Никита снова шумно выдохнул, стараясь унять дрожь в руках. Саша действительно не знал, что Лера оставила им послание. Его не было с ними. После того как он уехал с берега реки, его больше никто не видел, он ни с кем не общался. Он не мог предупредить мага. Это не он. Но разве это делает его вину меньше?

– Убирайся, – только и сказал Никита.

Правильнее было бы позвонить Лосеву, Воронову, хоть просто на дежурную линию, но Никита не чувствовал в себе на это сил. Никуда Саша не убежит, понадеется на деньги папы. И тот наверняка поможет. Что ему можно вменить? Только похищение человека, но при желании отмоется. Из органов выгонят, и все. Страдать от этого он едва ли будет. А терпеть его на своей кухне еще хоть минуту Никита не мог. С каждой секундой контроль все быстрее покидал тело.

– Я хочу помочь вам. – Саша даже с места не поднялся.

– Ты думаешь, нам нужна твоя помощь?

– Хочу хоть как-то загладить свою вину.

– Я сказал: убирайся. Иначе я звоню Воронову.

– Я…

Наверное, Никита все-таки ударил бы его. Стащил бы со стула за шиворот, бросил на пол, сел сверху и несколько раз врезал бы по морде, но в этот момент зазвонил телефон. Дурацкий телефон стал наконец тем отвлекающим маневром, который позволил Никите переключиться. Он поднял трубку, даже не глядя, кто звонит.

– Ник, я узнал новую фамилию Вероники Виноградовой, – произнесла трубка голосом Лосева, и голос этот сразу показался Никите странным, словно испуганным. – Воронова. Восемнадцать лет назад Вероника Антоновна Виноградова вышла замуж за следователя Петра Михайловича Воронова.

Перед глазами мгновенно всплыла улыбчивая хозяйка дачи, угощающая их домашними пирожками и зовущая Леру и Яну в огород поесть малины. Ухоженная блондинка лет пятидесяти, имела ли она что-то общее с той девушкой, которую Никита видел в своем видении, а затем и на фотографии? Мог ли он узнать ее? Почему он снова ничего не почувствовал?!

– Воронов не отвечает, – продолжал тем временем Леша. – Яна тоже.

Никита снова сделал глубокий вдох, чувствуя, как ускользает уже не только самообладание, но и реальность в целом. Они позвонили Воронову около часа назад, назвали девичью фамилию таинственной Ники. Уже в тот момент следователь все понял. Если только вообще не был в курсе с самого начала. Если только в их компании был один предатель, а не два. Ведь Леша высказывал версию, что Владислава Каримова убил муж Ники, это он, Никита, решил, что Виктор. А теперь Яна на даче у Вороновых. В самом логове тех, кто определенно связан с магом. Да и тело самого мага до сих пор не нашли.

– Едем туда, – выдохнул Никита.

Глава 16

– Яна! – позвал Воронов, но Яна отзываться не собиралась. Сильнее вжалась в стенку шкафа, задержала дыхание и даже по-детски зажмурилась.

– Петя? – голос Вероники Антоновны прозвучал удивленно, очевидно, она не ожидала увидеть мужа на даче, но уезжать по какой-то причине уже не стала, вошла в дом. – Что ты здесь делаешь?

– Тот же вопрос я хочу задать тебе.

Яна не видела Вороновых, но кожей чувствовала напряжение между ними.

– Разве у тебя нет спектакля этим вечером? – объяснил свой вопрос следователь.

– Нет, – ответила его жена. – Утром мне показалось, что ты не настроен отмечать годовщину после смерти вашего судмедэксперта, поэтому я солгала про спектакль, чтобы ты не чувствовал себя виноватым. А сама собиралась приехать на дачу, немного поработать над новой пьесой.

Яна вспомнила исписанные аккуратным почерком листы и внутренне сжалась. Не над этой ли пьесой собиралась поработать Вероника Антоновна? Мозг по-прежнему отказывался верить в происходящее, осознавать, что Вороновы имеют ко всему отношение. Или не Вороновы, а только Вероника Антоновна? Ника. Неужели это она все придумала? Неужели сумасшедший маг был всего лишь исполнителем?

– Ты знакома с Виктором Каримовым? – спросил Воронов, и Яна внутренне сжалась.

Виктор Каримов – это маг? Значит, так его зовут?

Вероника Антоновна, похоже, не ожидала услышать такой вопрос. Яна не видела ее лица, но, судя по повисшей тишине, жена Воронова была в шоке и судорожно искала ответ, а не найдя, сказала просто:

– Да.

– Расскажи, – потребовал Воронов.

– Что именно ты хочешь знать?

И следователь вдруг вспылил:

– Все, Вера! Я хочу знать все! Как и почему ты связана с сумасшедшим преступником, которого мы ищем уже столько месяцев? Какое отношение ты имеешь к про́клятым украшениям, попавшим к Яне? А к смерти Горяевой? Кто, черт возьми, тебе этот Каримов?!

В соседней комнате послышались какие-то шорохи, затем скрипнули пружины дивана. Яна слышала этот скрип, когда сама ложилась на него. Должно быть, Вероника Антоновна прошла к дивану и села. Наверное, такие разговоры вести тяжело. Яна испугалась, что ей станет хуже слышно, чуть подалась вперед, но не рассчитала расстояние и ударилась лбом в дверь шкафа. Та тихо скрипнула и приоткрылась. Яна в ужасе задержала дыхание, заскребла ногтями по гладкой поверхности, пытаясь удержать дверь, но она, к счастью, остановилась сама, оставив лишь узкую щель для обзора. В нее Яна видела стоящего как истукан Воронова, сложившего руки на груди и смотрящего в сторону дивана, который Яна не могла разглядеть. Очевидно, она не ошиблась, и Вероника Антоновна действительно сидела на нем.

– Это долгая история, Петя, – совсем другим тоном, невыразимо уставшим, сказала она. – Тебе лучше сесть.

– Я постою.

– Я познакомилась с Витей и его братом, Владом, еще в университете. Мы с Витей учились на одном потоке. Он мне тогда казался хорошим парнем, добрым, отзывчивым. Его брат, а они были близнецами, был совсем другим. Не слишком умным, но веселым и озорным. Эдакий яркий хулиган, в которого влюбляются все девчонки. И я в том числе. Но он не обращал на меня внимания. Однажды на новогодней вечеринке я перебрала с алкоголем и разрыдалась на плече у Вити, рассказывая ему, как люблю его брата и как хочу быть вместе с ним. Тогда Витя предложил мне помочь. Принес медальон и браслет и сказал, что, если я надену их и загадаю желание, оно обязательно сбудется. Я не поверила, думала, он просто хочет меня утешить, но в шутку загадала.

– Откуда у Каримова были эти украшения? Где он их взял? – следователь продолжал возвышаться горой над женой, и Яна подумала, что ему, должно быть, тяжело стоять вот так без движения, учитывая его больную спину. Тем не менее он то ли не верит жене, то ли просто знает, что люди в зависимом положении чувствуют свою уязвимость и рассказывают больше, чем когда смотрят на собеседника на равных.

– У Вити своего рода… талант. Он видит некие… мистические нити, как он их называет. Говорит, есть еще один мир, не наш, а типа… потусторонний. И он видит нити, которые связывают каждого из нас с этим миром и друг с другом. Может потянуть за такую нить и вытащить чужой секрет, найти какой-то предмет. Он может рыться в том мире, как в архиве. Когда он принес мне эти украшения, я тоже спросила, откуда они у него. Он и сказал, что видит, что кто-то из его знакомых загадывал желание демону, и с помощью этих нитей смог выйти на первоисточник. Я плохо в этом разбираюсь, Петя! Да, мы, его друзья, знали, что он экстрасенс, но он никогда не распространялся о своем даре, а мы и не спрашивали. Тогда вообще был первый раз, когда он продемонстрировал мне свои возможности.

Яна закрыла глаза, пытаясь уложить в голове услышанное. Значит, вот как маг находил все эти дела, которые потом подбрасывал им? Едва ли он может заглядывать в потусторонний мир, как в энциклопедию, иначе не пользовался бы обычными архивами, но он, очевидно, умеет замечать странное, быть может, что-то чувствовать. Находит необычную историю в прошлом, наподобие той, что произошла когда-то в усадьбе