Богатый человек, считавший власть своей по праву, Халид незамедлительно объявил о своем переходе в ислам и ловко встал на сторону восходящей силы, которую Абу Муслим направлял против Омейядов с их сильной арабской и сирийской ориентацией. В попытке прийти к соглашению с Абу Муслимом будущий халиф аль-Мансур поехал в Мерв. Заключить соглашение не удалось, но в Мерве он встретил астролога Наубахта, а также знающего и амбициозного Халида ибн Бармака, которых необходимо было привлечь на свою сторону.

Ничего не известно о роли, которую Халид сыграл в планировании Багдада, кроме того факта, что он был непосредственно вовлечен в эту работу. Ко времени начала строительства местонахождение стен, дворцов и мечетей было отмечено на земле с помощью золы. Сам план впечатлял своей простотой: Багдад был спланирован в форме круга. Город был очерчен двумя стенами (более низкой внешней) с четырьмя воротами, ведущими к центральному зданию. В самом центре города находилась не мечеть, а дворец халифа с зеленым куполом, на вершине которого возвышалась фигура всадника с копьем в руке.

Откуда появилась идея круговой планировки для новой столицы? Конечно, она могла возникнуть с самого начала, принадлежать одному из советников Мансура или самому халифу. В этом случае летописцы, несомненно, упомянули бы об этом, но они этого не сделали. А сообщили лишь то, что Халид ибн Бармак был вовлечен в этот процесс. За неимением известного планировщика или архитектора внимание сместилось к возможным прототипам.

Были предложены три источника. По первой версии план Багдада был позаимствован у нескольких городов с круглыми стенами, которые уже существовали в то время в долине Тигра. Наиболее известный среди них – круглый город Гур (сейчас Фирузабад в Иране), был персидской столицей 500 лет до этого, но лежал в руинах еще до того, как мусульманское войско прибыло в провинцию Фарс[389]. Трудно представить, что правители самой могущественной державы той эпохи могли взять в качестве модели своего главного города разрушенную древнюю столицу империи, которую прежде завоевали.

Вторая и третья версии ведут нас в Центральную Азию. Во время той же поездки в Мерв, когда аль-Мансур встретил Халида ибн Бармака, он ознакомился с величественной тысячелетней цитаделью древней столицы – Эрк-Калой. Ее мощные стены, которые еще сегодня возвышаются на 24 метра, представляли собой идеальный круг, защищавший дворец и основные гражданские здания[390]. Будущий халиф не мог не впечатлиться этой крепостью, тем более что именно здесь, в Мерве, вспыхнул политический переворот, приведший его семью к власти. Если и существует сомнение относительно этой многообещающей теории, оно в том, что площадь Эрк-Калы (38 гектаров) значительно меньше площади Багдада, который предположительно занимал 300 гектаров[391]. Но последняя цифра в настоящее время считается сильно преувеличенной. На самом деле это в три раза больше, чем занимал Дамаск на пике своего величия[392]. «Круглый город» аль-Мансура был фактически не городом, а дворцовым комплексом и управленческим центром[393] – именно тем, чем была Эрк-Кала в Мерве. Следовательно, размер Эрк-Кала сопоставим с «городом мира» аль-Мансура (еще одно название Багдада).

Третья теория говорит, что план в виде круга восходит к древнему буддийскому центру семьи Бармакидов в Балхе[394]. Построенный в форме круга монастырь Навбахар был еще меньше, чем крепость в Мерве. В центре буддийского храма находился шпиль ступы, увенчанный знаменами. Основным отличием между Навбахаром и городом аль-Мансура помимо размера было то, что Навбахар построен согласно строгому плану в виде спиц колеса, в то время как большую часть внутреннего пространства Багдада занимал прямоугольный дворцовый комплекс, расположенный, как и в Эрк-Кала, несимметрично внутри круга.

Вторая и третья гипотезы происхождения плана Багдада подтверждают важную роль Халида ибн Бармака в «проектировании» новой столицы. Но трудно себе представить, чтобы такой правоверный мусульманин, как Мансур, использовал в качестве модели для своего города буддийский монастырь, не говоря уже о том, что он его никогда даже не видел. Поэтому Эрк-Кала является более вероятным прототипом. Мерв, в конце концов, был местом, откуда Аббасиды пришли к власти. Его роль в качестве модели подтверждается и некоторыми другими знаками уважения со стороны Мансура к этому городу. Например, название улицы и квартала в честь него, единственного из всех городов халифата. Кроме того, аль-Мансур действительно посещал крепость Эрк-Кала.

Таким образом, происхождение величайшего города мира напрямую связано с Центральной Азией. Даже несмотря на то, что «круглый город» аль-Мансура вскоре был поглощен самым быстро разрастающимся мегаполисом в мире, он оставался живым напоминанием о силе нового культурного бриза, дующего на Багдад с Востока. Далеко на Западе Венеция, будущая королева европейских городов, получила свою независимость и начала серьезное развитие только спустя 60 лет после того, как Мансур основал Багдад. Вихрь культурной деятельности, поглотивший Багдад в первые 150 лет его существования, не имел себе равных во всем мире.

Аль-Мансур умер в 776 году, и престол унаследовал его сын, а потом, в 786 году, – внук, двадцатилетний Харун ар-Рашид (Харун аль-Рашид). Харун (арабская интерпретация имени Аарон) правил почти четверть века, нося похвальное прозвище Справедливый. Его также запомнили и как Творца богатства, поскольку во время его правления Багдад стал самым богатым городом на земле, а его правление было образцом щедрости. Харун использовал деньги во благо. Историки, которые в иных случаях спорят друг с другом, в один голос говорят о Харуне как об одном из основных покровителей золотого века Багдада и как о движущей силе мощнейшего интеллектуального бума в период между Античностью и эпохой Возрождения[395].