Коптская икона. VI в.

Египет.

Полагают, что на ней – Христос и святой Мена, к которому относится древнетюркское слово «апа» (святой отец). Но… изображение Христа появилось лишь в VII веке, после Трулльского собора. Следовательно, святой отец Мена принимал веру не из рук Христа, а из рук Тенгри, образ которого венчал все раннесредневековые иконы мира

В арабском языке с древних пор сохранилось много тюркских слов. Откуда они? Случайностью это не назовешь. История раннего Средневековья на Ближнем Востоке очень тесно связана с Великим переселением народов. Отсюда и столь заметные перемены.

Показательно, монах Пахомий не говорил по-гречески и не был христианином, как и вся его многочисленная община! Они молились Тенгри и сторонились христианских епископов («бойся женщин и епископов», это говорили монахи). Лишь в 451 году греки, завоевав Египет, передали его монастыри в лоно Греческой церкви.

А о монастырях в ту пору европейцы говорили как о восточной экзотике. Именно восточной. Кроме экзотики, греки и римляне в них ничего не видели. Став христианскими, монастыри явили собой печальное зрелище. Они отчаянно бедствовали. О духовных исканиях речь там уже не шла.

Монастырская община медленно умирала. Тихо, как птица в неволе.

Так продолжалось до тех пор, пока управитель Рима Григорий не увидел в монастырях будущее Италии и всей Римской церкви. Он словно прозрел. А открыл ему глаза папа Пелагий II.

Этот папа был чистокровный кипчак. Как выясняется, не первый и не последний кипчак, ставший главой католической Церкви. Он родился в благородной семье, управлял церковью без согласия Константинополя, и лучше него во всем Риме никто не знал слабые и сильные стороны тюрков.

Римский папа Пелагий II (? – 590)

Святой Григорий I Великий (Двоеслов), римский папа (ок. 540–690)

Папа Пелагий был самой ценной жемчужиной для католиков и самым губительным ядом для тюрков. Он раскрыл европейцам сокровенные тайны Великой Степи! С него началось возвышение будущей римско-католической церкви и угасание культуры Дешт-и-Кипчака. Хотя он мечтал, конечно же, не об этом.

Долгие беседы папы с Григорием принесли щедрые плоды. Префект Рима – второй человек в стране! – отдал все свои деньги монахам, потом вообще оставил светскую жизнь, принял церковный сан диакона. И папа отправил его в Византию, своим наместником… Все шло как нельзя лучше.

Вернувшись в Рим, Григорий ушел в монастырь, о нем долго ничего не слышали. Но после смерти папы Пелагия духовенство в 590 году избрало его, простого монаха, новым папой. Такого в Церкви еще не было.

Нового папу отличала деловитость, дела Церкви он начал издалека. Сначала навел порядок в папских владениях, ими никто и никогда не занимался. Назначил экономов, повысил доход с земель, словом, дал Церкви независимость от государственной казны. Вырученные деньги новый папа вручал не епископам, направлял их на нужды римлян и на выкуп пленников. Тем самым он снискал себе признание и очень поднял авторитет Римской церкви.

И это было далеко не все из того, что сделал папа Григорий.

Главное свое внимание он уделял монастырям, здесь растил себе опору, с помощью которой рассчитывал перевернуть и подчинить Церкви весь мир.

К тому времени на землях Западной империи из тюркских поместий родились новые государства и герцогства, они отчаянно враждовали между собой и с Италией. Весь мир был им чужой, спокойствия там уже не было бы никогда. Эти новые государства и влекли папу римского. Он понимал, люди, уставшие от войн, будут слушать его и монахов. Нужно лишь найти подходящие слова.

Казнь Брунгильды. Гравюра с полотна Э. Байара.

По преданию, Брунгильду казнили, привязав к хвосту дикого жеребца. Это один из древнейших способов казни у тюрков

Папа отправил своего посланника к королю Испании, сам повел диалог с воинственной Брунгильдой – правительницей Австразии (нынешние Франция, Швейцария, Германия, Австрия)… Вся Западная Европа попала в его поле зрения. А в центр он поставил лангобардов.

Кто такие лангобарды? Жители севера Италии. Кипчаки, не раз осаждавшие Рим. Орда со столицей в Милане. О них известно немало. Пришли в Европу с Алтая, ничем не отличались от воинов Аттилы. Верили в Тенгри. Среди найденных бумаг, случайно уцелевших в архивах Европы, есть документы лангобардов, написаны они рунами и скорописью, по-тюркски. Куда исчезли другие свидетельства? И сами лангобарды? Это глубокая тайна. Но она перестает быть тайной, когда узнаешь о деяниях папы Григория Великого и всей Римской церкви.

Диптих Барберини. Слоновая кость. VI в.

На обратной стороне диптиха приведен поминальный список франкских королей, родственников Брунгильды

В 592 году, заключив мир с лангобардами, папа Григорий объявил свою Римскую церковь Тюркской церковью, а себя – ее настоятелем. Был такой забытый эпизод в истории католичества.

Папа даже выучил тюркский язык (греческого он не знал). И началась хитрейшая игра. «Бог Небесный», говорил он римлянам, а «Тенгри» – лангобардам. Греки прозвали его Двоесловом… Папа притворился, будто он ничего не знает. Как невинный ребенок, стал просить тюрков посвятить его и монахов в тайны веры Тенгри.

К кипчакам устремились монахи-бенедиктинцы, верные слуги папы. Они легко проникли в тюркские храмы – к самым святыням! Потому что папа Григорий, не уставая, называл себя «епископом не римлян, но лангобардов». А еще – «слугой слуг Божьих». Это тоже его личные слова.

Он пришел в Милан как странник, в накидке раба. Такие накидки у кипчаков назывались «капа», или «чекрэк капа». И, поклонившись их храму, произнес по-тюркски: «А вот и я, слуга слуг Божьих!..»

Каково было видеть такое честолюбивым кипчакам? Каково слышать?

Они – «слуги Божьи», а он – их слуга. Нет, не всякий человек отмахнется от такой лукавой лести. Не каждый пропустит ее мимо ушей. Кипчаки поверили хитрому лису, проглотили наживку.

А монахи-бенедиктинцы исправно отработали свой хлеб: папа знал, кого выбрать. Они – по крови тюрки! – в третьем-четвертом поколении были гражданами Италии, католиками (здесь точнее все-таки слово катылик). Тюрков-католиков охотно брали на сытое монастырское довольствие. И название орден им подобрали со знанием существа, оно ведь очень созвучно с «ордой». Его перевод с тюркского – «данный сверху». Мол, от Бога мы!