litbaza книги онлайнДетективыДругая машинистка - Сюзанна Ринделл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 75
Перейти на страницу:

Война была уже в разгаре. Какой-то изъян – в точности Тедди не знал, слабое зрение или же плоскостопие – уберег Уоррена от призыва. (Кое-кто в городе подозревал, что истинный диагноз – сверхзаботливая матушка молодого человека.) Как бы то ни было, Уоррен мог не страшиться смерти в безвестном окопе где-нибудь на поле во Франции, однако его чувство собственного достоинства страдало: к весне 1918 года все его одноклассники уже завербовались и сели в поезд, отправлявшийся куда-то на Юг (Кентукки, Теннесси, Тедди не помнил) в тренировочный лагерь. Всех провожали как героев, хотя пока их подвиги сводились к визиту в кабинет армейского врача в Бостоне – высуньте язык, покашляйте, спасибо. Поезда отбывали, Уоррен мрачнел на глазах.

Уоррен и Джиневра умели вместе веселиться, но отношения их были, мягко говоря, бурными. Если уж ссорились, то пускали в ход динамит, какой железнодорожные бароны припасали, чтобы прокладывать путь в горах. В особенности беспощадно орудовала словами Джиневра. Она точно видела цель – сонную артерию – и умела добраться до нее быстро и эффективно. Стоило Уоррену не угодить ей или провиниться, и она без промедления информировала его о том, как люди относятся к юношам, которые сидят во время войны на заднице, предоставляя другим сражаться. Кто слышал эти споры, тот догадывался, отчего Уоррен ищет порой утешения на стороне.

Другие женщины Джиневру особо не волновали, хотя кое о чем она догадывалась. За юбками Уоррен гонялся отнюдь не в своем кругу, подбирал себе утешительниц среди тех, кто никак не мог присутствовать на дебюте Джиневры, и своего первого бала у них, конечно же, не было. А потому, оставаясь единственной леди, притязающей на сердце Уоррена (о его трастовом фонде не говоря), Джиневра не видела в том для себя угрозы. Да и сама она своего не упускала, на любом балу непременно желала покорять кавалеров и, если Уоррен порой задерживался в иных угодьях, считала себя вправе располагать симпатиями многочисленных прочих обожателей. Жизнь казалась ей прекрасной и забавной – ничего серьезного, ни вот настолечко. Когда Уоррен попросил ее выйти за него замуж будущим летом, она сразу же согласилась. В конце концов, только они двое и имели значение в целом мире. Уоррен ринулся на поиски кольца.

А потом, сказал Тедди, произошло непоправимое. Очередная точка невозврата.

Забавная штука – подробности. Насмотревшись на множество признаний преступников, могу подтвердить, что расхожее мнение верно: сколько бы преступник ни лгал, он (или она, хотя такого рода альтернативный сценарий встречается реже) рано или поздно запутается: либо присочинит чересчур много деталей, либо в деталях и проговорится. Видите ли, в чем с деталями дело: их практически невозможно сочинить. Когда человек рассказывает правду, он рассказывает правду, и все детали на месте, особенно те, что попричудливее. И Тедди в своем рассказе упомянул такую странную подробность, которую выдумать, как мне показалось, он никак не мог. Ведь мы, люди, лишены присущего богам дара творить хаос. Мы умеем воспринимать события не иначе как по знакомым рубрикам, мы типизируем мир, выстраивая наибанальнейшие причинно-следственные связи, мы всюду ищем привычную рутину. Потому-то и говорится: «Бог в деталях». Драгоценные детали докажут твою невиновность. Губительные детали обовьют вокруг шеи петлю.

Конечно, в ту пору у меня еще не сложилась столь глубокая философия. Я просто сидела и слушала, как Тедди подводит рассказ к развязке, которую я уже предугадала. Поскольку Уоррен устремился к ювелиру в Бостон, дело шло к помолвке Уоррена и Джиневры. Так и сбылось. Чуткий жених купил не только обручальное кольцо, но и заказал бриллиантовый браслет в подарок невесте на помолвку. Ни в чуткости, ни в щедрости Уоррену не откажешь, и все это было ему по карману. Чуткость же его простиралась так далеко, что он поручил изготовить и второй браслет, под пару первому, для женщины по имени Перл, той самой, из другого круга. Будь он женат, а не всего лишь обручен, эту Перл правильно было бы назвать его любовницей.

К несчастью для Перл, Уоррен так и не явился к ней со вторым браслетом. Из нелепого и довольно-таки неуместного чувства долга Уоррен счел нужным первым делом презентовать браслет Джиневре, и в тот самый вечер, когда он исполнял жениховский долг, произошла ужасная катастрофа.

По воспоминаниям свидетелей, то был прекрасный, насыщенный ароматами трав летний вечер, и Уоррен с Джиневрой, как они частенько делали, отправились кататься в его маленьком родстере с откинутым верхом. Беда случилась, когда они вздумали проехаться до сортировочной станции и там пересекли несколько железнодорожных путей. Автомобиль вдруг застрял, колесо зацепилось за рельс на той самой колее, по которой приближался ночной грузовой поезд. Пока машинист разглядел серебристый бок родстера перпендикулярно к путям, времени затормозить уже не оставалось. По ночам грузовые поезда набирают изрядную скорость, и сбрасывать ее при въезде в Ньюпорт у них нет причин.

Трагедия не была тотальной: Джиневра успела выбраться из автомобиля и осталась жива. Но Уоррен – бедный, бестолковый Уоррен – так и погиб, пытаясь включить заднюю скорость, высвободить колесо и спасти свой любимый родстер. По городу пошел слух, что оба они много выпили, что случившееся – последствия преступной безответственности. Кое-кто повторял слова, якобы услышанные женой коронера от мужа: от тела Уоррена – вернее, от того бесформенного кошмара, в который оно превратилось, – подозрительно разило виски. Некоторые зашли еще дальше и утверждали, что Джиневра злонамеренно подпоила Уоррена и на путях они оказались не случайно. Ведь ни для кого не составляло секрета, что за ужином в ресторане эти двое поссорились. В драматическом порыве Джиневра даже выплеснула виски Уоррену в лицо. Однако, давая показания явившемуся на место аварии полицейскому, Джиневра была трезва как судья – так говорится. И на трезвом голубом глазу присягнула, что трезв был и Уоррен. Разумеется, одними ее клятвами не удовлетворились бы, но имелся также свидетель, стрелочник, работавший на сортировочной в ночную смену. Этот стрелочник – смуглый и весьма рябой дылда – наблюдал страшную сцену вблизи и дал показания, подтвердившие рассказ Джиневры: не было преступной небрежности и уж конечно не было злого умысла. Простая случайность – нелепая, несчастная случайность. Дело закрыто.

Тут Тедди испустил тяжкий вздох.

– Горевал весь город, но мои дядя с тетей были наповал сражены. – Он сощурился, всматриваясь в дальний берег, на лоб набежала морщина. – Они об этом никогда не говорят. И мои родители попытались скрыть от меня, как это произошло. Хотели меня уберечь. Это они зря, у меня только появились лишние вопросы. Вопросы и странные подозрения. Я же с детства обожал Уоррена, я рос единственным ребенком, он был мне за старшего брата. И вдруг… вдруг его не стало. Я собирал вырезки из тогдашних газет, выспрашивал у горожан подробности. – Каждое его слово дышало искренностью, время от времени он в забывчивости проводил рукой по волосам, разделяя присохшие пряди. – Повезло, что она была такой яркой, Джиневра. Наверное, поэтому люди столько и запомнили. Все детали. Несколько дней назад я говорил с тем полицейским, который первым явился на железную дорогу, и вдруг выплыла подробность, которой я раньше не знал.

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?