– Расскажите нам все с самого начала, мэм, – попросил тот.

– Я уже беседовала с другим мужчиной. В мундире, – ответила Тиффани. – На вас нет мундира. И еще я добавила бы, что вам пора обзавестись новой курткой, молодой человек. Та, что вы сейчас носите, вам уже не идет. Вот если б вы весили фунтов на тридцать меньше, тогда, пожалуй…

Пукки улыбнулся.

– Я инспектор из отдела убийств, мэм. Мы не носим мундиры. Но я действительно съедаю слишком много пончиков.

Бабулька улыбнулась. Это была настоящая, хотя немного робкая улыбка. Видимо, то, что ей довелось увидеть, поразило ее до глубины души.

– Прекрасно, я расскажу вам. Но в последний раз.

Пукки кивнул.

– Как вы сами видите, мои окна выходят на Джири-стрит. Я часто выглядываю на улицу. Мне нравится наблюдать за прохожими и представлять, что они думают.

За окном первые лучи утреннего солнца только-только начинали освещать асфальт. Неужели эта женщина действительно выглядывала из окна в такой час? Брайан хотел, чтобы Пукки поскорее подобрался к сути и расспросил о монстре со змеиным лицом, но напарник давно выработал собственную манеру вести такие беседы, поэтому приходилось лишь набраться терпения и ждать.

– В три часа утра? – спросил Пукки. – Как-то поздновато для созерцания оживленной улицы, вы не находите?

– Я неважно сплю, молодой человек, – ответила Тиффани. – Думаю о бренности нашей жизни… Да, да! О том, как всему на свете приходит конец… Если вам такие мысли пока не приходили в голову, молодой человек, то, уверяю вас, это ненадолго! Вы скоро сами начнете об этом задумываться.

Пукки кивнул:

– Знаете, мысли о смерти никогда меня не оставляют. Такая работа, мэм! Пожалуйста, продолжайте.

– Так вот, – сказала Тиффани, – выглядываю я из окна и вижу на противоположной стороне того молодого человека, в темно-красной куртке. Раньше он не раз попадался мне на глаза. Он и его приятели постоянно шатаются здесь по улицам. Я хорошо их запомнила, потому что все они носят почти одинаковые куртки. Такие темно-красные, с белыми или золотыми буквами. Но сегодня ночью этот мальчик был один.

Пукки что-то пометил в своем блокноте.

– Мальчик шел очень быстро, – продолжала Тиффани. – Это было заметно. Он без конца оглядывался. Видимо, думал, что его кто-то преследует. Потом на него свалились эти бродяги.

Брайан отвернулся от окна. Свалились?

– Свалились, говорите, – проговорил Пукки, как бы повторяя мысли Брайана. – Вы сказали, что на него свалились бродяги. Свалились откуда?

Тиффани пожала плечами:

– Наверное, откуда-то с крыши вон того жилого дома. Создавалось впечатление… что они падали с подоконника на подоконник. Но они, конечно не падали. Это был не несчастный случай. Они делали это намеренно.

– Понимаю, – сказал Пукки. – И вам хорошо удалось их рассмотреть?

Она снова пожала плечами.

– Ну, насколько смогла, я рассмотрела… Учтите, они ведь двигались очень легко и быстро. Так вот, они спустились вниз, схватили мальчишку, а затем потащили его наверх.

Пукки снова что-то написал.

– Как же они поднялись наверх? По пожарной лестнице?

Старуха покачала головой и уставилась на какую-то точку в комнате.

– Они поднялись так же, как и спустились. От окошка к окошку. В жизни не видела, чтобы люди могли так высоко прыгать. Это совсем не так, как карабкается по стенам Человек-Паук. Наверное, это скорее походило на то, как скачет белка по стволу дерева. Они проскочили четыре этажа так быстро, что у меня даже дух захватило.

Брайан повернулся к окну и посмотрел на противоположное здание, пытаясь мысленно представить то, о чем рассказывала старуха. Даже если бы кто-то и умел карабкаться наверх, цепляясь за подоконники, ни один самый искусный акробат не смог бы так быстро забраться на крышу.

Пукки спокойно кивал и записывал в блокнот, как будто каждый день выслушивал истории о таких происшествиях.

– Замечательно, – сказал он. – А вы могли бы описать этих людей, мэм?

Тиффани откашлялась.

– Они были большими. Наверное, на целый фут выше того мальчика. Или еще выше. И оба были закутаны в какие-то мерзкие грязные одеяла.

– Вы назвали их бродягами? – сказал Пукки.

– Это было моей первой реакцией, – сказала Тиффани. – То есть если б они попались мне на улице, то, скорее всего, я не обратила бы на них никакого внимания. Бездомных на улицах сейчас полным-полно. Бедняги… Но эти люди… в общем, одеяла, наверное, закрывали их не слишком плотно. Они немного съехали, приоткрыв лица… – Она отвернулась, помолчала немного, а потом продолжала уже шепотом: – Вот когда я увидел того, страшного… с зеленой кожей и заостренным лицом. Как у змеи. А другой… – Тиффани поморщилась. – У него была длинная пасть и как будто рыжие волосы. Причем по всему телу. Я даже успела заметить, что у него были рыжевато-коричневые ноги, все покрытые волосами, как и его лицо.

Брайан затаил дыхание. Грязные одеяла, точно так же, как в его сне. И теперь еще рыжие волосы… Такие же, какие обнаружил Сэмми Берзон на одеяле, которым был закрыт обезображенный труп Оскара Вуди. Если она на самом деле видела это, то, возможно, он все-таки не сошел с ума…

– Ах да! – спохватилась старуха. – Было еще кое-что. Тот… рыжеволосый был одет в бермуды.

– В бермуды, значит, – повторил Пукки, записывая это в свой блокнот. – То есть бродяга, похожий на оборотня, носил бермуды?

Тиффани наклонила голову набок, и глаза ее сузились.

– Я ничего не говорила про оборотня. Я ведь успела только бросить на него мимолетный взгляд, когда он схватил мальчика. Такая большая морда… похожая на собачью… но только зубы посажены как-то странно. У него был длинный язык, который свешивался сбоку. Люди… – она вдруг осеклась, опустив голову, и в ее голосе теперь чувствовался непреодолимый страх. – Люди такими не бывают.

– А что произошло потом?

Старуха облизала губы. Ее руки дрожали.

– Некоторое время ничего не было видно. Потом на крыше вспыхнул огонь, вроде шаровой молнии, и я увидела мальчика. Он был охвачен пламенем.

– А вы видели источник этой шаровой молнии?

Она покачала головой:

– Нет, пламя было слишком ярким. Я только увидела мальчика, точнее его силуэт. Он горел, понимаете?! На крыше находились и другие… Те, в одеялах. А мальчик… он подпрыгнул. Что бы там с ним ни происходило, он, видимо, захотел покончить с собой…

Пукки опустил блокнот.

– Мэм, большое спасибо за информацию. Вы не возражаете, если подъедет наш художник и с вашей помощью нарисует портреты подозреваемых?

Тиффани тут же затрясла головой.