В то, что вероятный «черногеддон» действительно начнётся, и достаточно скоро, Ник поверил и без проповедей какого-то там башенного.

Поскорей бы нанять проводника!

Он ведь сюда и отправился, чтобы попытаться раздобыть неоспоримые для любого человеческого суда доказательства того, во что верит.

Была ещё одна причина, по которой Ник хотел побыстрее добраться до цели. Не общечеловеческая. Сугубо личная. Ему очень хотелось не терзаться недоумением.

Почему Бедлам не организовал ему экспедицию до самого пункта назначения?!

О том, что вопрос на самом деле формулировался: «Почему она меня бросила на полпути?!», Котомин предпочитал не думать. Контракт свой проводница отработала, а что обещанное прохождение блокпоста не состоялось с помощью Леа… Жалобы на недоделки – в общество защиты прав потребителей. Может, её таинственные «свои дела» не менее неотложны.

Кого должно волновать, что, по мнению Ника, неотложнее и важнее банального спасения мира ничего и придумать невозможно! Это дело настолько истаскали всякие там авторы блокбастеров и бестселлеров, что при одном упоминании на зевоту тянет. Но если вдруг представить, что оно превратилось из затёртого сюжетного штампа в реальную необходимость, и поверить в это?!! То-то и оно…

Не преувеличил ночной охранник – оружие в руках, наизготовку, носили исключительно человеки с оранжевыми повязками. Новичок узнал ещё на посиделках у костра – это местные держатели правопорядка. Они с грозными выражениями лиц сновали вокруг да около. Высматривали чего-то постоянно, вынюхивали. В общем – следили за обстановкой, бдели загодя, предпочитая разобраться с источниками неприятностей, нежели расхлёбывать последствия. Теоретически наилучший вариант. Жаль, что люди его почему-то на практике реализуют исключительно редко.

Кроме того, повсюду встречались группки сталкеров в комбинезонах с одинаковыми символами. Члены кланов имели некие опознавательные знаки, не зависящие от типа брони. Будь то повязки на головах, встроченные в комбезы ленты, полосы обыкновенной краски на шлемах или ботинки характерных цветов.

Оживлённая толкотня напоминала столицу, только вот вместо одежды многие люди носили подобия скафандров или натуральные скафандры. Прохожие все куда-то спешили, на вопросы не отвечали, равнодушным молчанием отделывались. Или ухмылялись, тем самым хотя бы подтвердив, что услышали, но всё равно проходили мимо…

Его первый зонный день был в самом разгаре, когда Ник решил самостоятельно отдалиться от посёлка в северном направлении, хотя бы на несколько шагов. Пусть рекордеры зафиксируют панораму натуральной Зоны, не сфабрикованной спецэффектами. К северу, он знал, уже настоящие аномалии начинаются, это рядом с южной границей почти безвредный участок, потому и жилья люди здесь понастроили.

Неподалёку от окраины его окликнул торговец:

– Эй, сталкер, не забыл гаечек прикупить? Двести рубалей торбочка!

– Какие гаечки? – не сразу сообразил Ник. Но уже через секунду вспомнил. Действительно, гайки.

Он изо всех сил избавлялся от ассоциаций с игрой. И ему это удавалось. Почти.

Гайки – ассоциировались более чем.

Если он их купит и начнёт бросаться – не возникнет ли ощущение дежа-вю? Сидит Коля перед компом и рубится с жуткими монстрами, гоняя «мышку» и барабаня пальчиками по «клаве»…

А уж чего-чего, но этой подмены ощущений необходимо избежать во что бы то ни стало! Потому как в жизни – не заиграешься. В реальности за концом игры не следующая жизнь поджидает, а очень даже смерть. Здесь только доиграться можно.

Это наставление Леа он тоже запомнил крепко-накрепко.

И Котомин прошёл мимо, гайками не обзаведясь.

Кусочек степи открылся его взгляду за окраиной посёлка. В пейзаже ничего особенного. Местность как местность. Типичная лесостепная… зона.

Невдалеке виднелась роща. Левее неё просматривалась неслабая проволочная ограда. В лес не тянуло, и Ник побрёл в сторону колючей проволоки, частыми рядами натянутой на мощных столбах. За ними темнели какие-то кучи. Интересно, почему их огородили? Чем не объект исследования. Пойти поглядеть надо…

Неожиданно раздался негромкий хлопок, совсем рядом, и что-то несильно, но ощутимо стукнуло Ника прямо в нос. Журналист застыл на месте и схватился за пострадавший орган… На пальцах алела кровь.

– Что за-а… – только и успел выдохнуть Котомин, невольно отпрянув назад и вправо. Это его движение сопроводил более громкий звук, и сильнейший удар по корпусу отшвырнул Котомина, опрокинул наземь. Ощущение было как после размашистого удара бревном.

Ник лежал на спине и созерцал небо. Серое и хмурое, какое-то грязное… Чего в этом небе не было и в помине, так это красоты.

Со стороны окраины посёлка доносились громкие раскаты хохота. Репортёр с трудом поднялся, пошатываясь, встал на ноги и обернулся. Его взору предстала небольшая толпа сталкеров, они ухохатывались и тыкали в лопухнувшегося новичка пальцами. Специально собрались поржать над первоходом, заранее, предвкушая… И ни одна сволочь не предупредила!

Журналист уже понял, что нарвался на аномалию. Простецкий «трамплин». Реальный прототип того, что в игрушке. Но почему он его не сумел увидеть? Ведь должна же быть некая размытость воздуха, листва, типа, кружить вокруг обязана…

Хрен там! Котомин присмотрелся. Всё равно ничего не видно… И вдруг, как вспышка, на миг возникла область, где воздух немного искажался, будто нагретый пламенем. Сферическая, пульсирующая, локальная. Появилась и тотчас исчезла. И сколько Ник ни всматривался, он не смог её высмотреть повторно… Но ведь увидел же!

Толпа насмешников постепенно рассосалась. Натешившись, все разбрелись по своим делам. Потирая ударенную грудь, измазанный в грязи, наверняка с окровавленной мордой, красавчиком вернулся журналист к тому барахольщику, что его окликнул, и протянул ему двести рублей.

– Давай свои гайки, блин!

– Извини, родной, теперь они стоят триста рубликов! – Торгаш заржал раскатисто и громко.

Ник с ним спорить не стал. Достал свой толстый бумажник, на который с интересом вытаращился барыга, и добавил ещё сотню. Выхватил из рук торгаша торбу и защёлкнул её железное кольцо в свободный карабин на ремне. Торба сострочена была хитрым образом, сбоку имелась дыра с рукавом, уходящим внутрь. Напоминал этот рукав ловушку в рыбацких сетях. Гайки не выпадали сами по себе, а сунув пятерню в этот рукав, легко можно было их извлечь.

Иногда не игра отображает жизнь, а реальность берёт в прототипы виртуальную игру? Вопросик сродни риторическому: что появилось вначале, курица или яйцо.

Репортёр вернулся в точку, где его «бахнуло». Вот в серой жиже следы, вот они резко обрываются… Котомин извлёк ржавую гайку с привязанным к ней лоскутиком белой ткани и бросил тестовый снаряд в том направлении. «Пух-х-х!!!» Фонтанчик грязи поднялся, брошенное испарилось, оставив густой дымовой шлейф. Воздух заиграл волнами.