Феликс кивнул. Но не похоже было, чтобы слова Софии его переубедили. Он взирал на девочку с сочувствием.

– Как я уже сказал, я-то его не знаю.

– Пусть Филипп съездит к этой полоумной. – Мориц встал. – А ты что скажешь, Феликс? Пойдем?

Феликс встал.

– Вы куда собрались?

– На бадминтон. Тебе тоже не повредит немного подвигаться. Стройнит, знаешь ли.

София почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. Мориц вновь стал самим собой. Вот подонок!

Юлия не могла дышать. Из носа текло, горло покраснело, глаза слезились. Она заболела гриппом. Летом. Хотя какое лето – в Гамбурге уже несколько дней лило как из ведра. Утром она не пошла на работу, хотя Рената нуждалась в ней, как героинщик – в новой дозе.

– Не важно, – успокаивал ее Кристиан. – Ты должна подумать о себе. Отлежись, выздоравливай. Это сейчас самое главное.

Они с Юлией наконец-то поговорили. После ее возвращения из Дюссельдорфа Кристиан пригласил ее на обед. В знак извинения за то, что не приехал к ней.

– И за все остальное тоже.

– За что?

– Ну, я в последнее время уделял тебе мало внимания. Надеюсь, теперь это изменится.

Она рассмеялась.

– Да, было бы неплохо.

– Это точно. – Его лицо стало серьезным. – Я люблю тебя, Юлия.

У нее закружилась голова. «Я люблю тебя». Девушка не помнила, чтобы ей кто-нибудь когда-нибудь говорил такое.

– Я тоже люблю тебя, – севшим голосом ответила она.

Лицо Кристиана расплывалось у нее перед глазами – девушка расплакалась.

– С тобой все в порядке? – смущенно переспросил он.

Юлия покачала головой, смахивая слезы. А потом рассказала ему обо всем. О пропавшем отце. О его романах. О сестре и двух братьях. О V. О том, как ей страшно.

Кристиан был потрясен.

– Все это очень плохо.

– Да уж.

– И полиция не знает, кто может за этим стоять?

– Нет.

– До второго июля осталось мало времени.

– Меньше недели, – кивнула Юлия. – Второе июля – это суббота.

– А что потом?

– Понятия не имею.

– Тебе предложили защиту в полиции?

Юлия поморщилась.

– У них не хватает людей.

– Тогда я смогу тебя защитить. Глаз с тебя сводить не стану, – заверил ее Кристиан и поцеловал.

Но уже в четверг он нарушил свое обещание. Ему нужно было съездить в Ольденбург в командировку.

– Почему бы тебе не отправиться к матери, пока меня не будет в городе?

Юлия презрительно фыркнула.

– Моя мать намного хуже этого V. Нет, не волнуйся, я как-нибудь справлюсь.

Едва Кристиан уехал, как у нее разболелось горло и голова. Она приняла аспирин, заварила себе чаю и легла в кровать. Юлия четыре раза вставала, чтобы проверить, закрыта ли дверь. И окна. Она вся взмокла – то ли от жара, то ли от страха. Девушка смотрела на потолок, прислушивалась, не звучат ли чьи-то шаги на лестничной клетке, металась в кровати и потела. В какой-то момент она уснула. А проснулась от телефонного звонка.

Посмотрев на дисплей, она увидела новую эсэмэску, и сон как рукой сняло. Вначале она попыталась дозвониться Кристиану, потом Морицу и Софии. Тщетно. Юлия набрала номер Филиппа и оставила сообщение на автоответчике. Потом позвонила комиссару Беккеру.

– Я получила новое сообщение от V.

– Что он пишет?

– «Осталось три дня. V».

Беккер помолчал.

– Вы меня услышали?

– Мы это проверим.

– Каким образом? – Юлия откинулась на подушку. – Вы ведь не смогли отследить другие сообщения.

– Кто вам это сказал?

– Вы.

– Мы продвинулись в этом деле. Ваш брат Филипп сегодня утром получил такое же сообщение. И с госпожой Ротэ похититель сегодня связался. Он требует миллион евро.

– Что, правда? Но это же так много! У них вообще есть столько денег?

– Раздобыть названную сумму будет нелегко, но госпожа Ротэ решила заплатить выкуп. Она намерена сотрудничать с нами. Мы надеемся произвести поимку похитителя при передаче денег.

– Когда?

Она знала ответ еще до того, как комиссар что-то сказал.

– В субботу, второго июля. Точное время и место передачи денег нам сообщат позже.

– Что-то еще?

– В этом случае мы тоже не смогли обнаружить звонившего, он использовал одноразовый телефон. Но оба сообщения поступили из одного места.

– Откуда?

– Из Гамбурга.

– Из Гамбурга? – Юлия села в кровати.

– Район Оттензен.

– Оттензен? Я тут живу, – прошептала она.

– Мы это знаем.

– Откуда именно из Оттензена?

– Мы пока не выяснили, но работаем над этим.

Юлия закрыла глаза, и ей показалось, что кровать под ней качается. Проклятье, и почему она заболела именно сейчас? И почему Кристиана нет рядом? Именно тогда, когда она нуждалась в нем больше всего, Юлия не могла до него дозвониться.

– Может быть, вы могли бы предположить, кто вам написал?

«Кристиан», – подумала Юлия. Сообщения поступали из Оттензена. Может, это он их присылал. И это он вломился в ее квартиру. Если бы не этот разгром, они никогда не начали бы встречаться. Неужели Кристиан подстроил все это? Но зачем ему похищать ее отца? Откуда он узнал о Йохене? И почему он писал ее братьям и сестре?

– Вы не знаете? – спросил Беккер.

– Конечно, не знаю, – огрызнулась Юлия. – Оттензен – большой район. Тут живут тысячи людей.

– Безусловно.

Он считает, что это она сама рассылает сообщения, поняла Юлия. Еще при первом разговоре в Дюссельдорфе она заметила, с каким подозрением отнесся к ней комиссар. И сразу почувствовала, что она ему не нравится.

«Осталось три дня. V». А что будет через три дня? V заберет выкуп, отпустит ее отца, а потом убьет Юлию, ее сестру и братьев?

– Если это какая-то твоя шуточка, Кристиан, я сама тебя убью, – пробормотала Юлия.

Возможно, стоило воспользоваться его отсутствием и обыскать его квартиру – он оставил ей ключ.

«Если будешь поливать цветы, то можешь пользоваться моей кофеваркой», – пошутил он.

Юлия с трудом спустила ноги с кровати и попыталась встать, но у нее ничего не получилось. Комната шаталась, как «Титаник» в момент катастрофы. Да, дурацкая идея. Даже если это Кристиан отправлял сообщения, он не настолько глуп, чтобы оставлять одноразовый мобильный в квартире. Или другие доказательства своей вины.