К исходу второго дня поднялась метель и начался снегопад. Мало того что видимость упала до ста шагов, никак не больше, так еще и сильно похолодало. Новая одежка была куда более теплой и приспособленной к нынешним условиям, но и она пасовала перед напором непогоды.

Но хуже всего дело обстояло с животными. Несмотря на наличие целых трех лошадей, те изрядно вымотались и нуждались в отдыхе. Но главное, им нужна была еда. Быстро растущий слой снега в значительной мере усложнял добычу травы. Будь под ним степные лошадки, в которых присутствовало больше дикой крови, то они, пожалуй, с этим делом разобрались бы, но вот эти крепкие, высокие и статные красавцы к подобному были не приспособлены. Им больше по душе теплые стойла и сено в кормушках, а еще лучше овес в торбе.

Последний у него имелся, все же, собираясь в дорогу, не стоит забывать о лошадях, вот только столь длительное путешествие в его планы не входило, а потому и корм уже закончился. Взглянув на своих лошадей, Алексей вдруг вспомнил, как Сухов в фильме «Белое солнце пустыни» отказывался от предлагаемого ему коня, которому нужно уделять слишком много внимания. Хм, не так уж и неправ был известный киногерой.

Стоило подумать и о себе. Еды, взятой с собой и у убитого законника, было явно недостаточно. Добавить сюда затекшее тело, саднящую пятую точку – и все прелести, свалившиеся на него, будут указаны практически полностью. Все же путешествовать в этих местах оказалось не только опасно, но еще и невероятно трудно, а еще хлопотно.

К концу очередного дня, когда, казалось, надежды уж никакой, ему вновь улыбнулась удача. Двигаясь в юго-восточном направлении, он перешел границу и вышел к обитаемым местам. Точнее, места-то тут кругом обитаемые, иное дело, что с плотностью населения так себе. Но на рустинской территории разбросанные редкими горошинами хутора встречались почаще, чем стойбища пинков в дикой степи. Хотя хутора, они как-то более предпочтительны.

Судя по всему, здесь был сенокос, так как стояло сразу несколько копен заготовленного сена. Конечно, лошадкам совсем не помешает овес, ну да на безрыбье и рак рыба. Радовало и наличие поблизости ручья, как и то, что он не промерз насквозь. Пришлось помахать топором, прорубая прорубь, но это куда проще, чем топить снег – если учесть то, что на каждую лошадь нужно литров десять воды, то объемы впечатляли. А еще не хотелось бы ломать ограждение из жердей, сделанное от диких животных, и тем самым лишать хуторян кормов, заготовленных на зиму.

Часа через три, когда он, как мог, обиходил уже давно нуждавшихся в этом лошадей, Алексей наконец сумел подумать и о себе любимом. Радовало хотя бы то обстоятельство, что после всех этих трудов изрядно затекшее и задубевшее тело хорошо размялось, и ему даже где-то стало жарковато. Вот только устал он еще больше.

Глядя на свой транспорт, он даже подумал о том, чтобы просто оставить их здесь. А что, корм есть, воду худо-бедно из снега добудут, а там, глядишь, кто из хуторян подъедет, чтобы глянуть на состояние сена. Без внимания запасы оставлять никак нельзя, так что пара-тройка дней, и лошадок оприходуют. Но, подумав еще малость, от этой мысли предпочел все же отказаться. По натуре он всегда считал себя человеком не жадным, но в последнее время, к его собственному удивлению, все чаще проявлялись ранее не свойственные ему черты характера.

До железной дороги не так чтобы и далеко, скорее всего даже меньше дневного перехода, и выйти на нее проще простого, достаточно просто идти на восток. Потом повернуть вправо, раз уж решил огибать Опань с юга, и двигаться вдоль дороги. В любом случае, до какого городка или станции не больше двух дневных переходов. Ничего, увяжет пару тюков сена и повезет с собой. Хм. Жаль, что он сеном никак не обойдется, ну да ладно, уж пару дней без еды он всяко-разно выдержит. С этими мыслями Болотин зарылся в стог, где благополучно проспал до утра и даже выспался. Ложе оказалось на удивление сухим, теплым и мягким.

Как Алексей и предполагал, к железной дороге он вышел довольно быстро, а к вечеру следующего дня появился и полустанок. Так себе поселение, всего-то с десяток домиков и фактория. Но целям Алексея это вполне отвечало. Фактория, конечно, не гостиница, но все же куда лучше, чем ничего. И главное, здесь можно было купить необходимое имущество, продать лишнее, перекусить чем-нибудь немудреным и скоротать в тепле ночь.

Сомнительно, чтобы в таком мелком поселении нашлись харчевня, гостиница и магазин. В этих местах нишу подобных заведений все еще перекрывали вот такие универсальные во всех отношениях фактории. Разумеется, постепенно население будет расти, и, как только новые предприятия станут рентабельными, кто-нибудь озаботится их открытием. Обычно раньше всего остального появляется харчевня. А как же иначе, людям всегда хочется не только набраться какого пойла, но и хорошо поесть. На факториях из горячего можно получить разве яичницу с салом, остальное только холодные закуски, представленные в основном копченостями, поставляемыми либо пинками, либо охотниками.

Но прежде, чем направиться к хорошо угадываемому зданию, Алексей все же посетил станцию. Смотритель оказался на месте, да и могло ли быть иначе, ведь поезда ходят круглосуточно. Как выяснилось, здесь их всего двое, его напарник еще совмещает и должность телеграфиста, кстати, телеграф находился в этом же деревянном домике размерами три на три метра, этакая будка, иначе и не скажешь.

Ни о каком вокзале или зале ожидания и говорить не приходилось. Не было даже перрона, так, площадка, отсыпанная щебнем, чтобы не месить лишнюю грязь. Вот чуть в стороне отходит ветка к складам, которые как раз приспособлены к тому, чтобы с удобствами разгружать и загружать вагоны. Судя по расположению здания, оно принадлежало фактории. Ну да кто бы сомневался.

Как оказалось, ближайший поезд до Крумла, первого крупного города, должен был прибыть не раньше девяти утра следующего дня. До того пассажир мог проводить время в ожидании как ему заблагорассудится. Веселая перспектива. Опять все говорит в пользу фактории.

Ворота здесь были открыты нараспашку, приглашая любого желающего войти на территорию. Нет, на ночь их, разумеется, закроют, если хозяин не выжил из ума. Тут ведь дело даже не в опасности, исходящей от людей. С этими как раз у содержателей факторий проблем меньше всего, потому как всем нужно что-то есть и куда-то бросить свои кости, чтобы перевести дух. Но вот заполучить проблемы от тех же диких собак или волков, которые в это время начинают сбиваться в стаи, очень даже возможно.

К входной двери ведет высокое крыльцо, справа висит эдакий щит с прикрепленными бумажными листами, такой же был и на станционной будке. Вспомнились подобные, неизменно установленные у отделов внутренних дел в его родном мире. И кстати, у этих щитов та же роль, вот только выглядит все это куда весомее. Над портретами написано имя, под ним указана награда в денежном эквиваленте и приписка о том, что награда предусмотрена как за живого, так и за мертвого. Суммы вполне приличные, от ста крон и выше. Как ни странно, но информация о содеянном фигурантом не указывалась. То ли краски пожалели, то ли не стали заморачиваться, но факт остается фактом – самый минимум информации.