Рис. 94. Устье реки Черной. Вид с востока. Фото автора

По описанию Апраксина, находившегося у устья Ижоры, события разворачивались следующим образом: «И 29 дня[69]рано, взяв я с собою полковника Монастырева и эскадрон драгун, поехал к Тосне для осмотрения того места. И на дороге встретились со мною наши часовые и сказали, что неприятель явился ниже Тосны версты с 3. И когда я противу того места приехал, тогда увидел, что неприятели стоят в строю Фрунтом. И того ж часа послал я обер-камисара Синявина[70]за Тосну, чтоб к нам привел баталион вышепомянутого Волохова, а для драгун послал Татищева, чтоб поспешали к нам, как возможно. И как увидел неприятель, что мы ево осмотрели, то немедленно, связав по 8 пунтонов вместе и наметав досками, поставя людей, послал чрез Неву на гребле и начал по нас стрелять изо 8 пушак. И тогда к нам поспешил на двух руских брегантинах Наум Синявин и порутчик Лоренс и почал по них стрелять такожде ис пушек, и учинили неприятелю великую конфузию, и начали было с тех понтонов сходить. И потом неприятель начал стрелять нс пушек по нашим брегантинам; и на которой был Синявин так розбили, что с нуждою отвели; и с другою такожде учинили; и людей несколко на оных побили и ранили; и для того принуждены были отойтить. И потом паки пошел к нам неприятель под пушечною своею стрелбою на 5 плотах, а на всяком плоту было человек по 300, и перешед тотчас сделал малой окоп. А с нашей стороны к тому времени приспело драгун толко человек с 400. И когда баталион Волохов с пушками к нам пришел и драгун прибыло, тогда драгуны спешились и пошли на неприятеля. И был бой превеликой, которой продолжился в непрестанном огне близь 3-х часов. И неприятелской сикурс также непрестанно с другой стороны к ним прибавлялся, за которым не могли неприятеля удержать, понеже он был при той переправе со всею своею пехотою, а нам всю свою пехоту было от крепости взять невозможно, для того что конница их вся была на той стороне близь Канец, да и поспешить было ей для такова их скорого переходу за дальностию невозможно. А что на том бою побито и ранено, тому посылаю до вашего величествия реляцию» [ПИБ ИПВ 1951, т. 8, вып. 2, с. 658–661].

Из письма следует, что переправа шведов в этом месте оказалось неожиданностью для Апраксина. Он выехал в район, где она проходила, не имея достаточного количества войск, после чего послал за подкреплением. Понимая, что место форсирования реки обнаружено противником, шведы спешно начали переправу, пока еще не подтянулись русские войска. Однако, меткий огонь с двух бригантин под командой Синявина и Лоренса, подошедших от устья Ижоры, заставил неприятельские войска повернуть, не дойдя до середины реки. (Оба судна показаны на шведском плане выше по течению Невы от места переправы.) Но вскоре в результате ответного огня шведской артиллерии бригантины получили серьезные повреждения и вынуждены были отойти. После этого шведские войска на пяти плотах, по 300 человек на каждом, переправились на южный берег Невы и начали укрепляться.

По шведской информации, под руководством военных инженеров 40 понтонов соединили в плоты по 10 понтонов в каждом. Следовательно, плотов было 4. После того как шведская артиллерия подавила огонь двух русских бригантин, к переправе приступили 400 человек. Высадка на берег прошла успешно, и находившиеся там немногочисленные силы русских были без труда отбиты. В числе высадившихся был капитан инженерных войск Глансберг, которому надлежало начать строительство укреплений. Однако при переправе он был ранен, и командование перешло к лейтенанту Шульцу, получившему приказ «сделать ретраншемент с вырезами и бруствер» на берегу. Тем временем переправа продолжалась, и вскоре отряд численностью более тысячи человек в боевой готовности находился на левом берегу Невы. Лишь тогда Апраксин, слишком поздно понявший свою ошибку относительно места переправы, успел собрать достаточно людей для перехода в наступление [Munthe 1902, s. 495].

На шведской карте в деталях показаны действия сторон. Она фиксирует ситуацию на момент переправы, так как одна часть шведских войск показана еще на северном – правом берегу Невы, а другая уже переправилась на южный, левый. На правом показана «шведская пехота, которая должна быть перевезена» на левый берег. Три отряда, стоявшие один за другим, были развернуты фронтом к реке. (лит. А). Перед ними на самом ее берегу была установлена шведская артиллерия (j). На Неве показаны четыре понтона (В – «оборона с понтонами»), расположенные по диагонали с равными интервалами в русле реки. Они форсировали ее не по прямой линии, их сносило течением так, что снос был около 180 шведских альнов[71] (не менее 100 м). Один из понтонов уже переправился и стоял у левого берега реки. Их общее количество, как и в шведских донесениях, указано 4, что расходится с информацией Апраксина на сей счет, упоминавшего в письме 5 плотов.

Судя по плану, позиции шведских войск на левой стороне находились вблизи переправы. Прямо у места высадки на берег занимала оборону рота саксонских гренадеров под командованием лейтенанта Винтера (М), обеспечивавшая ее прикрытие. Основные силы переправившихся шведских войск находились восточнее этого места – чуть выше по течению Невы. Они стояли в две линии, расположенные перпендикулярно ее руслу и развернутые в противоположные стороны (D). Вспомогательный батальон из провинции Аболанд (юго-западная Финляндия), включавший 600 человек, под командованием подполковника Крузенштерна был ориентирован фронтом на запад (К). На восток ориентирована половина полка полковника Хастферса? численностью около 500 человек. Этим отрядом командовал майор (его убили в бою) (L).

Обследование места высадки десанта показало, что эта территория до недавнего времени была свободна от застройки. Поблизости сохранился единственный лесной массив на южном берегу Невы между пос. Саперный и дер. Новая[72]. Лес, который наверняка существовал и ранее, достаточно густой, преимущественно лиственный, местами, заболоченный из-за залегающих под почвой суглинков. Обращает на себя внимание то, что место форсирования реки отличается очень высокими – более 10 м – обрывистыми берегами, подступающими к самой воде, что создавало затруднения для выхода людей и выгрузке пушек на берег, но и обеспечивало прикрытие при подходе к нему и высадке. Однако учитывая отсутствие здесь русских войск в момент ее начала, это не повлияло на ход боя. Возможно, такое место, неудобное для переправы, шведское командование выбрало специально для того, чтобы ввести русских в заблуждение.