— Не сомневаюсь, сынок.

Наши взгляды встретились, и слова стали не нужны. Сол был прав. Я простил его. За все. Мне даже не пришлось ничего говорить.

— Пора, пап. Не знаю, когда увидимся. Я буду немного занят какое-то время.

— От всей души надеюсь, что уже не увидимся, — усмехнулся отец. — По крайней мере там, куда я собираюсь. — Он опустил руку.

Я отступил от камеры.

— Пока, пап. — Голос дрогнул, и я отвернулся.

Фрэнк еще стоял у решетки.

— Скажи, пап, то меховое пальто для мамы… Помнишь, ты принес его домой в большой коробке? Оно тоже было краденое?

Его взгляд задержался на мне, запавшие глаза напряглись, в них мелькнуло что-то жесткое, что-то вроде: «Как ты смеешь задавать мне такие вопросы?», но уже в следующий момент по тонким губам скользнула усмешка.

— Конечно, краденое. А ты что думал?

Я отступил в коридор и последний раз улыбнулся своему отцу.

Фэбээровец закрепил микрофон у меня на груди.

— Мы будем все время тебя слышать, — сказала Элли. Подготовка к операции проходила в доме Сола Рота, ставшем чем-то вроде временной базы. — Наши люди будут повсюду. Стоит тебе только произнести нужное слово, и мы свалимся на Денниса Стрэттона как снег на голову.

Агентов и впрямь было много. А руководил всем занявший место Моретти тонкогубый тип с прилизанными темными волосами и в страшноватых очках. Специальный агент Фике.

— Основные правила таковы, — диктовал мне Фике. — Во-первых, без Стрэттона вы ничего не предпринимаете. Во-вторых, никаких посредников. В-третьих, имя Моретти не произносится. Иначе Стрэттон может заподозрить, что Моретти проболтался. Не забывайте, что он, возможно, не знаком с Энсоном и даже не слышал о нем ничего. С вашим отцом он не знаком точно. Попробуйте его разговорить. Тема — кража. Кто ее организовал? Кто вас подставил? Пусть покажет чек. Этого будет достаточно, чтобы предъявить обвинение. Готовы? Сделаете?

— Готов и сделаю, агент Фике. Что с картиной?

— Вот. Проверьте.

Женщина-агент принесла нечто, завернутое в несколько слоев бумаги и перехваченное скотчем.

— Что там? — поинтересовался я.

— Для вас, если они попытаются открыть, куча неприятностей. Так что прежде чем они это сделают, попросите показать чек. В случае конфликта произнесите пароль — мы вас заберем.

Я посмотрел на Элли:

— Ты будешь там?

— Конечно.

— Мы обеспечиваем поддержку на всех уровнях, — вмешался Фике. — Как только вы получите то, что нам нужно, или же они вскроют пакет, мы ломаем дверь. Вам ничего не угрожает. Все будет о’кей.

Все будет о’кей. Я взглянул на него, чувствуя себя пушечным мясом, рядовым, которого посылают найти проход через минное поле. Вперед, парень, все будет о’кей. Все собравшиеся в комнате прекрасно понимали: Стрэттон абсолютно не заинтересован в том, чтобы я ушел из номера живым.

— Мне надо поговорить с Элли.

— Она здесь не главная, — довольно резко бросил Фике. — Есть вопросы — обращайтесь ко мне.

— У меня нет вопросов. И мне надо поговорить с Элли. Не здесь. Снаружи. И без посторонних.

Мы вышли к бассейну. Я видел, что Фике наблюдает за нами через жалюзи, а поэтому отвел ее к берегу, моему офису, как можно дальше от дома. Она закатала штанины, а туфли оставила на ступеньках. Мы шли по прогревшемуся за день песку. Солнце уже начало садиться. Время близилось к шести.

Я взял Элли за руку.

— Хорошо здесь, да? Знаешь, я иногда скучаю по тем беззаботным денькам, когда был спасателем. Верно говорят: понимаешь, когда потеряешь.

Я обнял ее за плечи, смахнул упавшую на глаза прядку.

— Ты ведь доверяешь мне, правда, Элли?

— А тебе не кажется, Нед, что задавать такие вопросы немного поздно? Я не арестовала тебя, когда имела такую возможность. Мы вместе украли машину. Похитили важного свидетеля. Утаивали информацию, представляющую интерес для следствия… Если это не доверие, то что тогда?

Я улыбнулся:

— Надо было вылезти из машины, когда я предлагал. Помнишь, в самом начале? Тогда все было бы по-другому.

— Да, тебя бы уже пристрелили или посадили за решетку. А мне не нужно было бы беспокоиться по поводу работы. Впрочем, если не ошибаюсь, большого выбора у меня тогда не было. Ты ведь угрожал пистолетом!

— Который даже не снял с предохранителя!

Я прижал ее к себе. Никто из нас не знал, что случится вечером, но мы оба понимали, что потом все будет по-другому. Меня ждали суд и обвинения в двух преступлениях. Потом срок. Я стану осужденным, Элли останется агентом ФБР.

— Хочу попросить… Ты верь мне, Элли. Сегодня. Что бы ни случилось.

Она высвободилась из моих объятий, отстранилась и заглянула в глаза, пытаясь понять, что я имею в виду.

— Ты пугаешь меня, Нед. Мы сможем его взять и предъявить обвинение. И тогда все закончится. Пожалуйста, хотя бы раз сыграй по правилам.

Я улыбнулся:

— Ты будешь там? Подстрахуешь меня, если что?

— Ты уже слышал. Да, я буду там. Один ты не останешься.

Это я знаю. Я снова обнял ее и посмотрел туда, где садилось солнце.

Но так и не решился рассказать, что планирую сделать потом.

Я свернул на длинную подъездную дорожку, ведущую к «Брейкерс», и как будто оказался в другом мире. Две залитые светом башни-близнецы — наверное, самый узнаваемый из видов Палм-Бич. Арочный проход, приглашающий посетителей в фойе. Ряды подсвеченных пальм. Когда-то Флаглеры, Меллоны и Рокфеллеры приезжали сюда на собственных роскошных автомотрисах. Теперешние клиенты всего лишь пытались подражать им.

И вот в этот мирок я собирался подбросить маленькую бомбочку.

Я поставил «краун-вик» между «Мерседесом SL-500» и «роллс-ройсом» на выложенном красным кирпичом кругу у главного входа. Из шикарных авто выбирались парочки во фраках и вечерних платьях, дополненных сияющими украшениями. На мне были джинсы и зеленая рубашка «лакоста» навыпуск. Даже парковщик посмотрел на меня так, словно хотел предупредить: парень, ты здесь лишний.

Разумеется, я слышал обо всех этих светских тусовках, а на нескольких даже присутствовал — не в качестве приглашенного гостя, конечно. Здесь они были центром общественной жизни Старой Гвардии. В приглашениях обязательно указывалось, на какое именно благородное дело пойдут пожертвования. Профессионалки, пользуясь случаем, могли похвастать бриллиантами, продемонстрировать последние изыски дизайнеров, полакомиться икрой и выпить шампанского. Какая часть потраченных средств действительно шла на заявленное «дело», не знаю, но помню рассказ о женщине, муж которой внезапно умер в разгар сезона, и бедняжке пришлось несколько недель держать его на льду.