– Маша, если я ещё хоть несколько минут потеряю, то точно обижу.

Маша на заднем сидении подозрительно притихла. Я тороплюсь в ресторан, но я не знаю, что делать с грустной девочкой, которая вбила себе в голову тупую идею увидеться с отцом.

Зачем ей это? Какие гештальты ей нужно закрыть? Впрочем, у меня сын – мальчик, выросший без особенной материнской любви. И я немного в курсе, насколько эти дети ранимые.

Маша не просто ранимая, она травмированная чужой подлостью, и я сжимаю руки на руле, слежу за дорогой, а в голове миллион паршивых мыслей.

Замираю на светофоре, смотрю назад, а Маша, свернувшись калачиком, сопит, что та Соня из старого диснеевского мультика. Спит. Что с тобой делать?! Стону в голос, готовый биться головой об стену, лишённый возможности дозвониться до Алисы, вынужденный нянчиться с её дочерью. Вот это попал.

По телефону Алиса казалась встревоженной, и я больше чем уверен: у неё что-то случилось. То ли на работе что-то, то ли о Маше хочет поговорить – я не знаю, но меня бесит, что я вынужден быть где угодно, только не с ней.

Хоть бы она меня дождалась. Хоть бы не лихорадила, не пылила – знаю я её, она импульсивная, от неё можно чего угодно ожидать.

– Маша, – зову негромко, а Мышка лишь ворочается, хныкает во сне, чем раздражает меня неимоверно. Какого чёрта?! Но не выбросить же её на обочине.

Пару мгновений размышляю и понимаю, что ближе всего сейчас – мой дом. Я просто отвезу туда Машу, оставлю её на попечение Костика и рвану в ресторан. И буду искренне верить, что Алиса не до такой степени разъярилась, чтобы не дождаться.

Сто раз уже проклял себя за идею с рестораном, но кто же знал, что Маша такое учудит, а мой телефон разрядится полностью. Какое-то чудовищное стечение обстоятельств, но пытаюсь убедить себя, что всё – абсолютно всё – будет хорошо.

Я со всем справлюсь.

Выруливаю к дому, возле ворот стоит машина Костика, а он топает вокруг, заглядывает под капот. Слава богу, сын тут и не нужно тратить время, чтобы обустроить как-то спящую и расстроенную Машу.

Сын разберётся, я верю в него.

– Пап, привет! – улыбается сын, а я обхожу машину по короткой дуге и распахиваю заднюю дверцу.

– Забирай невесту, – бросаю, а Костик смотрит на меня удивлённо, но недолго.

Кидается к Маше, хмурится и почему-то с подозрением на меня таращится.

– Она пришла ко мне в офис, – объясняю, но Костик не перестаёт хмуриться. – Хотела поговорить.

Всё-таки парочка романов с ровесницами Маши вышли мне боком – так и останусь в глазах сына любителем молодого мяса. Ну, не объяснять же Костику, что это были всего лишь интрижки в особенно кризисное для здорового мужика время. Честно, не понравилось, но что было, то было. Я не любитель жалеть о прошлом, которое в любом случае не изменить.

– Костик, – Маша просыпается, ёжится от холода и плотнее натягивает на лоб шапку. – Я уснула…

– Просто отведи её в тепло и всё будет хорошо.

– Сергей Владимирович, – Маша вылезает из машины, слегка покачивается с просонья, трёт щёки и смотрит на меня. – Вы же мне поможете?

– Что вообще происходит?! – тревожится Костик: он терпеть не может секреты и быть не в курсе хоть каких-то событий. Любопытный, как девчонка.

– Я попытаюсь, – киваю, а Маша благодарно улыбается.

– Вы же маме не скажете, что я к вам приходила? Ей нельзя волноваться.

Нельзя волноваться? Хм…

– Маша, зачем тебе с ним видеться? – ещё раз спрашиваю, а она вздыхает.

– Просто хочу в глаза ему посмотреть, говорила же, – мнётся, но машет рукой и всё-таки поясняет: – Он меня предал, и маму обидел. Хочу сказать ему, как сильно его ненавижу. И ещё… у него больше нет дочери, вот. Просто пусть знает об этом.

Маша льнёт к Костику, греется в его объятиях, а тот смотрит на меня удивлённо. Сын мой уже почти мужчина, но иногда так сильно смахивает на того голенастого маленького мальчика, которого я так и не смог отдать матери. Просто не разрешил увезти с собой, потому что однажды понял: не смогу без него жить.

Наверное, я неплохой человек, раз Костик получился таким любящим и чудесным парнем. Верным и справедливым.

– Всё, разбирайтесь тут сами, я поехал, – ныряю обратно в машину, пристёгиваюсь, а Костик машет мне рукой, словно сказать что-то хочет, но у меня совершенно не осталось времени выслушивать его болтовню.

Мне нужно добраться, в конце концов, до ресторана, а промедление – смерти подобно.

Жуткая пробка на дороге поглощает меня с головой, засасывает в своё ненасытное чрево, сбивает все планы, и я трачу драгоценные минуты на попытки вырвать себе кусочек пространства. В итоге, кое-как, сворачиваю во дворы, миную забитую машинами магистраль и всё-таки добираюсь до ресторана.

Только Алиса уже ушла, и администратор пожимает плечами, когда пытаюсь выведать хоть какие-то подробности.

Нет её, убежала.

Да чтоб ты всё провалилось.

И я мчу к её дому, звоню в дверь, но в ответ тишина.

Где же ты, Алиса?!

У меня так и не получилось до неё дозвониться, как и не получилось узнать, понять, куда она вообще делась.

До рассвета я катался по городу. Вяз колёсами в снежной каше, словно намеренно выбирал именно те маршруты, где хуже всего дороги, создавал себе сложности. Так странно чувствовал себя, совсем не мог сплести мысли в подобие ясного узора, не получалось понять, что вообще произошло.

И да, чувствовал себя виноватым. Давно такую погань на душе не ощущал.

Настолько дерьмово себя чувствовал, что утро начал с доброй порции виски. Да так и продолжил шататься по барам, бросив машину у первого из списка.

Мне просто нужно было найти ответы на свои вопросы, но когда не получается, вся истина прячется в вине на дне бокала. Кажется, я даже подраться с кем-то успел, но размахивание кулаками не принесло никакого облегчения, хоть шальная энергия и требовала выхода.

Мне звонили с работы, я на кого-то наорал и отправил всех по домам. На сегодня никаких проектов, сегодня я пью, а весь мир пусть провалится в чёртову бездну.

Где же ты, Алиса? Что вообще произошло? Ну, не приехал я, не смог, но нужно же дать мне возможность всё объяснить? Или нет?

Я то вырубаюсь, то снова пью. Потом звоню кому-то по едва заряженному телефону, требую что-то, даже матерюсь, но всё это бесполезно – Алисы нигде нет, она просто бросила меня, скрылась где-то и делает всё, чтобы я её не нашёл.

Детский сад какой-то.

Злюсь, снова лезу к кому-то в драку, но быстро успокаиваюсь. День проходит, я оказываюсь в чьей-то кровати. Как меня сюда занесло? Не понимаю. Где я вообще? Не узнаю. Пытаюсь разлепить глаза, но перед ними всё плывёт, и я снова жмурюсь. Сон беспокойный, мутный, зыбкий, как летнее марево. Кто-то ворчит рядом, в нос бьёт запах бензина, а шум где-то вдалеке не даёт отключить сознание.