— Я сказал ему, что пришлю вас в Мирамонт. Он сходит с ума от нетерпения. Но не будьте с ним слишком суровы. Брент прошел сквозь огонь, воду и медные трубы. Он приехал ко мне вчера и пригласил меня в мою теплицу. Он и его сестра — единственные мои родственники, причем Шарлотта пишет мне не больше двух раз в год.

Кэролайн смотрела на Маркема, мысли ее разбегались. Значит, Брент хочет с ней увидеться? Он приехал к сэру Альберту и попросил его прийти в теплицу, чтобы растопить лед в ее душе. И надо признать, это ему удалось.

— Но почему он не общался с вами все эти годы? Впрочем, мой муж любит выбрасывать людей из своей жизни. Это подпитывает его самолюбие.

Маркем глубоко вздохнул и опять стал серьезным.

— Он избегал меня, потому что чувствовал, что это из-за меня его мать стала испытывать к нему отвращение. Он не выбросил меня из своей жизни. Просто все эти годы у него не было повода со мной связаться…

— Но вы его дядя! — раздраженно перебила она. Он кивнул:

— Да, но в моем присутствии ему делалось неуютно. Я напоминал ему о том, почему его мама ненавидела мужчин, в том числе и его. Понимаете, Мод хотела стать ученым-ботаником. Я не взял бы ее в студентки, потому что у нее не было таланта, самодисциплины и желания упорно работать. Она безумно завидовала моему успеху. Брент это видел и, возможно, понимал, что любовь Мод к ботанике стала одной из причин ее нелюбви к нему и сестре.

Кэролайн задумалась над его словами. Брент никогда не рассказывал ей о своей матери. Он держал в тайне то, что Альберт Маркем — его дядя. Почему? Все очень просто: он боялся, что наука значит для его жены больше, чем он. Так же, как было с его матерью.

— Я наконец поняла, — прошептала она дрожащим от волнения голосом. — Он не говорил мне, что вы его дядя…

— Он не хотел терять вас, леди Кэролайн. Не хотел отдавать вас науке. Узнав о вашем намерении учиться в Америке, он испугался еще больше и попросил вас уехать, по-своему защищаясь от боли и разочарования.

— Если бы он разрешил мне объясниться, этого бы не произошло, — с досадой сказала она. — И потом, сэр Альберт, он не просто попросил меня уехать, он, в общем, выгнал меня из своего дома.

Маркем усмехнулся и медленно встал со скамьи.

— Это вы подробно обсудите со своим мужем. Он очень хочет вас видеть. Между тем, если мы собираемся работать вместе, я попросил бы вас называть меня просто дядей Альбертом.

Она поморгала, думая, что ослышалась.

— Простите, что?

Его взгляд выразил удивление.

— Вы предпочитаете работать отдельно, леди Кэролайн? Или вам неловко переходить на неофициальное обращение?

Она судорожно сглотнула.

— Вы хотите со мной работать?

— Естественно. Вы трудолюбивы, организованны, талантливы. Я буду глупцом, если упущу такую возможность. Кроме того, леди Кэролайн, я не вправе приписывать одному себе всю заслугу в создании сиреневой розы.

Он опустил глаза и подошел к своей собеседнице.

— Я хочу, чтобы вы начали с этой розы. Кстати, мне очень нравится то имя, которым вы ее назвали в честь моей внучатой племянницы. Просто чудесно! Еще я хочу, чтобы вы начали серию опытов с ядовитыми ягодными растениями — в первую очередь это английский плющ, остролист и сладко-горький паслен, а также скрестили два североафриканских ползучих побега. Я буду навешать вас примерно раз в месяц, сопоставлять ваши результаты с моими. А когда вы родите ребенка, мы составим расписание. У меня есть собственная теплица. До нее отсюда не больше трех часов езды.

Маркем помолчал.

— К сожалению, я не смогу платить вам за ваш труд или присвоить вам ученую степень. Но вам предоставляется отличная возможность работать с самыми известными ботаниками Англии. Обещаю, что вы получите справедливое признание среди своих коллег.

Он улыбнулся, глядя на ее потрясенное лицо.

— Пожалуйста, соглашайтесь, леди Кэролайн. Мне нужна помощь сведущего человека.

Не будь она так ошеломлена поворотом событий, она бы просто разрыдалась от счастья. Самая главная мечта ее жизни сбылась прямо сейчас! Прославленный ботаник обращался с ней как с равной! Она до последнего вздоха будет помнить эту удивительную минуту.

Улыбнувшись, Кэролайн протянула руку.

— Я с радостью буду у вас работать, сэр. Пожалуйста, зовите меня Кэролайн.

— Дядя Альберт, — поправил ее Маркем, улыбнувшись в ответ и пожимая ей руку. — А теперь идите к мужу и поговорите с ним по душам. Надеюсь, вы устроите ему хороший нагоняй. — Он нагнулся к ней с озорной усмешкой. — Только, пожалуйста, не надо его убивать.

Она засмеялась:

— Постараюсь сдержаться. Он оглядел теплицу.

— А я пока осмотрю растения и сделаю кое-какие записи, а потом оставлю на вашем столе список дел, которыми вам стоит заняться. Я вернусь через две недели, и мы подробно все обсудим. Согласны?

Ей хотелось кричать от радости.

— Спасибо, дядя Альберт.

Он опять улыбнулся и кивнул на дверь.

— Дождь кончается.

Она неуверенно подошла к дверям теплицы, в последний раз оглянулась, подняла капюшон своей мантильи и вышла наружу.

Моросил дождь, и Кэролайн шла с опущенной головой. Неожиданно шагах в двадцати от теплицы на тропинке она увидела первую розу.

Ярко-розовый цветок лежал на коричневой земле. Она нагнулась и подняла розу, стряхнув капли воды с красивых, здоровых лепестков. Не успела она понять, что происходит, как ей на пути попалась другая роза — точно такая же, как и первая… потом третья и четвертая.

Сердце Кэролайн забилось быстрее. Чем ближе она подходила к дому, тем больше очаровательных, с длинными стеблями, розовых роз оказывалось в ее руке.

Она знала, что это сделал Брент. Наконец показалась задняя дверь дома. Кэролайн едва дышала. В ее душе проснулось желание увидеть мужа. Ею овладели растерянность и одновременно надежда. Они провели в разлуке несколько долгих недель. Сейчас она держала в руках двадцать три восхитительные розы со срезанными шипами, и они говорили красноречивее всяких слов. Именно на это Брент и рассчитывал.

Кэролайн шагнула в кухню. Здесь было холодно, чисто и пусто, но на темном отполированном полу виднелась узкая дорожка из лепестков таких же роз.

Она медленно пошла по ней, согретая уютом своего дома и сладким ароматом цветов. Ноги привели ее к спальне — туда, где обрывалась дорожка из лепестков.

Кэролайн распахнула дверь.

За время ее отсутствия в комнате ничего не изменилось: безупречно убранная постель, полированная мебель. Правда, на полу появился белый плюшевый ковер.

Прямая дорожка из лепестков тянулась к соседней двери. Кэролайн постояла на месте, потом окинула быстрым взглядом свой живот, спрятанный под складками широкой мантильи, и, наконец, решившись, быстро пошла вперед. Сжимая розы в левой руке, она протянула дрожащую правую и уверенным жестом открыла дверь.