походил на огромного Карлсона без возраста. На большом письменном столе, за которым сидел Жора Потапов, стояли телевизор и настольная лампа. Перед телевизором на столе лежал большой серебряный поднос, на нём горой высилась почищенная вобла и стояла литровая пивная кружка. Жора был пивным алкоголиком. Он выпивал за день около ящика пива, но пьяным его никто никогда не видел. Целый день он смотрел бокс и пил пиво, но дело, за которое он отвечал, работало идеально. Он никогда не ошибался и за двадцать лет знакомства с Костыльковым ни разу его не подвёл.

Жора молча убрал поднос с воблой на пол, взял очередную бутылку из ящика на полу, долил в кружку пива и выключил звук телевизора, оставив картинку.

– Давай подобьёмся, – с ходу предложил Костыльков и сел на стул рядом с Жорой.

Жора не признавал компьютеров. Он со скрежетом отодвинулся от стола, втянул живот, насколько это было возможно, и выдвинул ящик. Оттуда он достал огромную амбарную книгу, где каллиграфическим почерком были записаны цифры, даты и одному ему понятные слова.

– Так… – Он развернул книгу на нужной странице и пухлым пальцем начал водить по цифрам. – Прошлый месяц закончился с превышением в шесть процентов. Клиенты все те же, – сбивающимся от одышки голосом проговорил Жора.

– Прошлый меня не интересует. Что в этом месяце? – перебил его Костыльков.

– Этот месяц… – Потапов перевернул страницу и снова начал водить пальцем по бумаге. – Большой заказ от «Негоцианта». Выбрали все марки под ноль. Нужно срочно заказывать. – Он поднял голову от книги, взял кружку с пивом, глотнул и развёл руками. – Контору предупредил, к концу недели марки будут.

– Вы с Игорем это обсудили? – спросил Костыльков.

– А при чём тут Игорь? – удивился Жора. – У меня всё под контролем. – Он сделал снова глоток и затем, собрав пальцы в пучок, приложил их к губам. – Всё как в аптеке.

– То есть вы это не обсуждали?

– А что тут обсуждать? Если бы у меня гастроном на таможне запросил левые акцизы или администрация губернатора… – Ему понравилась своя шутка, и он захохотал, покрывшись красными пятнами.

– Жора! – Костыльков выхватил у него кружку и с грохотом поставил на стол, отчего немного жёлтой липкой жидкости пролилось на книгу. – Я тебя конкретно спросил: вы с Игорем Иосифовичем обсуждали этот заказ?

– Ну, он заходил. Спрашивал про этот заказ, интересовался, хватает ли марок. – Жора, угадывая настроение шефа, перешёл на вкрадчивый голос, спокойно объясняя происходящее. – Я ответил, что всё под контролем. На заказ марок хватило, срочно заказываю новые. Всё…

– То есть он не от тебя про тот заказ узнал? – уточнил Костыльков.

Жора Потапов замотал головой и залпом допил пиво в кружке.

«Чёртов заказ… какого хрена с ним не так? И при чём тут Игорь?» Костыльков около минуты стоял молча, раздумывая над ситуацией, с раздражением постукивая костяшками пальцев по столу.

Жора, несколько секунд понаблюдавший за шефом, опять налил себе пива и чуть-чуть добавил громкости телевизору. На экране шли старые бои Тайсона. Хотя Жора знал их все наизусть, он всё равно болел за него с той же остервенелостью и страстью, как и в первый раз.

– Бам! Бам! – вполголоса озвучивал Жора удары боксёров, шевеля своим огромным телом и выкидывая вперёд руки. – На-а-а! – крикнул вдруг Потапов, когда Майк Тайсон правым апперкотом в голову отправил Майкла Спинкса в нокаут.

– Жора! – Костыльков выдернул провод от телевизора и бросил на стол. – Иди лучше сам боксом займись, – прошипел он Потапову в лицо. – Если ты перестанешь проходить в дверь этого кабинета, я тебя уволю.

Не говоря больше ни слова, он развернулся и быстро вышел.

Вернувшись к себе, он не сразу заметил Моцарта. В том же кресле, почти не поменяв позы, Игорь развлекался с яварой – маленькой деревянной палочкой, тренируя пальцы.

«Ещё один спортсмен», – раздражённо подумал Костыльков.

– Поехали к «Негоцианту», – не глядя на Моцарта и собирая свой портфель, скомандовал он.

Игорь встал с кресла, убрал явару в карман брюк и стал молча ожидать шефа.

– Позвонить им? Предупредить? – спросил он после десятисекундного молчания.

– Нет, – отозвался Костыльков. – Не хочу, чтобы они нас ждали.

Игорь утвердительно кивнул и быстро вышел в приёмную. Костыльков услышал, как Игорь коротко скомандовал секретарше: «Машину», дождался, когда стихнет удаляющийся стук его каблуков, и спокойно пошёл следом.

Глава 7.2

Офис «Негоцианта», в отличие от большинства торговых компаний, находился не в промышленной зоне, а в самом центре города.

Это была именно та самая дистрибьюторская компания, которую когда-то придумал и создал Касим по условиям мирного соглашения с Костыльковым о разделе сфер влияния.

С тех самых пор прошло много лет, Касима уже не было в живых, на работу пришли настоящие профессиональные менеджеры, но дух чего-то тяжёлого, архаичного всё ещё витал вокруг трёхэтажного белокаменного особняка, в котором располагался по сей день «Негоциант».

«Мерседес» Костылькова подъехал к главному входу. Охранник, как обычно, выпрыгнул из ещё катящейся машины и, оглядевшись, открыл правую пассажирскую дверь.

Костыльков и Моцарт вышли из автомобиля, но заходить в подъезд не спешили.

«Быстро летит время, но что-то остаётся неизменным». Костыльков поднял голову вверх и посмотрел на два свёрнутых флага, скучавших без ветра. Он знал, что один из них – российский триколор, а второй – ко гда-то придуманный вместе с Касимом флаг «Негоцианта»: буква «Н» с вензелями и перекрещенными над ней бутылками вина.

Та далёкая жизнь, хоть и была порой страшной и непредсказуемой, осталась в памяти Александра Александровича Костылькова как один из самых важных и лихих этапов его судьбы, без которого не было бы ничего из того, чем он мог гордиться сейчас.

Он подмигнул старомодному и смешному флагу, улыбнулся и повернулся к Игорю, стоявшему чуть позади.

Костыльков знал, что у Моцарта это место вызывает совершенно другие эмоции, но на этот раз вместо привычного оскала на лице товарища появилась лёгкая усмешка.

«Время и деньги стирают обиды», – подумал Костыльков и вспомнил, как впервые привёз сюда Игоря на встречу с Касимом. Все договорённости были соблюдены, и они должны были закопать топор войны, пожать друг другу руки и продолжать работать на благо своего процветания и его, Александра Костылькова, благополучия.

– Прошу прощения, господа, не будет ли у вас огня?

Костыльков оглянулся и увидел молодого человека, не по погоде легко одетого в тёмно-синий костюм из тонкой шерсти и с повязанным на итальянский манер синим шёлковым шарфом. В руках тот держал золотой портсигар «Дюпон», по которому постукивал папиросой.

– Мы не курим, молодой человек, и вам не советуем, – ответил Костыльков и