прямо ко мне, пытаясь укусить. Легким движением я отбил его в сторону, а затем выпустил кидо, которое отбросило его на несколько десятков метров. Спланировав на землю, Айзен рванул ко мне, чтобы снова атаковать. Удар за ударом, я искал вариант, как мне победить его. Наши скорости были велики, так что никто другой просто не мог бы вмешаться, чтобы помочь или мне, или Айзену. Сейчас… я думаю, я нахожусь на уровне скорости, когда сражался с Уноханой, используя банкай. А, возможно, и быстрее.

Удар, кидо, техника клинка, и снова удар. Так всё чередовалось, но выхода из тупика пока что не было. Это был очень неожиданный тупик, в который я зашёл сам. Теперь вот нужно находить выход из этого.

— Эй! Айзен! — крикнул я ему. — Как ты собираешься стать новым Королём Душ, если у тебя личных сил так-то и нет? Ты ничего не можешь без Хоугъеку!

— Ра-а-а! — зарычал он от злости и атаковал меня ещё более яростно. Но в один момент появилось понимание, что быстрее двигаться он уже просто не сможет. Он достиг своего пика скорости, и дальше либо он получит ещё усиление от Хоугъеку, либо больше ничего показать не сможет. А я ведь ещё и банкай не успел высвободить, хотя сделал это, когда сражался против его Эспады совсем недавно.

— Я ещё даже банкай не высвободил, а ты уже достиг своего пика! — снова крикнул я ему. — Не думаешь ли ты, что было бы лучше, если бы я владел Хоугъеку, как более достойный? А?

— Гра-а-а-а! — издал монстр, в которого трансформировался Айзен, нечеловеческий рёв, сотрясший окрестности.

Его пасть распахнулась в оскаленной гримасе, демонстрируя ряды изогнутых клыков. Из ниоткуда материализовались десятки ревущих алых сфер, сгустков вязкой духовной энергии Пустых. Они парили вокруг него, подобно смертоносным спутникам, вибрируя от нетерпения.

Монстр вновь завыл, и алые шары устремились вперёд, словно выпущенные из гигантской духовной рогатки. Они мчались со сверхзвуковой скоростью, рассекая воздух подобно ураганным смерчам. Там, где они проносились, асфальт вспучивался и лопался, оставляя за собой дымящиеся воронки.

Одна за другой, алые сферы обрушивались на город, вызывая всплески ревущего пламени с каждым новым попаданием. Каракура содрогалась от чудовищных взрывов, сотрясающих улицы подобно ударным волнам землетрясения. Целые кварталы разлетались на куски, засыпанные дождём из раскалённой шрапнели и искорёженного металла.

Если честно, то он действительно должен был показывать большую разрушительную силу с такими-то возможностями. Но нет… Разрушение четверти Каракуры — это, в общем-то, ничего. Такое можно достичь даже с некоторыми заклинаниями кидо, доступными капитанам. А с таким усилением, как Хоугёку, он должен был бы подавлять нас всех, как бог черепах.

— Как-то слабо, если честно, — сказал я ему. — Лучше сдайся, и тебя будет ждать просто длительное заключение в тюрьме. А так… ты погибнешь, и все о тебе забудут, как о страшном сне. Или ты думаешь, что я не смогу с тобой справиться?

— Гра-а-а-а! — снова зарычал он и рванул ко мне, пытаясь достать или пересилить. Но как бы он ни старался, все его попытки были тщетны. Он ничего не мог сделать против меня, потому что ему просто не хватало силы.

Если честно, это звучит достаточно странно. Говорить, что кому-то не хватает силы, когда он по своему уровню превосходит девяносто девять с девятью десятыми процентами всех шинигами. Мы снова столкнулись, но у Айзена уже не было так много скрытых карт в руках, чтобы он мог победить меня.

Было такое ощущение, словно у Айзена попросту не хватало больше сил, чтобы продолжать сражение в прежнем темпе. При этом я также ощущал, что Хоугёку, находящееся в его теле, начало давать сбои, будто оно больше не желало снабжать своего носителя духовной энергией в прежних объёмах. Я решил воспользоваться этим моментом слабости и продолжить наступление.

Не давая Айзену передышки, я перешёл в атакующую стойку и обрушил на него шквал безжалостных ударов. Он уже не мог адекватно реагировать, его защита трещала по швам. Айзен начал пропускать всё больше и больше выпадов, даже несмотря на то, что они пока не наносили критических ранений. Но с каждой каплей утекающей духовной силы его барьеры становились всё более хрупкими, движения — замедленными, а реакция — заторможенной.

В какой-то момент я почувствовал, что появился реальный шанс обрести серьезное преимущество. Ускорившись до предела, я вложил в свою атаку всю мощь, на которую только был способен. Айзен попытался прикрыть лицо рукой, но это лишь сыграло мне на руку. Мой занпакто самой яркой частью клинка рассек воздух и вонзился в его ладонь, безжалостно рассекая плоть и кости. Айзен издал захлёбывающийся вопль боли, когда я начал с невероятным усилием проталкивать лезвие всё глубже и глубже сквозь его конечность.

В один ужасающий момент раздался громкий хруст ломающихся костей — и занпакто, наконец, прорвало через руку Айзена, отсекая её от тела. Рука начала сочиться фонтанами черной крови. Отсечённая часть же покатилась по земле.

— Это конец, Айзен, — проговорил я ему.

— Не-ет! — закричал он яростно. — Нет! Кха!

Следующим мгновением он начал отхаркивать кровью. Он опустился на колени и начал ещё более яростно кашлять.

— Кха! Кха!

— Айзен-сама!» — закричал Гин, который все это время без особого успеха сражался с Рангику.

В следующее мгновение Ичимару Гин оттолкнул Рангику и прыгнул ко мне, пытаясь остановить меня любой ценой. Его фигура была окутана клубами духовного давления, сгущающегося вокруг него подобно зыбкому мареву. Странная лисья маска скрывала половину его лица, придавая ему пугающий вид. Длинный хвост яростно извивался за его спиной, подобно разъяренной змее.

— Ты куда так спешишь? — равнодушно поинтересовался я, появляясь слева от него.

Гин только успел повернуть голову, открывая взору обезображенную маской половину лица. В его глазах отразилось смятение и страх, когда он осознал неизбежность своей участи. Я закружился, извиваясь подобно смертоносной спирали. Клинок моего меча безжалостно рассекал плоть и кости, разрезая тело Гина на множество кровавых ошметков.

Его останки с омерзительным хлюпающим звуком разлетелись во все стороны, оставляя в воздухе кровавую взвесь. Куски разорванной плоти падали на землю, окрашивая её в багровые тона. Обрывки одежды и лоскуты кожи жалкими тряпками цеплялись за обломки зданий. Отрубленные конечности напоминали поваленные деревья, а внутренности расплескались лужами вокруг того места, где еще мгновение назад летел Гин.

— Хаяши! — отчаянный крик Коммамуры разнёсся по полю битвы, заглушая звуки сражения. Он на миг отвлёкся, отворачиваясь от Сюнсуя Кьераку, чтобы бросить взгляд на своих товарищей.

В этот момент капитан 8-го отряда холодно произнёс:

— Ты