Я неплохо умею рассказывать анекдоты, а сейчас к тому же все явно обрадовались разрядке и дружно рассмеялись. Вася, простая душа, по-моему, даже совершенно искренне. Потом мы еще немного довольно мирно и очень светски побеседовали о чем-то вроде погоды. Но потом Александр снова взялся за меня.

– Что вам налить, Лиза? – И опять этот голос, гладкий до скользкости.

– Спасибо, ничего.

– Ну как, совсем ничего? Это не дело. Так не бывает, чтобы такая дама совсем ничего не пила. Может, вам не нравится это вино? Мы сейчас закажем другое. Или, может, что-то покрепче?

– Нет. Спасибо, я действительно ничего не хочу. У меня есть вода, я совершенно счастлива.

– Нет, ну так не бывает. Просто, наверное, Вася плохо за вами ухаживает. Он...

Как бы в подтверждение этих слов Вася поднялся и, неотчетливо что-то буркнув, удалился вместе с так и оставшейся безымянной девицей, висящей у него на локте. Не зная, как надо на это реагировать, я не стала реагировать вообще и продолжала жевать салат.

– Так это правда? – спросил Александр. Тон его мгновенно переменился, и всю наносную любезность как рукой сняло. Сейчас он говорил довольно резко, зато, похоже, не притворялся.

– Что именно?

– То, как вы с ним познакомились?

– Откуда же я знаю?

– То есть? Вы не знаете, как познакомились?

– Я не знаю, что он вам рассказал.

– Хм. Действительно, вы правы. Он рассказал, что это было в ресторане. Он сперва вас с кем-то перепутал и написал записку на салфетке, а вы вместо ответа в нее высморкались.

– Это – правда. Почти.

– Я никогда о таком не слышал. Это потрясающе. А почему вы так сделали?

– У меня зачесался нос. Я расчихалась.

– Фантастика. Вы действительно любопытный экземпляр. То есть вам не понравилось, и вы таким образом дали ему это понять?

– У меня зачесался нос. При чем тут – понравилось, не понравилось? Что именно мне не понравилось? Мой нос?

– Нет, сумма на салфетке. Ну, или сам Вася. А если бы такую салфетку прислал вам я?

Я отложила вилку и, слегка повернувшись, внимательно на него посмотрела. Интересно, что ж мужику неймется-то? Прямо обидно. Первый раз увидала хоть сколько-то симпатичного мужика, и тот оказался каким-то говнюком. Сперва галантно издевается, потом, без перехода, хамит прямо вот так, в открытую... Что он хочет всем этим сказать? Или, может, я дура, а он таким образом пытается меня склеить? Это вряд ли – молодой, красивый мужик, тут вон русалок полно, с чего бы ему? Нет, просто господин так развлекается. Как ребенок в зоопарке тычет прутиком в клетку с мартышкой. Забавный зверек, пусть еще и попрыгает немножко. Сейчас сам запрыгаешь у меня.

– А какая разница? – вежливо улыбнулась я ему. – Вы, Вася... Нос – это только нос. Они у всех одинаковые. Как, впрочем, и другие органы.

Он не сразу, но все-таки понял. И разозлился – глаза слегка прищурились. Ну что ж, хотя бы сообразительный.

– То есть – тоже не согласились бы? А если бы цифры были другие?

Я беззаботно пожала плечами.

– Вот уж это мне абсолютно все равно. Если носы и хм... прочее... еще можно было бы как-то сравнивать, то детали почерка мне уж точно без разницы. А сморкаться лучше вообще в чистые салфетки. По крайней мере, лично мне это больше нравится.

– Ну, не скажите. Впрочем, я думаю, что вы кокетничаете. Набиваете цену.

Я ласково посмотрела ему в глаза.

– Александр, я не кокетничаю. Ни с кем вообще и уж точно не с вами в частности. Мне это, знаете, уже как-то не актуально. И поэтому я могу вам сказать совершенно ответственно, что все ваши цифры меня абсолютно не волнуют. Так же, впрочем, как и носы.

Надо же, как мало мужику нужно-то... Александр явно завелся.

– Вы так уверены?

Я вздохнула.

– Ну, видите ли, на свете есть некоторое количество вещей, в которых, по достижении определенной позиции, можно быть уверенным почти абсолютно. Вот вы сами – вы же можете быть совершенно уверены, что не окажетесь, допустим, на торжественном приеме в обосранных штанах? То есть, если даже с вами вдруг и случится какая-нибудь такая неприятность, вы мгновенно сможете ее каким-то образом исправить, и все равно в конечном итоге не окажетесь в указанном виде в названном месте. Я говорю о ситуационном раскладе в целом, вы понимаете?

Александр озадаченно смотрел на меня, открыв рот. Не знаю, нашаривал ли он под столом выпавшую челюсть, но в его мозгу явно шел лихорадочный мыслительный процесс. Я улыбнулась ему своей самой милой и приветливой улыбкой людоедки.

– Так и со мной. Есть вещи, в которых я могу быть уверена. Даже если кто-то считает возможным начать со мной переписку на нестандартных предметах. Это его идея, не моя. И проблема, если возникнет, тоже будет – его. А за себя я в любом случае спокойна.

Александр обрел наконец дар речи.

– Н-да. Вася говорил, что вы ни на кого не похожи, но такого я как-то не ожидал... – Прозвучало это неожиданно довольно мирно. Неужели я его уделала? Вот так вот просто, всего со второго раза? – Логика у вас – не подкопаешься... И на язык вам тоже лучше не попадать. Где вы этому научились?

Я злорадно фыркнула.

– Думать, Александр, научиться в принципе невозможно. Тут уж либо можешь, либо нет. Так же, как и логике, собственно. Хотя... Мне в самом деле однажды довелось прослушать курс логики, правда, математической, если вы знаете, о чем я. Это, правда, не совсем то же самое и не имеет отношения...

Он перебил меня:

– Матлогику? Где это вы ее слушали?

– Ну, на физтехе, курсе на втором или третьем, кажется, читали нам... Какая разница?

– Вы учились на физтехе? Нет, правда? Не может быть! – Он страшно оживился. Глаза впервые за всю нашу содержательную беседу зажглись подлинным человеческим интересом, голос потеплел. Контраст был просто поразительный. Может, не такой уж он и говнюк?

– Ну да, училась. А что такого-то?

– Да я же тоже закончил физтех! А когда вы учились?

– Да давно уже.

– А все-таки? Я тоже ведь не вчера...

– Ну-у... Я закончила в девяностом году. А поступила, соответственно, в восемьдесят четвертом. Говорю же – давно.

– Ну да? Здорово! А я в восемьдесят пятом! Ты... Вы на каком факультете учились?

– Общей физики. Можно, кстати, и на ты, раз уж мы оба физтехи.

– Не может быть. Ты что-то путаешь.

– Вот еще. Почему это? Что ж я, собственного факультета не знаю?

– Я тоже на нем учился. Я бы тебя помнил.

– Ну так и я тебя не помню, это еще ни о чем не говорит.