В трубке застыло напряженное недовольное молчание.

– Таня, какого черта?! – наконец взорвался возмущением бравый военный. – Я уже деньги за номер заплатил!

Он, конечно, имеет полное право злиться, я тоже всегда плохо относилась к необязательным людям, которые обещают, но не исполняют, говорят сначала одно, а потом совершенно другое, спят сегодня с темненькой, а завтра со светленькой.

– П-прости меня, пожалуйста, – от нервного напряжения даже всхлипнула.

–Та-а-ак… – расстроено протянул танкист, – что у тебя случилось?!

Выдохнула… Да, правильно, Таня, руби, надо наконец-то распутать паутину, которую ты сама для себя сплела, пытаясь поступить правильно.

– Миш, у меня совершенно нет настроения веселиться.

– Тебя напрягает один номер на двоих? Таня, я тебе торжественно клянусь, что между нами ничего не будет, если ты сама этого не захочешь.

– Нет, дело не в этом… хотя и в этом тоже. П-прости, Миш, но у меня не получилось клин клином, – на последних словах мой голос почти затих.

– Ты расстроилась из-за встречи с тем уродом? Он тебе что-то сказал или сделал?! – воинственно спрашивал Мишка.

– Шувалов далеко не урод, – поправила я, – даже наоборот, красавчик хоть куда. Но ты прав, каждый раз, когда мы встречаемся, даже мимолетно, у меня в душе, в теле возникает целый ураган эмоций, да такой сильный, что я, кажется, забываю, как дышать правильно. А потом начинаю себя казнить, что смею все это чувствовать, пытаюсь его забыть и быть гордой. Прости, Миш, ты замечательный, с-самый лучший, именно о таком парне я всегда мечтала, но понимаешь, у меня не закончилась любовная реакция к другому человеку. Нам не надо было начинать сближаться, я просто пока не готова к новой любви. П-прости, Миш, что дала тебе надежду…

– Танюш, и все же почему ты так резко переменила свое решение, случилось что-то экстраординарное?!

Бравый военный – проницательный парень.

– Да, Шувалов попал в аварию.

– Понятно, – раздраженно протянул Мишка. – И как он?! Жив будет?

– Во всяком случае, в себя пришел, но, кажется, досталось ему серьезно. И знаешь, Миш, этот урод, как ты сказал, и как я хотела все это время думать, отправился из трассы прямиков в столб, расколотил дорогущую машину, потому что не смог по-другому, не смог сбить выбежавшую на дорогу девушку.

– Скорее всего, это вышло случайно, а не сознательно, не делай из него героя. Тань, в тебе сейчас говорит жалость, а жалость – плохой советчик.

– Далеко не только жалость, Миш... Просто я отчетливо поняла, не получится у нас с тобой ничего… Ты заслуживаешь другую девушку, которая будет тебя любить, а не использовать в качестве лекарства от прошлой любви. Знаешь, я действительно думала, из нас выйдет хорошая пара, мы подходим друг другу, у нас одинаковые ценности, взгляды на жизнь. Но, увы… я тебя безмерно уважаю, восхищаюсь, и, возможно, мы вполне могли быть счастливы вместе. Только вот, боюсь, меня всегда бы глодала мысль: «я люблю тебя не так, как могла бы любить его». Миш, тебе это надо?!

На том конце трубки что-то стукнули и приглушенно выругались.

– Тань, черт возьми, но я-то, кажется, в тебя влюбился!

– Надеюсь, только кажется. Прости… думала, что поговорка с клиньями сработает, мне нужно было раньше поставить точку, точнее не начинать. Но вспомни, я ведь предупреждала тогда, на дне рожденья папы, что не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем мне удастся излечиться от своей любви, говорила, что не могу ничего обещать. Ты предпочел отшутиться, был слишком самоуверен.

– Нет, Таня, просто я тогда уже был по уши тобой очарован, – печально признался бравый военный.

Стало очень грустно… грустно расстраивать хорошего человека.

– Миш, думаю, нам надо расстаться… Расстаться сейчас, пока все не зашло слишком далеко и между нами не случилось настоящей близости, ибо потом будет все намного серьезней.

– Не везет мне с девушками, – продолжал огорчаться Мишка, – и про тебя даже не скажешь, что ты продажная сука и сволочь.

– Если тебя будет легче, я согласна исключительно для тебя побыть сволочью и сукой.

Мишка выдал печальный смешок.

– Ладно, Таня, как-нибудь переживу. В принципе, я ведь не дурак, всегда чувствовал отстраненность с твоей стороны. Но надеялся когда-нибудь пробить твою броню, сделать тебя полностью своей, я ведь парень упорный. А вообще, «долгие проводы – лишние слезы». Удачи тебя, Танюша.

– Миш, тебе тоже удачи и счастья. Уверена, скоро ты встретишь девушку, с которой у вас будет…

Бравый военный не стал дожидаться окончания фразы, не захотел слушать стандартные утешающие слова, сбросил звонок.

Уф… После разговора с Мишкой стало намного легче, будто камень с души свалился. Все же, встречаясь с бравым танкистом, давая ему надежду, я поступала неправильно, причем всегда чувствовала свою неправоту. Зачем-то тешила себя и его надеждами, а вдруг, а вдруг, хотела показать Шувалову, дескать, у меня все отлично, я забыла твое предательство и живу счастливо. Ха, счастливо...

Пытаясь успокоиться и привести в порядок скачущие в голове мысли, зашагала по гостиной из угла в угол. Мне сейчас очень нужна дружеская поддержка и участие. Снова схватилась за телефон:

– Людмилка, привет!

– Здравствуй, Танюш!

– Люд, ты можешь разговаривать?!

В своем страдальческом эгоизме я совершенно забыла, что подружка-то сейчас на работе.

– Да, только секундочку, выйду из кабинета…

В трубке послышался негромкий стук каблуков.

– Все, могу говорить… Что там у тебя случилось?

– Люд, я опять плакаться…

– Моя жилетка всегда в твоем распоряжении.

– Спасибо тебе, подружка, если что, можешь мне отомстить и когда-нибудь залить слезами… радости мое самое лучшее платье.

Люда рассмеялась.

– У меня с радостью тоже, если честно, не ахти. Так что случилось?!

– Тебе с какой новости начать, с плохой или…

– Давай с той, что еще хуже, – прервала меня догадливая подружка.

– Мы снова увиделись с Шуваловым и, конечно же, поругались… А потом, потом он попал в аварию, и внутри меня словно что-то перевернулось. Я, кажется, по-прежнему к нему неровно дышу.

Люда тяжко вздохнула.

– Все ясно. «А любовь не тонет, любовь не горит, не зовет и не гонит – просто в небе парит», – пропела подружка, даже почти не фальшивя.

– Зря ты в экономику пошла, ты прирожденная артистка, а еще провидица заодно.

– И как здоровье Шувалова?!

– Надеюсь, все