В 17.20 15 ноября Н.Г. Поздняков направил командарму 2-го ранга М.П. Ковалеву телеграмму из Ново-Вилейки, в которой сообщал: «На мой взгляд, командование советских войск в Литве справилось с сегодняшней задачей отлично. Наблюдая прохождение частей, был восхищен мощностью техники и образцовым порядком. Уверен, что представители литовской армии чувствовали тоже самое. Само собой разумеется, внешне они этого не проявляли, так как, в конечном счете, вся картина действовала на них подавляюще. Литовские власти сделали все возможное, чтобы скрыть от населения действительное лицо Красной Армии. Представителей официальной печати не было. Население Вильно было загнано по домам, улицы пустовали. То же самое можно наблюдать и по маршрутам. Бледность представителей литовской армии и отсутствие гражданских властей нам нужно, конечно, расценивать политически»[423]. В течение 15–17 ноября большая часть советских войск была выведена из Вильно в места постоянной дислокации. В Литве разместились 16-й ОСК в составе 46-й отдельной роты связи, 19-го корпусного зенитного артдивизиона, 5-й стрелковой дивизии, 2-й легкой танковой бригады, 641-го автотранспортного батальона и 10-й отдельный истребительный авиаполк. В этих войсках на 25 ноября насчитывалось 17 355 человек, 855 пулеметов, 190 орудия и миномета, 310 танков, 38 бронемашин, 1 390 автомашин и 63 самолета[424]. 12 декабря в беседе с министром иностранных дел Литвы советский полпред поднял вопрос о том, что по соглашению от 28 октября оставшиеся в Вильно советские части должны до 15 декабря быть выведены в Гайжунай, но строительство бараков там не завершено и выводить войска некуда. Поэтому советская сторона просила разрешить временно разместить эти части в Укмерге. Однако 13 декабря литовская сторона согласилась перенести срок вывода советских частей из Вильно с 15 декабря 1939 г. на 15 мая 1940 г.[425].

Создание советских военных баз в Прибалтике потребовало от командования вооруженных сил уточнения командных структур на театре военных действий. Согласно изданному 17 ноября Военным советом КБФ приказу № 1930-35 все надводные, подводные и военно-воздушные силы, а также части береговой обороны флота, находившиеся в базах Таллин, Палдиски и Лиепая, были в оперативном отношении подчинены назначенному заместителем командующего КБФ капитану 1-го ранга В.А. Алафузову, штаб которого разместился в Таллине. Правда, 31 января 1940 г. нарком ВМФ издал приказ № 0025 о создании Балтийской и Либавской военно-морских баз, а 4 февраля – приказ № 0026, упразднивший должность заместителя командующего КБФ[426]. 27 ноября 1939 г. нарком обороны издал приказ № 0187, согласно которому общее руководство всеми войсками Красной армии в Прибалтике было возложено на его заместителя командарма 2-го ранга А.Д. Локтионова[427].

Наряду с размещением на базах в Прибалтике сухопутных войск Красной армии и Военно-морского флота советское командование готовилось к переброске туда довольно внушительной группировки Военно-воздушных сил. Так, 4 октября начальник Управления ВВС РККА командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов, член Военного совета ВВС дивизионный комиссар Ф.А. Агальцов и начальник штаба ВВС комдив Ф.К. Арженухин направили начальнику Генштаба доклад № 325713/сс, в котором изложили «соображения о дислокации частей Военных Воздушных Сил РККА на территории Эстонии, Латвии и Литвы:

По Эстонии – двух истребительных полков,

двух полков СБ,

По Латвии – двух истребительных полков,

двух полков СБ,

По Литве – трех истребительных полков,

одного полка СБ.

Всего намечено передислоцировать семь истребительных полков и пять полков СБ.

Для обслуживания каждый авиаполк будет иметь одну авиабазу.

Кроме того, намечено перебросить:

– Четыре аэродромно-инженерных батальона по одному в Эстонию и Латвию и два в Литву,

– Три Управления авиационных районов,

– Три гарнизонных узла связи,

– Три железнодорожных кислородных станции,

– Две автоавиамастерских.

Для руководства полками перебрасывается три Управления Авиационных бригад – по одному в Эстонию, Латвию и Литву.

Эти мероприятия не требуют увеличения штатной численности ВВС»[428]. К документу прилагался перечень частей, предназначенных для переброски в Прибалтику (см. таблицу 9).

Таблица 9. План дислокации ВВС Красной армии в Прибалтике[429]

Правда, ход и результаты переговоров советских военных комиссий в Эстонии, Латвии и Литве, а также проработка этого вопроса с командующими ВВС ЛВО и Белорусского фронта привели к сокращению запланированной авиационной группировки. Так, из состава авиации ЛВО в «особую командировку» в Прибалтику намечалось выделить управление 55-й авиабригады, 44-й, 35-й скоростные бомбардировочные, 25-й и 38-й истребительные авиаполки, а из состава ВВС Белорусского фронта – управление 18-й авиабригады, 39-й, 31-й скоростные бомбардировочные, 15-й, 21-й и 10-й истребительные авиаполки. Таким образом, к концу октября 1939 г. намечалось развернуть в прибалтийских базах уже не 12, а 9 авиаполков[430]. Однако в действительности даже к середине ноября 1939 г. там только в Литве был дислоцирован 10-й истребительный авиаполк, прибывший в Вильно 20 октября[431].

В Эстонии и Латвии следовало предварительно подготовить аэродромы для размещения авиации. Одновременно с вводом в Эстонию наземных войск группа специалистов ВВС ЛВО 16–30 октября обследовала 33 участка на предмет их пригодности для строительства аэродромов. Поездки проводились совместно с представителями военного министерства Эстонии, которые зачастую предлагали совершенно непригодные для строительства места. Поэтому командованию Авиабригадного района пришлось самостоятельно изучать местность по карте, а затем вместе с представителями эстонского военного министерства выезжать на место. С выбором участков под аэродромы следовало уложиться до 1 ноября, так как к этому времени прибывал аэродромно-инженерный батальон, и можно было использовать стоявшую еще осеннюю погоду. В результате было выбрано 8 участков, на которых можно было уже осенью 1939 г. соорудить аэродромы 1-й очереди, и 5 участков для строительства аэродромов в 1940 г. Однако переданные в Военное министерство Эстонии заявки советских войск рассматривались эстонскими властями довольно медленно. Лишь через 8 дней командованию советского корпуса было сообщено об отводе 2 участков. Задержка с отводом участков привела к тому, что командующий 65-го ОСК комдив А.А. Тюрин и представители советских ВВС 31 октября посетили в Таллине генерал-майора А. Траксмаа, который пообещал, что к 2 ноября решение по этому вопросу будет принято. 1 ноября эстонская сторона сообщила об отводе участков в районе Лаокюля, Клоога, Куусику, Кехтна, Унгру, Синалепа, а участок около Курессааре передавался временно до момента точного размещения военно-морских баз на острове Сааремаа. В начале ноября 1939 г. все эти участки были переданы советской стороне.