Под вечер у Абиссинки и Мандаринчика разболелись животики — после того как они съели мою тарелку сушеных бананов, видимо приняв их за мясо, и Анхесенпа повела их в поликлинику, своим выразительным высокомерно-властным взглядом дав мне понять, что оставляет Агента 014 на меня.

Алекс улизнул в спортзал, и я хотела присоединиться к нему, но делать было нечего, пришлось остаться. Я стала играть с котенком, чтобы он не заскучал и не начал искать маму, подкидывала его вверх и ловила, он упирался и делал недовольную мину, совсем как Профессор. В какой-то момент не удержавшись, я в восторге поцеловала его в губки.

— Что это ты делаешь с Агентом 014?

О боже, оказывается, мы были не одни. Профессор стоял в дверях и смотрел на меня с требовательным любопытством.

— Ничего, просто он такой милый, что я не удержалась, чтобы не чмокнуть его. А что, нельзя? Мы ведь с Алексом им практически вторые родители, должны же у нас быть какие-то права, — пошла я в наступление, в надежде скрыть смущение.

— Э-э… конечно. Почему бы и нет?

Он прилизал лапкой шерсть на голове и вытянул морду в мою сторону.

— Что это ты задумал? — подозрительно спросила я.

— Мм… я подумал, что если ты так любишь целовать кошек, то почему бы мне не доставить тебе удовольствие, когда мне это ничего не стоит.

— Ах ты коварный изменщик! Права была Анхесенпа, что ушла от тебя! — полушутя-полусерьезно воскликнула я, хотя понимала, что его любовь ко мне в прошлом и речь лишь о дружеском поцелуе. По крайней мере, очень на это надеюсь…

Кот изменился в лице. А я прикусила язычок, впав в глубокое раскаяние. Как я могла ударить его по самому больному месту? Вечно вот так, ненамеренно раню самых близких друзей в самую душу… И чтобы показать, что я не нарочно, наклонилась и быстро чмокнула его в губки. Но именно в это мгновение небеса распорядились так, что в комнату вошел мой муж!

Злосчастная наша судьба. Мы с котом отпрянули друг от друга, как школьники, застигнутые за добросовестным выполнением домашнего задания. Алекс нахмурился.

— Милый… я лишь хотела утешить агента 013.

— Я видел. Репетировали роль? Если он Гамлет, а ты — Офелия, это еще не значит, что вы можете на моих глазах…

— Нет, ты не понял! Мы просто обменялись дружеским поцелуем.

— А почему тогда так испугались? Мне все ясно. Я знал, что так и будет, как только распределили роли!

Я не могла взять в толк, шутит он или серьезно…

— Что ты мог знать? Извини, но ты несешь чепуху!

Это было уже лишнее. Он еще больше обиделся на мой раздраженный тон и отвернулся.

— Дорогой… — Я первой сделала шаг к нему.

Но он обернулся, в руке его сверкали две рапиры. Протянув одну коту, он принял боевую позицию:

— Готовьтесь. Бьюсь.

— Отлично. За причину спора

Я с ним согласен драться до конца,

И не уймусь, пока мигают веки, —

принял вызов кот.

— Какого спора, сын мой? —

в испуге процитировала я королеву, хотя моя роль — Офелия. Пытаясь остановить их, я перехватила руку любимого, но он увернулся и взглядом велел не вмешиваться. Обычно бы ни за что не послушалась, но ТАКОГО взгляда я у него еще не видела.

Агент 013, проскочив у меня между ног, когда я попыталась его поймать, с разбегу сделал выпад рапирой. Командор отбил удар, но агент 013 продолжал подпрыгивать и нападать:

— Я любил

Офелию, и сорок тысяч братьев

И вся любовь их — не чета моей.

Скажи, на что ты в честь ее способен?

— На все, пока дышу, и даже больше!

— Ах, Алекс…

— На этот раз, Лаэрт, без баловства.

Я попрошу вас нападать, как надо!

Боюсь, вы лишь играли до сих пор.

— Вы думаете? Ладно! Повезло же тебе с текстом, у меня одни короткие реплики. Но зато драться легче.

Так они это реп-пе-петируют! Фу-у-у… А меня напугали, изверги!

Оказывается, кот забегал к нам сообщить, что он утвердил исполнительницу на последнее вакантное место в спектакле — на роль королевы. Было решено, что ее сыграет троллеподобная секретарша. За нее попросил шеф, с шиком прикатив из оранжереи на кресле-каталке. Не то чтобы у него отнялись ноги, чувствовал он себя, судя по всему, прекрасно, но секретарша считала, что ему еще долго восстанавливаться после «отравления» беленой, сама притащила для него из больницы каталку и возила его по всей Базе. Шеф, как ни странно, не сопротивлялся и даже очевидно наслаждался такой чрезмерной заботой о себе. Наверно, потому что все мужчины в глубине души дети и мечтают, чтобы с ними обращались соответственно…

В целом они с секретаршей нашли любовь друг в друге и проживали совместно в гномьем квартале, среди соплеменников шефа. Оказывается, он там давно освоил домик, чтобы поселиться на пенсии и жить, коротая деньки, выращивая призовую капусту к ежегодному осеннему чемпионату. Ну и конечно, Пушок, несмотря на то что сильно изменился в последнее время, на глазах черствея из-за потери души, не смог отказать старому другу, тем паче притворяющемуся больным…

Секретарша и гном поведали нам о своем счастье.

— Столько лет работали вместе и не думали, что нас подловит чувство. После таких длительных закоренело деловых отношений, — нежно вздыхал шеф.

— Да, и мы уже подумываем о детях. Зачем ждать? — кокетничала троллиха. — Нам обоим давно уже не двадцать. Но, с другой стороны, это ведь еще не старость?

Интересно, какие у них могут быть дети, если им вообще удастся их завести? Кто родится у гнома и троллихи, хотя, повторяю, происхождение секретарши покрыто тайной, но, судя по внешности, тролли в ее роду явно были. Как и гоблины, орки, ааргхи, огры и т. д.

— Какой дурной пример подает наш шеф своим сотрудникам. Роман на рабочем месте, — с ханжеским упреком прошептала я Алексу на ухо, когда мы вернулись на вечернюю репетицию.

— Так они его начали, когда оба официально были безработными, — резонно возразил мой муж.

— Ну и что? Для нас смещение шефа — дело временное. И все это так и воспринимают. Ничего хорошего из служебного романа выйти не может. Все фильмы врут!

— А мы не в счет, милая? Ты про наш служебный роман, кажется, забыла.

— Прости, любимый, но мы — женаты. Это снимает с нас всякую ответственность за прошлые грехи амурного характера. Тем паче что до свадьбы были только поцелуи…

В этот момент к нам подскочил дьявол, который перед этим расхаживал взад-вперед, зубря свою роль и на первый взгляд ничего вокруг не замечая.

— А что, если немного изменить текст: смерть королевы не была случайной, я отравил ее специально. По-моему, гениально, нет?