Меня прошил разряд тока. Бесконечная, неистощимая энергия. Хотелось бежать, возводить и рушить дворцы, забивать кулаками гвозди… Да что угодно! Лишь бы не сидеть на месте.

Возбуждение накатило и схлынуло. Я все еще пребывал в состоянии окаменения. Остановившееся время не желало ускорять ход. Черт возьми, и сколько мне так висеть?!

Словно в ответ на мысленный выкрик пси-поле отозвалась глухой напряженной вибрацией. Я скептически посмотрел на дверь, блокирующую выход в мир океана. Пропущенный через меня разряд не исчез бесследно. Я не чувствовал ни усталости, ни напряжения. Каждый мускул, каждая клетка тела наполнены энергией и готовы к работе. Что мне чужие барьеры?

После второго удара дверь разлетелась в щепы. Я взмыл вверх, попытался привычно охватить многоголосицу сознаний окружающих меня существ и застыл, глядя на приближающуюся волну.

Это и волной-то нельзя было назвать. Даже цунами, способное смывать города, казалось нелепой беспомощной пародией. Пенящийся вал поднимался до неба. Облако водной пыли катилось на полшага впереди и почти достигло места, где я оказался.

Времени на раздумье не было. Никакой пси-щит, никакой экран не смогут противостоять наступающей стихии. Тень?.. Впервые я почувствовал неуверенность — способно ли совершенное оружие остановить надвигающуюся угрозу? Отступать назад в тело было бессмысленно: удар такой силы не просто погасит сознание — перемолотит личность как Жернов. Остается одно — вперед наверх, в мир тумана, где сама структура психополя не допускает разрушительного шторма, в мир Наблюдателей.

Короткий полет, собранная в кулак воля, сверхусилие, необходимое для преодоления границы… и мягкие, пушистые объятия. Успел.

Водный горб дополз до места, где я стоял, и не найдя цели, рассыпался мириадами соленых брызг. Волны пониже, раздосадованные тем, что жертва ускользнула, слепо рыскали, сталкивались и расходились, покрывшись коростой пены. И вдруг разом улеглись. Поверхность океана стала гладкой, как туго натянутая простыня. А потом вода снова пришла в движение, закручиваясь в бесконечную, до самого горизонта, спираль. Океан будто просел под тяжестью собственного веса. И с каждым мгновением чудовищный водоворот разевал пасть все шире и шире. Казалось, еще немного — и гигантская воронка дотянется до дна.

Ощущение чужого присутствия. Я вслушался в пробегающие по туману вибрации.

— Олег? — Молчание. Ладно, работать с туманом не впервой. Прячься — не прячься, найду.

Я начал уплотнять синее марево и с удивлением обнаружил, что некогда податливая дымка стала скользкой и не желала принимать нужную форму. Что-то новенькое.

Попытки взять стекленеющую субстанцию под контроль окончились ничем. Разозлившись, я решил отказаться от идеи тонкого манипулирования и просто врезал по причудливым хрустальным переплетениям сгустком самой грубой из доступных на этом слое пси-энергий.

Тишина раскололась. Завораживающие переливы, звон тысяч легчайших воздушных колокольчиков. Пси-пространство пело песнь Гарта. Миллиарды психосфер. Радориане, живущие на планете, и пассажиры лайнера, выходящего на орбиту. Струящиеся изумрудные мелодии элиан и жесткий режущий раскат двух послов Дзорта. Негромкая, похожая на завывания ветра мелодия фауны, привыкшей выживать в условиях вечной зимы, и неожиданно бодрые, почти веселые аккорды небогатой гартианской флоры. Но меня интересовали не они.

Лиловая, сливающаяся с туманом опухоль не желала отзываться. И структура этого не принадлежавшего планете образования была до боли знакома. Все-таки Наблюдатель. Наблюдатель ли? Я всматривался в кристалл, едва различимый на фоне друз хрусталя, в которые превратился туман. Что-то с ним было не так. Он походил на Олега и в то же время чем-то неуловимо отличался.

— Кто ты? — Молчание. Я протянул тонкий пси-щуп и наткнулся на стену иссушающего холода. Такого не было даже при первых болезненных контактах с Тенями. Хрупкая бирюзовая нить рассыпалась, и ледяной вал покатился в мою сторону.

Я растопил кристаллы вокруг, создав щит из жидкого стекла. Касание. Я рефлекторно отпрянул от едких клубов пара. Рассыпались мутные уродливые осколки, застыли пластины, покрытые безобразными слюдяными наплывами. Холод медленно сковывал окружившую меня сферу жидкого пламени. Слишком медленно.

Внешнее давление слабело с каждым выигранным миллиметром. Ледяной фронт не выморозил огненный шит и до середины. Я поднапрягся и почти отодвинул реку пламени на исходный рубеж. Теперь уже волны холода нахлынули с новой силой, и отступать пришлось мне.

Еще несколько толчков — и стихии застыли в равновесии.

Несомненно, Наблюдатель, если это действительно был он, владел пси-преобразованиями на порядок лучше меня. Только вот сама структура тумана препятствовала активным действиям, несущим разрушение. И сформировать достаточный для преодоления моей зашиты поток энергии противник не мог. Иное дело уровнем ниже… Краешком сознания я «покосился» на водоворот, продолжающий раздирать океан. Путь к отступлению был отрезан. Пат.

Я поймал себя на мысли, что совершенно не переживаю по поводу происходящего. Высший межгалактический разум пытается выжечь мозги, тело пустой оболочкой осталось где- то далеко в физическом мире, а мне все равно. Черт возьми, надо что-то предпринимать, противостояние не может продолжаться до бесконечности. Пусть в мире тумана время течет в сотни раз медленнее, все равно рано или поздно дружки элианки доберутся до склада, где шел бой, и тогда…

— Долго в молчанку играть будем? — Я решил катнуть пробный шар. — Могу я с Олегом поговорить?

— Вектор деятельности, называемый Олегом, признан ошибочным. — Пси-голос Наблюдателя был хриплым, скрежещущим. Так в мультфильмах говорят роботы, у которых закончилась смазка.

— А твой, стало быть, верен? — Признаться, я не ждал, что эта дрянь снизойдет до разговора. — И что в отношении меня планируется — лоботомия?

— Фрагментация личности и последующее уничтожение тела.

— Достаточно откровенно. — Мне вдруг стало страшно. Безразличная констатация приговора, помноженная на механический голос судии, пробилась сквозь анестезирующее облако апатии. — Могу я спросить — почему?

— Вектор деятельности, повлекший твою трансформацию, ошибочен. — Давление холода не ослабевало. — Ликвидация последствий вынужденная.

— Ликвидация последствий, значит. — Сверхновой вспыхнула ярость. Чистая, концентрированная, направленная исключительно на собеседника. — А если я не соглашусь?

— В согласии нет необходимости. — В скрипе железных челюстей мне почудились сочувствующие нотки и… Я безуспешно попытался найти человеческую аналогию. Дисбаланс, неуравновешенность, незаконченность… В отличие от идеального, гармоничного на всех уровнях восприятия Олега с этим Наблюдателем что-то было не так. Дьявол! Нет времени копаться в нюансах психологии сверхсуществ!

— Это ваше последнее слово? — Молчание. Что ж, ублюдок, сам напросился. Ненависти — коктейлю из ярости и страха — легко придать форму.