Брэд смеется и взъерошивает мне волосы.

— Ты такая смешная, Джей-Джей, ты знаешь это.

— М-мда, мне уже говорили.

Что? Неужели он думает, что все блондинки — тупые как пробки? Мне хочется сказать что-нибудь очень едкое, но как я могу на него обижаться? Он же едва меня знает. Нельзя обвинять его в том, что он делает скоропалительные выводы. Откуда он знает, какая я? Есть у меня чувство юмора или нет?

— Ужин готов, — говорит он. — Зажги свечи, а я накрою на стол.

Покорно выполняю указания. Брэд заходит с тарелками в руках и нажимает выключатель у двери. Комната погружается в темноту. Только две свечи на столе излучают приглушенный свет да камин потрескивает в углу.

— Так лучше, — произносит он и садится за стол.

— Намного, — соглашаюсь я. — Но я тебя совсем не вижу, — добавляю в шутку, что-то я сегодня настроена иронично. Но к счастью для меня, Брэд — американец, вдобавок житель Калифорнии. Он вообще не понимает, что такое ирония и английский юмор. Ему это также чуждо, как трусы из универмага «Маркс и Спенсер».

— О, — у него обиженный голос. — Извини, если я разочаровал тебя.

— Нет, Брэд, все в порядке, — я осмеливаюсь дотронуться до его руки. — Я шучу. Английский юмор. Извини.

— Хорошо, — он пытается засмеяться, но ничего не выходит. Не беда: при такой внешности Брэд просто не способен поверить, что кто-то может потерять к нему интерес больше чем на минуту, и быстро приходит в себя.

Мы болтаем о том о сем во время закусок. Смеемся между закусками и горячим блюдом. К тому времени, как цыпленок на столе, я уже полностью расслаблена. Не знаю, как Брэд, но я начинаю думать, что между нами существует какая-то особенная связь.

— Что для тебя важнее всего в любимом человеке? — наконец отваживаюсь спросить я. Выпив такое количество шампанского, я окончательно забываю о застенчивости.

— Надо подумать. Мне нужна честная, чувствительная женщина. Обязательно женственная, не карьеристка, а та, которая хочет стать женой и матерью — он делает паузу и пристально смотрит мне в глаза, сверлит меня взглядом. Через несколько секунд, а мне кажется, что прошло уже несколько часов, мне становится не по себе, и я отвожу взгляд.

— Мне нужна женщина, которая заставляла бы мен смеяться и любила жизнь, глубокая и цельная натура.

«Мне нужна…» О боже, и долго еще это будет продолжаться? Я-то ожидала услышать список из двух трех пунктов, а не двухчасовой монолог. Прекрати Джемайма, нельзя быть такой циничной.

— Мне нужна женщина, которая умеет любить и быть любимой. И она должна прекрасно выглядеть: следить за собой, вести здоровый образ жизни, не употреблять спиртное и наркотики. И у нее обязательно должна быть хорошая фигура.

Как странно. Может, это я со странностями? Почему он сначала перечислил все душевные качества, а потом категорично сказал, что ему нужна женщина с хорошей фигурой? Хотя какая разница, разве это имеет значение? Может, да, а может, и нет. В любом случае единственное, что меня беспокоит, как бы не вырубиться прямо за столом. Я очень устала, и все это, конечно, очень волнующе, и он просто неотразим, но мне кажется, я сейчас усну.

Брэд заканчивает перечисление требований к предполагаемой партнерше и наконец, благодарю бога — замечает, что я клюю носом.

— Ах ты бедняжка, — нежно произносит он. — Ты так устала.

Киваю в ответ, честно говоря, я боюсь, что у меня начнет заплетаться язык. Опьянение и усталость убийственны для моей артикуляции.

— Давай приготовлю кофе без кофеина, мы посидим у камина, а потом ты пойдешь спать, — снова благодарно киваю. На подгибающихся ногах подхожу к камину и опускаюсь, нет, скорее, обрушиваюсь на пол.

Брэд готовит кофе и накрывает кофейный столик позади меня. Садится на пол рядом со мной и поглаживает мои волосы. В такой ситуации мне, наверное, следовало бы нервничать. Вообще, когда я много выпью, меня обычно начинает тошнить. Но сейчас я так устала, что не могу ни нервничать, ни волноваться, ни разговаривать. Я просто сижу и пытаюсь сосредоточить все внимание на его ладони — большой, сильной ладони, которая мягко поглаживает мои волосы и лицо, щеку, двигается по направлению к подбородку.

— Иди сюда, — тихо произносит он.

У меня нет ни сил, ни желания сопротивляться. Ради бога, подумайте сами: я в шикарном доме в Лос-Анджелесе! С роскошным мужчиной! По-вашему, я должна сказать «нет»? Не думаю. К тому же я умираю от любопытства, мне хочется ощутить — что значит лежать рядом с таким красивым человеком? Хочется прикоснуться к нему, попробовать его кожу на ощупь, на вкус. Честно скажу, ту короткую возню, которая была у меня в прошлом, даже сексом-то не назовешь. Но то, что происходит сейчас, совсем другое дело. Я как будто попала на съемки фильма: все происходящее настолько нереально, словно я снимаюсь в кино. Даже когда он мягко берет меня за подбородок и приближает лицо для поцелуя, это напоминает замедленную съемку.

И наконец, его идеальные губы касаются моих, и он целует меня. Я бы описала этот поцелуй во всех деталях, если бы не была так смущена. Раньше со мной ничего подобного не случалось. Меня никогда не целовали так медленно и нежно.

И я ощущаю себя совсем по-другому, мне не хочется заниматься сексом с выключенным светом, не хочется неподвижно лежать на спине, чтобы живот стал почти плоским.

Случилось невероятное: я, полуобнаженная, лежу рядом с мужчиной, который больше меня! Боже думала, что такие тела существуют только на страницах глянцевых журналов. Только взгляните на его грудные мышцы, на его бицепсы и трицепсы!

Потом мы сбрасываем с себя всю одежду (и я ни капельки не возражаю!), и он начинает проделывать со мной такие штуки, которые я и представить не могла. Мне даже приходится закрыть глаза, потому что я умираю от смущения. Но постепенно смущение проходит, и все мое тело наполняет какое-то незнакомое, невероятное ощущение. Он лежит на спине, а я двигаюсь сверху и кричу как обезумевшая. Я даже не замечаю, откуда исходит этот гортанный, животный крик. И не могу остановиться. Так хорошо мне не было еще никогда в жизни.

— Это было потрясающе, — Брэд перекатывается на бок и смотрит мне в глаза, нежно целуя в щеку.

— Это. Было. Потрясающе! — бормочу я, все еще не в силах осознать, что только что произошло. По-моему, я испытала оргазм! Впервые в жизни я поняла, о чем твердят все глянцевые журналы, ощущение невероятное, но я слегка ошарашена: все случилось так неожиданно.

— Нет, я серьезно. Со мной еще никогда такого не случалось, — говорит Брэд.

Да что ты говоришь! А со мной? За всю жизнь я никогда не испытывала такого удивительного, приятного ощущения!

— Знаю, — отвечаю я. Вдруг мне приходит в голову странная мысль: что, если он подумает, что я — развратная потаскушка? Мы же едва знакомы. — Ты же не думаешь, что я потаскушка? — спрашиваю я, не успев подумать. — Я обычно так не поступаю… вообще-то, я никогда так не поступаю. Это совсем на меня не похоже…