Седов остановился, повернулся к Бутафару.

— Как вы сказали?.. Тщеславен? Признаться, мне это говорят в первый раз.

— Без сомнения, вы профессионал высочайшего уровня, иначе не командовали бы секретным отрядом, подчиненным не только вашему президенту, но и руководителям еще пяти стран Европы.

— Вы узнали об этом.

— Да я сразу понял, что в отряде кроме русских, белорусов, украинцев, которые раньше жили в одной стране, есть турок, немцы и французы. Конечно, все они вполне могут быть гражданами России, но мне представляется, что подразделение «Z» все же интернациональная команда. А о Совете шести наша разведка знала практически с момента его создания. Мы не видим в этом ничего плохого. Напротив, именно такое подразделение в состоянии решать самые сложные задачи, имея поддержку и используя ресурсы мощных европейских государств. Поэтому таким отрядом может командовать только неординарный, умный, опытный офицер. Но и вам, майор, физически невозможно охватить все аспекты и тонкости боевой работы в такой стране, как Иран. Согласитесь, здесь вам многое непонятно.

— К чему вы завели этот разговор, полковник? — Майор Седов взглянул на Бутафара.

— Я не хочу, чтобы между нами легла хоть тень неприязни. Я отдал приказ, с которым вы позже согласились, в последний момент изменили решение, дабы не нагнетать обстановку. Исходя не из целесообразности, а чтобы, как у вас говорится, показать, кто в доме хозяин. Я не хотел бы, чтобы между нами поросли семена недоверия.

Седов неожиданно улыбнулся открытой доброжелательной русской улыбкой и предложил:

— Давайте закроем эту тему. Между нами не может быть ни неприязни, ни недоверия. Будем считать, что это решение принято нами коллегиально и никто его менять не станет. Я признаю, что вы поступили правильно. А тщеславие?..

— Вы же сказали, закроем тему. Мы ее закрыли.

— Ну, тогда у нас есть время на отдых. По крайней мере, до полуночи.

— А переговорить с командиром штатного расчета оперативно-тактического ракетного комплекса капитаном Хамидом Ворданом не желаете?

— Вы обозначили ему задачу?

— Конечно. Он будет ждать вас и в дальнейшем действовать, беспрекословно выполняя ваши личные приказы. С ним, естественно, и весь расчет.

— Поговорю на позиции. Любопытно, капитана Вордана тоже интересует, что собой представляет отряд «Z»?

Полковник усмехнулся и ответил:

— Нет! Кроме меня, никто больше ничем не интересуется.

— Хорошо хоть так! Вы сказали, расчет поступит в мое распоряжение. А как насчет охранения, представляющего собой подразделение корпуса стражей исламской революции? Как я понимаю, они на особом положении в вашей стране, да?

— Пусть это вас не беспокоит. Командир отделения охранения лейтенант Ахмад Адели также получил соответствующие указания и поступит вместе с расчетом ракетного комплекса в ваше распоряжение. Я бы с удовольствием пошел вместе с вами, майор, но на мне другая задача: обеспечение возвращения вашей разведгруппы из Ирака с плененным шакалом генералом Коулманом.

— Я в курсе.

— Скажите честно, вы уверены, что трое ваших профи сумеют выполнить задачу по ликвидации ближайших помощников Коулмана и захвату самого генерала?

— Иначе, полковник, я запросил бы в Ирак усиление.

— Это хорошо, когда командир уверен в своих подчиненных.

— Время отдыха, господин Бутафар.

— Спокойного сна, хотя не знаю, возможно ли это в данной ситуации.

— Возможно.

Седов прошел в свой отсек и приказал личному составу отдыхать до двух часов. Только старшему лейтенанту Голубу, выспавшемуся накануне, было велено находиться в отсеке связи.

В 22.50 база американского диверсионного отряда «Ягуар» ожила. Бойцы вышли на поверхность. Командовал подчиненными майор Говард. Фостер оставался в стороне. «Ягуар» построился в полной боевой экипировке, и Говард повел его к роще.

Коновалов приказал Грачеву связаться с Бакри, сказать, чтобы тот вывел автомобиль на дорогу к Эрдузу и в дальнейшем наблюдал за перемещением вражеского отряда по системе слежения.

Отряд «Ягуар» вышел к стоянке «хамви», быстро рассредоточился по машинам, и колонна синхронно начала движение в объезд города к ущелью. Внедорожник с маяком шел последним.

Как только колонна начала движение, Коновалов посмотрел на часы.

— Двадцать три ноль две. Идут по графику. — Он повернулся к Грачеву и спросил: — Бакри вывел «Шевроле» на дорогу?

— Посмотри налево. Выезжает.

— Ждем полчаса и начинаем сопровождение.

— Докладывать Седову не будешь?

— Позже, когда выйдем на рубеж наблюдения.

— Тогда я сворачиваю спутниковую станцию.

— Сворачивай.

В 23.30 «Шевроле» первой разведывательной группы пошел следом за американцами. Грачев отслеживал дистанцию между их машинами и автомобилем разведгруппы.

Бакри уверенно двигался вперед. Через три километра относительно прямой участок дороги закончился, начался извилистый подъем между холмами. Дорога сузилась, но иракский водитель управлял внедорожником как на хорошем шоссе, спокойно выдерживал заданный режим движения.

В 23.40 Грачев доложил:

— Пегас, «Ягуар» встал у ущелья.

— Какое до него расстояние?

— Около трех километров.

Коновалов повернулся к Бакри и приказал:

— Проходим еще два километра и встаем!

— Слушаюсь.

В 23.50 «Шевроле» свернул на наклонную площадку у начала перевала и остановился.

Коновалов спросил у Грачева:

— Расстояние до ущелья?

— Восемьсот семьдесят метров по прямой, по дороге — километр сто двадцать метров. Минуту!..

— В чем дело?

— Похоже, полковник Фостер выслал назад бойца. Сигнал одного из пяти маяков приближается к нам. Скорость перемещения менее четырех километров в час. Внедорожник так медленно не пойдет. Это человек.

— Следи за ним.

— Так я и делаю.

Бойцы первой разведывательной группы оставались в машине.

— Так! Сигнал маяка показывает остановку бойца.

— Далеко от ущелья?

— В трехстах метрах по дороге.

Коновалов взглянул на карту.

— Понятно, там прямой участок. Фостер выставил пост раннего обнаружения противника на расстоянии взаимной видимости у поворота. Наблюдатель «Ягуара» может контролировать дорогу на двести пятьдесят метров.

— Значит, от нас он находится в пятистах восьмидесяти метрах по дороге. Нормально. Повезло, что Фостер выслал на пост бойца, помеченного маяком.