеленом.

— Мы должны показать, что мы едины, не так ли? — он бросил взгляд на Ризалу и принялся натягивать изумрудного цвета штаны.

Ризала кивнула.

— Гребцы с «Желтого Змея» проболтались про дракона.

— Едва ли их можно за это корить. В любом случае, существо такого размера вряд ли надолго останется тайной. — Он влез в штаны и туго затянул шнур. — Они, пожалуй, борозду в море оставили, так быстро доставили нас сюда. Экипаж заслуживает похвалы. — Кейда оперся о стену, сложив руки на голой груди. — И мы, по крайней мере, достаточно быстро вернулись, чтобы показать, что со сплетнями о моей смерти народ явно поспешил. Что говорят люди о том, как встретила Итрак первое сообщение с «Туманного Голубя»?

— Едва ли кто-то разобрался, что случилось. — Ризала явно сочувствовала Итрак. — Она удалилась в свой дом и никого не принимала. Благодаря Бейо и Джевину ее приступы отчаяния так и остались за семью запорами; а все ее слуги верны и не станут сплетничать. Что же до чужих домыслов… — Ризала пожала плечами. — Кое-кто поговаривает, будто у нее мог случиться выкидыш…

Будем надеяться, ее верные слуги с ней этими толками не делятся.

— А о драконе у якорной стоянки ни слова? — спросил Кейда.

Она помолчала, обдумывая ответ.

— Болтали, но большинство сомневалось. Итрак о чудовище и словом не обмолвилась. В конце концов, это неправдоподобно. Можно ли представить себе дракона в здешних пределах? Слышал ли кто из ныне живущих о таких тварях? Разве что в стихах. — Она хмыкнула и без тени улыбки продолжала: — Ты появился, и это хорошая новость, пусть даже люди с «Желтого Змея» и подтвердили, что чудовище настоящее. Вот это едва ли хорошая новость, но, по крайней мере, твое появление приободрило людей, а дракон пока что еще далеко за горизонтом. Все ждут, что ты предпримешь и какие отдашь приказы. И повторяют друг другу, что нет смысла принимать какие-то решения, пока никто ничего не знает наверняка. И не худо бы узнать поточней, где находится дракон, прежде чем срываться с места, припустить куда глаза глядят и угодить прямо ему в пасть. Не думаю, что Чейзены станут опять полагаться на милость Дэйшей.

Кейда потер загривок.

— Значит, все еще не настолько худо, как могло быть. Люди ропщут, но не бунтуют.

— Было бы намного хуже, если бы мы не вернулись, — заметила Ризала. — Ты нужен народу как вождь. Иначе ужас распространился бы как зараза.

— Расползался бы коварно и неумолимо, — еле слышно продолжил он. — Люди верят нашим словам о том, что приключилось с нами и с «Амигалом»?

— Думаю, да. — Она сморщила нос. — Они хотят верить, что спастись от дракона можно. Особенно те, у кого друзья или родные на триремах продолжают преследовать дикарей. И у них нет никаких причин считать, будто их вождь станет скрывать правду, — сухо заключила она.

— Мне нужно сходить на голубятню, — он оттолкнулся от стены, — и посмотреть новости с кораблей. Не знаешь, не прилетели к нам по ветру шепотки из других владений? Не распространяет ли Джанне Дэйш слухов о том, почему столь страшное волшебство вторглось в наше владение, пусть даже предпочитает не касаться меня? — Поток вопросов прервал стук в окованную металлом дверь. — Дев? Ты что, соллер молол, чтобы испечь мне хлеба?