благотворительном шабаше, поднимет дикий шум. Но она и так уже зла на него за то, что он задерживается, а если он и вовсе не приедет – что ж, побушует немного больше, только и всего. Так что, пожалуй, лучше выдержать первый натиск сейчас и дать Синди немного излить свою ярость. Бумажка с номером телефона, по которому можно ее вызвать, все еще лежала у него в кармане. Он достал ее и набрал номер.

Как и раньше, он прождал несколько минут, прежде чем Синди подошла к телефону, но, к его удивлению, никакого извержения вулкана не последовало – вместо этого были холод и сухость. Она молча выслушала Мела, пытавшегося объяснить ей, почему он не может покинуть аэропорт. И когда ожидаемого взрыва не произошло, он вдруг начал запинаться и бормотать что-то нечленораздельное, малоубедительное даже для него самого. Он умолк.

Последовала пауза, затем Синди холодно спросила:

– Ты все сказал?

– Да.

Голос у нее звучал так, точно она говорила с кем-то малознакомым и глубоко ей омерзительным:

– Я не удивляюсь, потому что и не ждала, что ты приедешь. Когда ты сказал, что скоро будешь, я не сомневалась, что ты врешь, как всегда.

– Я вовсе не врал и не как всегда, – вспылил он. – Я ведь уже говорил сегодня, сколько раз я выезжал с тобой…

– Ты как будто заявил, что ты все сказал.

Мел умолк. Какой смысл спорить?

– Я слушаю тебя, – устало произнес он.

– Так вот, я пыталась сказать тебе, когда ты меня прервал – тоже, как всегда…

– Синди, ради всего святого!..

– …что, почувствовав вранье, я немного пораскинула мозгами. – Она помолчала. – Ты говоришь, что задерживаешься в аэропорту?

– По-моему, именно об этом и идет у нас разговор…

– Надолго?

– До полуночи… а может быть, и на всю ночь.

– Тогда я к тебе приеду. Можешь не сомневаться. Нам надо поговорить.

– Послушай, Синди, ни к чему это. Не время сейчас и не место.

– Ничего, время вполне подходящее. А то, что я хочу тебе сказать, может быть сказано где угодно.

– Синди, ну пожалуйста, будь благоразумна. Я согласен: нам многое надо обсудить, но…

Мел умолк, вдруг поняв, что говорит сам с собой. Синди уже повесила трубку.

Мел, в свою очередь, положил трубку на рычаг и какое-то время сидел молча – в кабинете царила полная тишина. Затем, сам не зная почему, он снова снял трубку и во второй раз за этот вечер набрал свой домашний номер. Раньше к телефону подходила Роберта. На этот раз трубку сняла миссис Себастьяни, которая обычно сидела с детьми, когда родителей не было дома.

– Я просто хотел проверить, все ли в порядке, – сказал Мел. – Девочки уже легли?

– Роберта легла, мистер Бейкерсфелд. А Либби собирается.

– А вы не позовете Либби к телефону?

– М-м… разве что на минуту, если вы обещаете, что не будете долго разговаривать с ней.

– Обещаю.

Миссис Себастьяни, как всегда, ужасно педантична, подумал Мел. Она требует повиновения не только от детей, но и от всего семейства. Глядя на ее тихого как мышь супруга, который появлялся иногда вместе с ней, Мел спрашивал себя, неужели эта пара способна испытывать супружеские страсти. Пожалуй, нет. Миссис Себастьяни никогда не допустила бы такое.

Он услышал шлепанье ног Либби по полу.

– Папочка, – спросила Либби, – а наша кровь все время бегает по телу без остановки – всегда-всегда?

Либби, как правило, задавала самые неожиданные вопросы. Она находила новые темы с такой же легкостью, с какой ребенок находит рождественские подарки под елкой.

– Не всегда, деточка, ничто не бывает вечно. Кровь циркулирует в нас, пока мы живем. В твоем тельце кровь циркулирует уже семь лет – с тех пор как сердечко начало биться.

– А я чувствую свое сердечко, – сказала Либби. – Оно у меня в коленке.

Мел хотел было объяснить ей, что сердце находится не в коленке, хотел рассказать, что есть у человека пульс, артерии и вены, потом передумал. Еще успеется. Если человек чувствует, что у него бьется сердце – где бы оно ни билось, – уже хорошо. Либби всегда инстинктивно тянулась к самому существенному – порой у него возникала мысль, что ее маленькие ручонки достают звезды истины с небес.

– Спокойной ночи, папочка.

– Спокойной ночи, моя радость.

Мел по-прежнему не понимал, зачем позвонил домой, но после этого звонка ему, несомненно, стало легче.

Что же до Синди, то, приняв решение, она обычно выполняла его и, следовательно, вполне могла нагрянуть в аэропорт. Впрочем, пожалуй, это и к лучшему. Перед ними стоит серьезная дилемма: сохранять хрупкую скорлупку их брака ради детей или нет. И здесь они смогут поговорить наедине, вдали от ушей Роберты и Либби, которые и так уже слышали немало их ссор.

Собственно, сейчас никаких срочных дел у Мела не было, просто надо на всякий случай находиться на посту, вот и все. Он вышел из своего кабинета на галерею и посмотрел вниз, в центральный зал, где по-прежнему бурлила толпа.

Пройдет совсем немного лет, размышлял Мел, и аэровокзал придется коренным образом перестраивать. Необходимо что-то придумать – и срочно, – чтобы изменить систему посадки в самолет и высадки пассажиров. Когда люди по одному идут на посадку или покидают самолет, это занимает много времени. Стоимость же пребывания на земле самолетов, строительство которых с каждым годом обходится все дороже, непрерывно возрастает. Поэтому и конструкторы, и те, кто составляет рейсы, стараются, чтобы машины больше летали, ибо это приносит доход, и меньше стояли на земле, ибо тут никакого дохода нет – одни расходы.

Уже разрабатывается идея создания «пассажирских контейнеров» по принципу грузового «иглу», используемого компанией «Америкэн» для загрузки своих самолетов. У многих других авиакомпаний есть разновидности этой системы.

«Иглу» представляет собой контейнер, по форме и размеру точно соответствующий фюзеляжу самолета. Его заранее загружают, затем поднимают до уровня фюзеляжа и за несколько минут вставляют в самолет. В грузовом самолете – в противоположность пассажирскому – фюзеляж представляет собой пустую коробку. Теперь, когда такой самолет прибывает в аэропорт, из него быстро вынимают «иглу» и вставляют новое. С минимальной затратой времени и труда огромный самолет можно быстро разгрузить, снова загрузить и подготовить к вылету.

Можно было бы создать «пассажирские контейнеры» по тому же принципу, и Мел уже видел разработку этой идеи в чертежах. Это будут маленькие удобные секции с вмонтированными в них сиденьями, куда пассажиры будут садиться прямо у регистрационной стойки. Затем контейнеры с пассажирами по конвейерной ленте вроде той, по которой сейчас двигается багаж, будут переброшены к