Повисла долгая пауза. Обдумывая ответ, Питер де Смедт поджал тонкие красные губы и сморщил нос.

— Дело в том, что… я вам не доверяю.

Среди гостей послышалось изумленное бормотание. Все взгляды обратились к Зельдту, чтобы не упустить его реакцию. Выражение его лица ничуть не изменилось. Он лишь посмотрел на Мину и чуть прикрыл веки. Она не стала мешкать, быстрым шагом пересекла зал, положила на стол змейку, отстегнула с пояса кнут, захлестнула им шею Питера и туго затянула.

Итог приводил в ужас. Де Смедт беспомощно задохнулся, тонко застонав; его лицо покраснело, затем побагровело; глаза выпучились. Короткие толстые ручки бестолково задергались, опрокинув бокал. Змейка заметалась от удовольствия. Мина без видимых усилий затянула петлю еще сильнее. Джейк, чьи руки под столом тряслись, одним глазом следил за змеей, другим — за лицом Питера. Ему хотелось вскочить, хотелось немедленно положить этому конец! Но Топаз крепко стиснула его ногу. Дама в африканском головном уборе наблюдала за представлением, ее глаза сверкали от жестокого наслаждения. Питер издал последний хрип, Мина ослабила кнут, и его голова упала на стол, вынудив змейку проворно отползти в сторону.

Мина протянула руку, поставила бокал, взяла Питера за ворот фиолетового дублета и скинула обмякшее безжизненное тело на пол, как будто выбросила мусор. Джейк гадал, привез ли этот человек с собой какую-нибудь родню; наверняка сказать было трудно, поскольку ни один гость не осмеливался проявить хоть какие-то чувства. Наконец, Мина забрала своего любимого питомца, поцеловала и убрала обратно в сумочку.

Взгляд Джейка ненароком наткнулся на уставившиеся в пустоту глаза Питера, и его охватила паника. Топаз, помня о близости Мины, еще крепче стиснула его ногу под столом.

— Будь сильным, Джейк, умоляю, будь сильным, — шептала она, пытаясь его успокоить.

Сидящий неподалеку рыжий мужчина вопросительно оглянулся, но Джейку наконец-то удалось совладать с собой. Два гвардейца выволокли тело Питера из зала. Двойные двери закрылись за их спинами.

— Кто-нибудь еще?.. — пригласил Зельдт.

Гости поспешно затрясли головами, снова подняли бокалы и, один за другим, начали пить. Джейк покосился на Топаз. Его взволнованные глаза спрашивали у нее совета. Девочка понимала, что, если они не подчинятся, их могут разоблачить, и уже чувствовала скользящий к ним взгляд Мины. Топаз кивнула Джейку и выпила; он последовал ее примеру. Мальчик собрался с духом, готовясь к мерзкому вкусу, вроде атомия, но жидкость ничем не отличалась от воды.

Зельдт встал.

— Мисс Шлиц предоставит достаточное количество эликсира для остальных членов ваших семей.

Мина отодвинула его кресло, и принц направился к низкой двери. У порога он обернулся и окинул взглядом собравшихся.

— А теперь, прошу вас, наслаждайтесь ужином, — загадочно произнес он и скрылся в темноте.

Несколько мгновений спустя двойные двери снова распахнулись, и целая армия слуг замельтешила вокруг, накрывая на стол.

Как можно было догадаться по украшению прихожей, основную часть трапезы составляли мясные блюда. Здесь были окорока, запеченные в гвоздике и капусте, вареная курица в духе Генриха IV, гусь в миндальной подливе, как на Михайлов день, жареные утята с пряностями и такой огромный пирог с олениной, что его украшали собственные рога начинки.

У Топаз не было аппетита, у Джейка — тем более, но они понимали, что им придется что-то есть, чтобы не вызывать подозрений. За столом завязалась беседа, но довольно-таки бессвязная: полный зал надменных средневековых богачей, каждый из которых полагал себя лучше остальных, едва ли сошел бы за теплую компанию. Заставляя себя глотать кусок за куском чрезмерно сытную пищу, Джейк бросил взгляд на место, где лишь двадцать минут назад сидел Питер де Смедт. Натан упоминал о склонности Зельдта к жестокости. Но это были всего лишь слова; пустой же стул оказался явью.

Стоило Джейку с Топаз решить, что, возможно, им вот-вот удастся ускользнуть, как подали десерт.

— Торт с миндальным кремом, лимонный поссет, чернослив в сиропе, миндальные коржики с апельсиновым соусом, — объявляли официанты.

Джейк с Топаз выбрали себе порции поменьше и не без труда справились с ними, раздумывая, не стоит ли им припрятать что-нибудь для Чарли. Но, в конце концов, решили, что в присутствии Мины, все еще обшаривающей зал внимательным взглядом, это слишком рискованно.

Наконец трапеза подошла к концу, и люди начали расходиться. Джейк и Топаз встали, осторожно пробрались к дверям и выскользнули наружу.

— Суп! Меня кормили супом, — пожаловался Чарли, когда все трое вернулись в свои комнаты. — И не каким-нибудь интересным супом, скажем, гороховым с чабрецом или из белых грибов, а капустной похлебкой, вернее, капустой, плавающей в чуть теплой воде. Это был единственный вариант для вегетарианцев, свиные голяшки меня как-то не слишком порадовали. Хотя даже капустная похлебка оказалась увлекательней, чем застольная беседа. Теперь я знаю почти все, что вообще можно знать о каретных осях и их производителях. Если вкратце — никогда не покупайте экипажей из Северо-Восточной Европы. Как бы там ни было, раз уж вы не желаете описывать мне свой десерт («ради моего собственного блага», как вы выражаетесь), по крайней мере, расскажите, что там произошло.

Джейк с Топаз коротко обрисовали ему все, что случилось чуть раньше, закончив неприятной кончиной Питера де Смедта из Гента.

— Боже мой, — ужаснулся Чарли. — Я видел, как его выносили. Предположил, что он переусердствовал с устрицами или что-нибудь в этом роде.

Побледнеть еще сильнее его лицо попросту не могло.

— Что бы ни замышлял Зельдт, это какое-то крупное дело.

— Смотрите! — воскликнул Джейк, глядя в другой конец коридора.

Из-за угла появилась Мина Шлиц и теперь широким шагом приближалась к ним. Они отступили в тень и спрятались за статуей римского солдата.

Девочка остановилась перед встроенным в стену каменным фонтанчиком, огляделась по сторонам и, уверенная, что поблизости никого нет, проделала что-то рукой (что именно, агентам разглядеть не удалось из-за самой Мины). Толстая каменная плита сбоку от фонтанчика со скрипом отворилась, открыв за собой темный провал. Мина шагнула внутрь и скрылась, спустившись вниз по лестнице, еще до того, как стена сомкнулась за ее спиной.

Три агента переглянулись.

— Полагаю, за этой дверью найдутся кое-какие ответы на наши вопросы, — прошептал Чарли. — Когда стемнеет, нужно будет сюда вернуться и все изучить.

Этой ночью Роз Джонес не сомкнула глаз. Ее беспокоили мысли об обнаруженных пестрой розе и пачке записок и преследовал образ Джупитуса, глядящего на нее в глубине Библиотеки лиц. Она гадала, действительно ли ей удалось разглядеть любовь в его обычно непроницаемых глазах. И никак не могла понять, почему это ее так взволновало.