как и Племя Праматери — самое свирепое, но оно же самое неповоротливое. Южные и Каменистые орки потеряли большую часть своих парней.

Остальные племена по большей части выжили, но лишь потому, что мы разбили лагерь рядом с рекой, где были островки. На них орки и спаслись от пожара, и именно там я их и обнаружил, когда битва закончилась. А вот обозы с провиантом и запасами оружия были потеряны полностью, как и большая часть волков.

Люди нас, конечно, не разгромили, но потрепали знатно. По самым оптимистичным прикидкам у меня осталось тысяч пятьдесят боеспособных орков. Еще тысяч пять полегли ранеными, их обожгло пожаром, так что путь они продолжать не могли. Мне пришлось оставить их в лесах, выделив им еще сотню парней, чтобы караулили раненых и ухаживали за ними.

А весь следующий день я потратил на то, чтобы эвакуировать драконами мою армию с островков на участок леса, не затронутый пожаром, ближе к столице. И если бы враг налетел на нас с драконами во время этой эвакуации — нам бы пришёл конец.

Но драконьих налетов не было. То ли люди берегли драконов для обороны столицы, то ли считали, что из моей армии никто не выжил, то ли были просто деморализованы после потери всех своих дирижаблей.

Провианта у меня больше не было, так что я решил двигаться вперед усиленным маршем, ибо у орков оставалось запасов еды всего на сутки. Но дойти за сутки до столицы было можно, если урезать привалы. Впрочем, тут главное не переборщить с рвением. Надо дать парням отдых, но не более положенного, чтобы они чисто восстановили свои силы для боя и пришли к городу свежими.

Что до меня, то мои израненные в битве с дирижаблями руки быстро заживали. Поломанные пальцы срослись той же ночью. Хоть и криво, но орудовать мечом и копьем я мог.

Человеческую столицу мы увидели на горизонте через два дня. Я приказал разбить лагерь, пустил драконов караулить нас, а еще парочку послал на разведку.

Сказать по правде, я смертельно устал, я почти не спал последние двое суток, так что был намерен отдохнуть перед штурмом любой ценой.

Глава 20

Дневная битва была тяжкой и суровой, но в основном по той причине, что мне так толком и не дали отдохнуть.

На наш лагерь, разбитый в полудне пути от столицы, на этот раз напали без всяких затей — просто сотней драконов. Всадники были перепуганы, а драконы врага были перепуганы еще больше. Люди уже знали о моей мощи, а драконы её просто чуяли и ощущали интуитивно.

В результате краткого, но интенсивного боя я не понес потерь, а вот одиннадцать вражеских драконов сдохли. Одного мой Краснопуз просто загрыз, еще одного разорвал Снежок. Еще девять всадников предпочли просто убить своих драконов, пока я не захватил их и не освободил. Люди теперь знали, что я из себя представляю, так что, видимо, получили чёткие инструкции на мой счет. Теперь, когда ситуация становилась безвыходной для моих противников — они просто дергали гвозди из голов крылатых ящеров и убивали их, сами погибая вместе с ними.

Именно таким манером и погибли девять вражеских драконов, когда я уже был готов прыгануть на них и даровать им свободу.

Остальные несколько десятков врагов просто ретировались в сторону столицы, как только пали их товарищи. Так что это можно было бы назвать сокрушительной победой над людьми, но у меня во рту от этой победы остался аромат пепла и горечи.

Ибо я не увеличил количество моих драконов по итогам этого сражения. Хоть и убедился теперь окончательно, что человеческие драконьи всадники больше противостоять мне не могут. Два самых крутых драконовода этого мира были мертвы: и император, и Ода-Чу, бывший наездник Краснопуза. Так что теперь я стал драконьим всадником, не знающим себе равных. Вот только насколько мне это поможет при штурме столицы — хороший вопрос.

Я всё больше нервничал, моя тревога росла. Косяк был еще и в том, что ни за этот воздушный бой, ни за сражение с дирижаблями я больше не получил ни уровня, ни очков характеристик. Система молчала, казалось, что она про меня вообще забыла.

Может это потому, что моя миссия подходит к концу? Или я достиг положенных мне системой пределов кача? Или система решила, что убив императора, я уже выполнил мою миссию, и теперь меня можно не качать?

Вопросов было много, а ответов — ни одного. Только одни догадки.

Радовало одно: я убедился, что я самый быстрый и сильный драконий всадник, и людишки теперь мне противостоять не могут. А еще я захватил пленника — один из мужиков, убивший своего дракона прямо в полете, упал с огромной высоты и переломал себе ноги, но выжил.

Я приказал оказать этому всаднику медицинскую помощь, насколько орки умели её оказывать, а потом притащить несчастного ко мне в командирский шатер.

Захваченный драконовод был бледен, обе его ноги были сломаны. Орки замотали их корой, изготовив нечто вроде лубков, но это слабо помогало. Ему дали обезболивающие травы, но мужик выглядел откровенно паршиво. Ходить он не мог, так что его мне принесли двое орков.

— Я ничего не скажу, — хмуро произнес пленник, увидев меня.

— Ну не говори, — я пожал плечами, — Ты видел, как я расколошматил вас в воздухе сегодня. И ты наверняка знаешь, что ваши дирижабли я тоже уничтожил.

— Ложь! — вознегодовал пленник, — У нас в городе еще полно дирижаблей!

— Ага. Будь это так — эти дирижабли бы меня уже бомбили, прямо сейчас, не дожидаясь, пока я обрушу мою орду на город, — усомнился я, — Но вместо дирижаблей вы посылаете против меня драконов. Нет у вас никаких дирижаблей. Кончились!

Мужик не нашелся, что на это ответить, и промолчал. И его молчание было красноречивее всяких слов. Значит, дирижаблей у врагов и правда больше нет.

— Я ничего не скажу, — снова прохрипел пленник, — Можешь меня пытать, убить, мне всё равно… Я не стану тебе помогать. У меня в городе жена и ребёнок.

— Тогда говорить — в твоих интересах, — объяснил я, — Видишь ли, я собирался произносить слова, а не лить кровь, но вы, похоже, не намерены вести переговоры. Когда я летал сегодня к городу — меня попытались сбить из копьеметалки.

Последнее было правдой. Копьеметалка была у йети, стороживших городские стены, и они меня тут же обстреляли, хотя я держал в руке белый флаг, показывая,