— Кто там?

— Друг. А теперь открой дверь и выпусти меня из этого коридора, или с полной уверенностью пообещаю тебе, что мы оба пожалеем о том дне, когда явились в этот бренный мир.

Глаза Куинна распахнулись, вобрав в себя слишком много света для человека, страдающего от похмелья. Он отпер дверь и сердито посмотрел на того, кто стоял перед ним — с улыбкой на лице и чемоданом в руке.

— Дядя Альфред?

Альфред Тейт прошмыгнул мимо остолбеневшего Куинна и захлопнул за собой дверь.

— Он самый, дорогой мальчик. О Боже! Ты выглядишь, как обычно я по утрам. Пьянство — это сам дьявол, сынок. — Держись от него подальше — вот мой совет. А теперь — куда мне положить это?

— Куда положить это? — Куинн покачал раскалывающейся головой. — Не заставляйте меня отвечать, ответ вам не понравится.

— Ясно, напился с горя,

— Вообще не напивался, черт побери! — возразил Куинн, падая на диван и все еще держась за голову. — Я с колледжа не пил столько пива за один присест. И никогда не стану пить такое количество снова. Я только хочу убедиться, что у меня галлюцинация и на самом деле вас здесь нет. Знаете, другие люди видят розовых слонов. Почему я должен видеть ухмыляющихся Тейтов?

— Из-за своего доброго сердца, — ответствовал дядя Альфред, оглядывая крошечную квартирку. — Полагаю, это не прихожая?

Куинн через силу улыбнулся.

— Да. Это прихожая. За исключением одной маленькой спальни. Поэтому с чемоданом вы или нет, но здесь вы не останетесь. Но вас ведь не посещала такая мысль, верно?

Дядя Альфред подошел к дивану, наклонился и потянул за подушки.

— Довольно удобный, наверное, раздвижной. — Он махнул Куинну рукой. — Подъем, хороший мальчик. — Затем под взглядом Куинна две цветастые подушки полетели на пол, и дядя Альфред с удовлетворением указал на раздвижной диван. — Я спал и на худшем. Ты тут прекрасно устроился, мой мальчик.

— Вы не… я не… О черт! — Куинн подобрал подушки и водворил их на место, прежде чем снова развалиться на диване. — Ладно, я долго боролся. Полагаю, пришло время Для вопроса на шестьдесят четыре миллиона долларов. Зачем вы здесь?

Дядя Альфред лукаво улыбнулся в свою изящную серебристую бородку и усы.

— Я уж думал, ты не спросишь, — Он знаком велел Куинну убрать ноги с одной из подушек и уселся рядом, аккуратно поддернув брюки, чтобы не повредить острую, как бритва, складку. — Дело в том, что меня вышвырнули вон. Сомертон достаточно часто меня этим пугал, но, спасибо моей дражайшей племяннице, наконец-то осуществил свою угрозу. Упрямый мальчишка Сомертон и почти невыносимо самодовольный с тех пор, как отправил Уэстбрука в нокдаун.

Куинн несколько минут смотрел на дядю Альфреда, пытаясь заставить себя соображать хоть что-то.

— Кофе, — наконец выдал он. — Мне нужен кофе. Галлона два. Присоединитесь?

— С большим удовольствием. — Дядя Альфред встал и последовал за Куинном, отправившимся на кухню, представлявшую собой часть гостиной. Он уселся на один из двух табуретов у небольшой стойки, вытащил из кармана серебряную фляжку и поставил перед собой. — Я пью черный, милый мальчик, а следом глоточек спиртного. Хотя не думаю, что могу заинтересовать тебя… как это называется у низших классов? Ну да, конечно. Не хочешь ли пропустить со мной стаканчик?

Заправляя кофеварку, Куинн не сводил глаз с серебряной фляжки.

— Вы, наверное, поливаете этим даже кукурузные хлопья. — Он обошел стойку и сел на второй табурет. — Поговорите со мной, дядя Альфред, медленно и не повышая голоса. Но поговорите.

— Так-так, я и не предполагал, что у тебя такая склонность к мелодраме, сынок. О, очень хорошо. Если я должен, значит, должен. Похоже, у меня… э… финансовые затруднения. Полностью на мели, а долгов больше, чем мне хотелось бы думать, особенно в такую рань. Кроме того, я как раз в промежутке между двумя чеками на содержание, что крайне неловко и опасно, принимая во внимание то, кому я должен, если ты сечешь мою мысль. Сечешь мою мысль. Бог мой, а я отлично справляюсь с жаргоном, а? Должно быть, это имеет отношение ко всем этим отвратительным игрокам, с которыми я якшаюсь.

В кофейник натекло кофе; Куинн вытащил емкость и поставил на ее место свою чашку. Глядя, как она наполняется, он прокручивал в голове слова дяди Альфреда. Наполнив чашку и для гостя, он снова сел.

— Вы на мели, должны каким-то игрокам, вы между чеками на содержание, а Сомертон выгнал вас на улицу. Это я понимаю. Чего я не понимаю, так это почему виновата Шелби и почему, черт возьми, вы здесь.

Дядя Альфред сделал глоток кофе, запив его глотком из фляжки.

— А вот так-то лучше. Ни глотка не было во рту с тех пор, как Джим привез меня сюда на лимузине. Да, нельзя забыться, если не путешествуешь с шиком. Во всяком случае, это не дано нам, Тентам. О чем бишь я? Ах да. Если бы твоя голова не была так затуманена алкоголем, сынок, ты бы уже все понял.

— Ну а я не понял. — Куинн сделал большой глоток кофе и выругался, потому что обжег язык. — Я никогда, даже за миллион лет не пойму, почему из всех мест, доступных всем, вы выбрали Восточный Вапанекен.

Дядя Альфред, сделав последний глоток из фляжки, убрал ее в карман.

— Сомертон считает, что его сестра своего рода героиня. Истинная Тейт. Независимая до безобразия и способная твердо стоять на ногах, найти себе — помоги нам, Боже — работу и прожить в этом мире. Я же, напротив, позор Тейтов, просто и ясно. Поэтому, когда я попросил у Сомертона своз содержание вперед, чтобы покрыть двадцать тысяч, он отказал мне. Окончательно и бесповоротно. Я должен проявить себя, как Шелби: отправиться в мир, прокормить себя и вернуться домой с чеком на зарплату, выписанным на мое имя. Тогда, и только тогда, он примет меня назад, под сень семейства Тейтов. Поэтому, зная, сколь богат — как же это называется? — рынок труда здесь, в Восточном Вапанекене, вполне естественно, что я приковылял сюда. Здесь у меня родственница, здесь у меня друг — это ты, сынок, — а у друга есть квартира. Это был вполне логичный шаг, правда.

Куинн посмотрел на него из-под полуопущенных век.

— Пожалуй, логично. Кто за вами гонится?

Дядя Альфред потянулся за своей фляжкой, но передумал.

— Да, а еще говоришь, что не соображаешь. Ты очень проницателен, сынок. Но не волнуйся. Им не удалось выследить меня. Кто же поедет сюда?

— Вас привезли сюда на лимузине Тейтов, дядя Альфред. Полагаю, вам не пришло в голову, что те, кому вы должны двадцать тысяч, могли установить за особняком наблюдение?

— О Боже! — Дядя Альфред достал из кармана фляжку. — Об этом я не подумал. Ты считаешь, что за мной следили? То есть каковы ставки?

— Я не играю в азартные игры, дядя Альфред. — Куинн подошел к стойке и выплеснул остаток кофе в раковину. — Едва ли вы не сознавали, что за вами могут следить. В конце концов, вы же не к Шелби пошли, верно? Нет, вы явились ко мне, телохранителю Тейтов. Предполагается, что ближайшие десять дней я буду охранять вас от этих костоломов, так?