обращаться к незнакомой женщине, если бы не обстоятельства? Но если он доверится мне, а потом я подведу его, то мои и так хрупкие границы окончательно разрушатся под натиском вины.

Вдруг чья-то почти взрослая горячая ладонь коснулась моей руки. Я подняла взгляд и заметила до боли знакомое упрямое выражение лица. Лев сжал зубы, пытаясь сдержать свою напористость. Он сделал глубокий вдох и затем решительно заговорил:

— Я знаю. Вы мать для меня только частично. Для меня настоящей мамой останется Лидия. Но позвольте мне решать, какой матерью будете вы.

— Это не так делается, малец, — в замешательстве я чуть отстранилась от него.

Но Лев не собирался сдаваться на полпути.

— Вы бы стали меня бить?

— Чего? — Не понимающе ахнула я.

— Вы бы не кормили меня? — Продолжил Лев, не слыша моего удивления. — Вы бы ругались за двойки? Или если бы я задержался в школе из-за занятий?

— Нет, нет, — в ужасе забормотала я, отворачиваясь от него. — Что за глупые вопросы. Это ведь неправильно так поступать с ребенком.

— А у вас бы хватило денег купить мне новый школьный костюм и учебники и после не попрекать меня этим? — Добивал меня своими вопросными аргументами мальчик. У него задрожала губа, выдавая его страх и волнение.

Он действительно оказался таким, каким я предполагала. Только серьезные обстоятельства заставили его обратиться за помощью к другому человеку.

— Если мне хватает купить жилье и брендовую одежду, то хватить и на нужды ребенка. К чему все эти вопросы?

— Я не прошу вас стать для меня настоящей матерью, — выдохнул Лев. — Я понимаю, что биология не дает любви. Я прошу вас принять меня к себе на передержку. Только до совершеннолетия. Чтобы я смог спокойно учиться, а не бояться любого шороха в доме. Чтобы я знал, где мой дом, и чтобы было кому прийти в школу, как опекуну. Чтобы я мог есть дома любую еду, и потом не слышать, что она была не для меня. Я не многого прошу, Ксения. Только временную передержку у вас.

Передержка!

Какое навевающую грусть слово. Слово из прошлого, которое использовала сама.

Я нахмурилась, вспоминая квартиру тети. Подколы, придирки и оскорбления, которые исходили от родной тетки и двоюродных сестёр. Биология действительно не давала гарантии любви, хотя подразумевала это.

— Ты слишком спокоен, чтобы такое предлагать. К тому же ты меня не знаешь. Вдруг я хуже твоего отца, — я повернулась к нему, чувствуя как менялось моё отношение к ситуации.

Не смогу. Я не смогу бросить его на произвол судьбы.

— Сомневаюсь, — покачал головой Лев. — Мама умерла два года тому назад. Она мне оставила один номер телефона на всякий случай. После первых отцовских побоев я позвонил по нему и попал на Ануш. Сначала я подумал, что она моя мама. Но на встрече она рассказала мне о вас. Она мне помогала, но вам она решила пока не рассказывать обо мне. Но Ануш всегда отзывалась о вас, как о хорошем человеке. Да и в интернете про вас говорят только хорошие вещи. Поэтому я сомневаюсь, что вы хуже него.

— Почему ты не связался со мной после смерти Ануш?

— Я не знал об этом, — расстроился мальчик, сжимая ладони. — Сначала подумал, что она бросила меня. Но спустя время мне попалась старая новость с её фотографией. Я не знал, можно ли связываться с вами, да и как. Но сейчас у меня нет выбора!

— Отец озверел? — Хмуро спросила я, проникнувшись его историей

— Да. Он стал ещё больше пить. Денег от маминых сбережений остается всё меньше. Его аферы сделают его банкротом. Поэтому я очень хочу стать вашим сыном. Я обещаю, что буду уважать вас и слушаться….

Я подняла руку, чтобы он не смел унижаться ещё больше, чем мог себе позволить. В двенадцать это простительно, но мне не хотелось, чтобы принижения себя укоренилось в его характере.

— Запомни одно правило, — строго заговорила с ним. — Я не люблю мямлей. Не вздумай унижаться ни перед кем, даже передо мной. Ты сделал мне предложение, теперь мне решать: принимать его или нет. Но не унижайся до просьб или снижения собственной ставки. Понял?

Он ошарашенно кивнул. Его глаза широко распахнулись, теперь в них плескалась не отчаянная мольба, а робкая надежда.

— Я займусь твоим усыновлением, — без колебаний проговорила я. — Но особой любви от меня не ищи. Будь готов к этому. Мне не нужны от тебя пятерки, но учись так, чтобы сам в будущем не пожалел о потраченном зря времени. Ты будешь заниматься также в секциях или на других доп занятиях, чтобы без просиживания штанов дома или с плохой компанией. Насчет еды и крыши над головой не смей даже заикаться. Это естественные нужды, как и одежда. Будь разумным в просьбах, и мы с тобой договоримся.

Потянув к нему руку для рукопожатия, я замерла, в то время как Лев неверяще уставился на меня. Его глаза немного заслезились, а нос захлюпал, поэтому он быстрым движением провел по лицу, чтобы скрыть слезы. Он хотел получить от меня положительный ответ и не мог поверить, что я его дала. Такое бывало, когда сам не верил в успех собственных решений.

— Договорились? — С усмешкой повторила я

— Да-а, — он судорожно потянулся ко мне и схватился за руку.

— Отлично. Но будь готов, что это не быстро, — предупредила его. — Я одинокая женщина, а он твой отец по крови и закону. Забрать у него ребенка будет не просто.

— Но ваши слова уже дают мне надежду.

Легкая улыбка появилась на моих губах, в ту же секунду Лев отзеркалил её для меня. Всё же приятно смотреть на того, кто похож на тебя. Где-то внутри пропадало чувство одиночества, которое любило грызть по вечерам в пустой квартире.

— Договорились? — Вернулся Глеб и расставил перед нами еду. — Скоро у Ксютки закончится время в игровой. Я пока схожу, а вы начинайте есть.

**

Ксютка — очаровательная девчушка. Она способна за несколько минут влюбить в себя любого. Лев пал её чарам за несколько минут. Он с радостью играл с ней в ладушки и много шутил. Девочка покорила даже меня. Она сразу потянулась ко мне, как только Глеб привел её на фудкорт. От её инициативности я растерялась.

Мой опыт общения с детьми совсем мал. Я общалась с ними только в детском доме, когда приезжала к ним с благотворительной помощью. Но всё же это совсем иное общение. Во-первых, в младшие группы мы с Ануш не заходили, а только