Обо всем этом думала Аня, перемешивая в миске будущее мексиканское блюдо, название которого она давно забыла. Все-таки приготовление еды – это глубокая медитативная практика. Голова начинает вырабатывать неожиданные идеи. И один творческий процесс подстегивается другим.

Для дочки Санчуков, Анечки, было куплено мороженое. Взрослым – испанское белое вино. А в кипящем масле обжаривались креветки по-мексикански.

Времени хватило даже на Сажика. Аня вывела его во двор и полчаса расчесывала большой щеткой. Сажик сходил от этого с ума. Он просто валился на Аню всей своей тяжестью, потому что ноги подгибались от удовольствия. Облик пса поменялся кардинально. Лохматая шерсть превратилась в ухоженный пух.

– Ну, смотри! Если не изваляешься в грязи до прихода гостей – будешь молодец!

Сажику всего надо было потерпеть полчасика.

– Ты представляешь, Коленька, вожу. Понемногу привыкаю, – возбужденно говорила Аня, когда все они уже немного расслабились и выпили вина. Не пила только Аня. Но ее это совсем не тяготило. Потому что ей предстояло вечером отвезти Санчуков домой. Такого ответственного поручения автомобилиста у нее еще никогда не было.

– Ну, ты Ань, молодчина! Вот это я понимаю! Кто смел, тот и за руль сел! – и, оглянувшись на жену Валю, по глазам понял, что градус его восхищения ей не очень нравится.

– А меня, тетя Аня, покатаешь? – спросила подросшая Анечка-первоклассница.

– Ну конечно! И Сажика с собой возьмем. Хочешь? И маму! – добавила Аня, заметив, что в Валиных глазах промелькнул вопрос.

В этот вечер все у них было хорошо. Аня зажгла в гостиной свечи. Накрыла стол. Все получилось просто здорово. Да и сама Аня постаралась: надела недавно купленное ей Корниловым платье. Прямое, синее, без рукавов. Оно прекрасно подчеркивало фигуру и при свечах эффектно поблескивало отделкой из синего же атласа. На вешалке его можно было не заметить, настолько оно было выдержанным, но на Ане это было Вещью. Она надела его впервые. И честно говоря, даже не надеялась на то, что сможет надеть его в ближайшее время. Поводов в ее жизни для этого платья почти что не было. Но теперь Аня была уверена, что будет сама их искать. Главное-то у нее есть – платье. Иногда такая ерунда, как одежда, может изменить в жизни очень многое.

– Ну расскажи нам, Коля, – попросила Аня. – Как оно там?

– Где, Аннушка? – недоуменно моргнул Коля.

– В большой политике! – рассмеялась Аня. – А как тебе, Валечка, все это время жилось? Не страшно было?

– Да не страшнее, чем в ментах, – ответила грубоватая Валя. – А по мне так, Ань, лучше бы он в мясники на рынок шел. Отработал свои часы и домой. Руки от крови умыл – и чист. А тут, с политикой этой, век не отмоешься.

– С тобой, Санчо, все понятно, – улыбнулся Корнилов. – У всех маленьких мужчин комплекс Наполеона. И желание обладать властью. Гитлер, Ленин, знаменитый гунн Атилла были просто крошками.

– Ну да… Властью… Я ему покажу, кто у нас властью обладает, – беззлобно проворчала Валя.

– Да, и у кого из нас двоих комплекс маленького мужчины? – засмеялся Санчук. – К тому же в ширину я побольше некоторых семейных пар вместе взятых…

– А пойдемте чай пить в сад! – предложила Аня в лучших театральных тардициях.

Ее поддержали. Мужчины вынесли журнальный столик на лужок. Расставили стулья. Валя накинула на себя плащик. А Ане почему-то холодно совсем не было. Или просто ей не хотелось прятать свое новое платье от восхищенных взглядов Корнилова и, что уж скрывать, Санчука.

Маленькая Анечка стала играть с Сажиком. Они бегали друг за другом по траве. Аня радостно визжала, а Сажик задиристо лаял. Но заметно было, что морда его улыбается, и лай этот выражает полный собачий восторг. Валя подошла к Ане и они, прислонившись к дубу, завороженно смотрели на Сажика с Анечкой.

– Ты ребенка заводить не собираешься? – вдруг спросила Валя.

– Да нет пока, – ответила Аня, которая не очень любила разговоры на личные темы.

– А чего так? – не унималась Валя. – И Корнилову пора. И дом заселять нужно. Вон сколько окон – в каждом чтоб по ребеночку!

– Ну, а ты сама ведь остановилась на достигнутом? – вопросом ответила ей Аня.

– Так мне от Санчука рожать. А тебе-то от Корнилова, – глубокомысленно заметила Валя.

– Логично, – рассмеялась Аня. – Надо будет подумать.

– Подумай, подумай. А то вдруг потом поздно будет.

– Ну, я так долго, наверное, думать все-таки не буду, – успокоила ее Аня.

– Жизнь такая штука. Неизвестно, что с нами будет завтра, – на Валю явно напало философское настроение.

– Да ладно, Валюш! Пойдем, я тебя тортом угощу лучше. Подсластишь себе жизнь, – и они подошли к мужчинам, которые беседовали о своем.

– Как ты был прав, Михась, ведь вся эта история с выборами оказалась полным фуфлом. И все дорожки в тот «желтый домик» тоже желтые, да и то их две-три только. Остальные просто черные. Одна радость – жизни поучился, посмотрел, как эти технологии работают нынче. Вот еще много слов иностранных выучил. Любил дед чужой обед…

– А говоришь все одно по-старому, – Корнилов подлил себе и Коле вина. – Ну, давай, рассказывай, чему ты там научился.

– Ну, во-первых, от тебя отдохнул. От, понимаешь, даже запахов наших управских. Другие вот только поднадоесть успели. Ну, конечно, на митингах слегка отъелся. Посмотри, даже мешки под глазами рассосались.

– Ну да, синие рассосались, зато красные наполнились! – засмеялся Корнилов. – От этого белая горячка бывает, знаешь?

– Сэкономил на транспорте и на жратве. Ну, то есть удалось подкопить немного.

– А что, тебя все время возили, Санчо? А на чем? Уж не на коленках ли, и как за малую дитятю не платили? – Санчо зыркнул на него и незаметно показал на стоящую неподалеку Валю, которая как раз в этот момент кричала что-то дочке. – Ты вообще чем там занимался?

– Контролировал сектор электората! – важно ответил Санчук.

– Да, Коля, что б ты не говорил такого умного и складного, а все у тебя получается «Служу Советскому Союзу»!

– Я-то, Миша, послужил. Мы ж с тобой люди государевы, ну вот и отстоял я вахту, как положено. За что давай и выпьем.

– Ну, а серьезно? У твоего полковника Карповой ведь не получилось, насколько нам всем известно. Теперь вот даже футбольные команды закрывают, которые ей свои победы посвящали. А ты ей что посвятил?

– Миш, ну чего ты меня достаешь с этой дамой, да еще так громко! – возмутился Коля уже по-настоящему. – Хотя мне ведь скрывать нечего, так что хоть криком кричи, хоть воем вой, только не про это все. Мне оно уже так обрыдло, ты себе не представляешь.

– Чем же «все это» так тебе надоело?

– Знаешь ведь, что рыба в мутной воде не живет. Она в ней только ловится хорошо. Так что в этой борьбе за власть победили рыбаки.