Прямо посреди двора стояла крутая тачка Кичигина, с капота до колес облепленная комками грязи так, что даже лобовое стекло не просматривается. Вокруг машины собралась толпа женщин во главе с Викой. У одних в руках были ведра с навозом, коим они активно закидывали внедорожник. У других - вилы и тяпки. Бабы им воинственно потрясывали над головами, приправляя все это дело гневными воплями, матюками и лозунгами.

- Да вы охренели, товарищи! - гаркнул я так, чтоб перекрикнусь весь этот бабий галдеж.

На мгновение стало очень тихо и бунтарки, опустив свои тяпки с интересом уставились на меня. Плотоядно так, словно прикидывая чем меня проще укокошить - лопатой или все же вилами.

Вперед вышла взлохмаченная Вика, деловито положила, невесть откуда взявшийся топор на плечо, и произнесла:

- Вы посмотрите, кто приехал? Наш начальник!

- Вика... - предостерегающе начал я.

- Вы бы, товарищ Бобров, заткнулась, и чесали в свою контору, пока мы и вас навозом не закидали!

Я от такой наглости даже потерял дар речи, а когда заметил всего перепачканного в навозе качка, которого Глист приставил работать на проходную, и вовсе выпал в осадок.

Мужик выглядел перепуганным и, явно пользуясь тем, что я перетянул внимание женщин на себя, ползком-ползком на полусогнутых ногах побежал прочь по дороге с фермы так, что только ошметки грязи от одежды в разные стороны разлетелись.

Вика проводила качка снисходительным взглядом и иронично поиграла бровями:

- Одного гада ползучего уже выгнали! Ай да остальных, девоньки!

Я со страхом подумал, что они сейчас Г листовой тачке все стекла повыбивают, но девки били умнее: расступились, что дать машине проезд и возобновили свою «навозную атаку»

Водитель внедорожника, не будь дураком, завел двигатель и едва дворники смахнули основную грязь, чтобы хоть как-то увидеть дорогу, сдал назад и на всех газах, повизгивая шинами, скрылся вслед за несчастным охранником.

Бабий батальон радостно заулюлюкал, завизжал от восторга, а дед Федор - пожилой, вечно прибухивающий скотник, принялся приплясывать да приговаривать:

- Молодцы, девоньки! Молодцы!

Я же глядя на всю эту вакханалию видел только ее - мою растрепанною, взмыленную и радостную Вику, которая не смотря не на что все равно рядом со мной.

- Так народ, расступитесь! - опомнившись прикрикнул я и, подойдя, ближе оттеснил Вику от толпы, - Что вы тут устроили?

- Забастовку! - громко ответила девушка, с вызовом глядя на меня - И продолжим бастовать, пока вы, Дмитрий Саныч, не вернете всех на работу!

- А вы Виктория Максимовна, значит, тут главная зачинщица? - прищурился я, испытывая невероятное желание зацеловать ее раскрасневшиеся щечки.

- Да!

- Тогда прошу в мой кабинет - потолкуем и обсудим суть ваших претензий. Ловко подхватил девушку под локоток и потащил внутрь здания.

- Но как же., - попыталась воспротивиться она.

Я обернулся к толпе женщин и объявил:

- Завтра выходим на работу в обычном режиме. И чтобы никто от работы не отлынивал. Приду и сам лично проверю!

Доярки впечатлялись моим грозным тоном и радостно запищали:

- Ура! Наш Бобер Саныч всех на работу вернул! Ура!

Пока народ во дворе радостно поздравлял друг друга с обретением работы, нам с Викой предстоял серьезный разговор. По крайней мере, я был настроен решительно и хотел обсудить все острые моменты наших отношений.

- Хватит меня уже тащить! - резко высвободилась из моих рук Вика и нервно передернула плечом, - Что ты ведешь себя, как пещерный человек?

- А я всегда становлюсь им, когда ты рядом, - мрачно заметил я и открыл перед девушкой дверь кабинета, пропуская ее первой внутрь.

- Какая честь, - фыркнула Вика и, гордо вскинув голову, вошла внутрь.

Она встала у окна, сложив руки на груди, тем самым показывая свою независимость.

Несколько мгновений я стоял напротив, рассматривая ее серьезное и очень грустное лицо, а после произнес:

- Прости меня, Вика.

Она явно не ожидала таких слов и непонимающе хлопнула глазами.

- Не хотел тебя обидеть. Просто, когда прислали это видео, я был слишком взвинчен и расстроен, чтобы адекватно реагировать на него. Прежде всего, мне надо было расспросить тебя, а после делать какие-то свои выводы.

Вика несколько мгновений молчала, а после негромко хмыкнула:

- Ты сделал верные выводы, Дим. На видео действительно я. Я раньше, до того как стала содержанкой у Балашова, была обычной стриптизершей в ночном клубе. Вот такое у меня позорное прошлое. Оно уже есть и не стереть его из моей жизни.

Некоторое время мы молча сверлили друг друга испытывающими взглядами, а после я первый подался вперед и заключил Вику в объятия.

- Я люблю тебя, Вик, и это не отнимет никакое прошлое.

Хотел было поцеловать ее, но и тут моя вредина снова проявила свой стервозный характерец. Высвободилась из объятий, фыркнула, словно норовистая кобылка и заявила:

- А ты, значит, решил, что если вот на эти розовые сопли я и куплюсь. Держи карман шире!

Непонимающе хлопнул глазами, а Вика продолжила свою речь, гневно сверкая глазищами:

- Я из-за тебя засранца, между прочим, все глаза выплакала. Ушел, дверью хлопнул. Неизвестно куда! Еще надо узнать по каким дворам ты таскался, и с какими девками обнимался!

- Я? - чуть не икнул с испуга, - Викуся, да какие, ей Богу, девки -то?

- А вот это у тебя спросить надо! - рыкнула она так, что я чуть на месте не подпрыгнул.

- Викусь..., - заискивающе начал я подкрадываться к ней, но она остановила меня одним только взглядом.

- Ты мне лучше, скажи, Дима, как тебя угораздило с эти скотом Кичигиным связаться? Это ж он нашу ферму поджог?

Посмотрел на Вику, потом в окошко, где шустрил в работе народ, потом снова на Вику и понял, что разговор не будет легким.

- Давай, присядем, что ли, - вздохнул я, уселся на диван и начал свой рассказ.

Чем больше я рассказывал, тем больше пыхтела моя блондинистая вредина.

- И ты все это время молчал?! - под конец спросила она, с таким видом, словно я как минимум кого-то прикопал в огороде.

- А что я тебе должен был сказать? - искренне удивился я, - Викуся, я банкрот? Ты решила связать свою жизнь с нищим и никчемным мужиком?

- Боже! - застонала девушка, - Откуда у тебя вообще эти стереотипы. По-моему ты уже должен был понять - деньги это последнее что интересует меня в жизни. Я думала, ты мне доверяешь. Надеялась, что наши отношения перешли на близкий уровень. А ты, выходит, относился ко мне.