орган, возглавляемый совместно Гоаньбу и Гунаньбу, под названием Контртеррористическое бюро. Неудивительно, что ее глава, профессор Ли Вэй, был одним из заместителей главы Гоаньбу Гэн Хуэйчана.

Профессор Ли также был директором Центра антитеррористических исследований при CICIR. В своем отчете он подтвердил решение Пекина создать первое в Китае контртеррористическое агентство для сотрудничества с западными людьми, русскими и членами Шанхайского клуба, в который также входят бывшие советские республики Центральной Азии, большинство из которых составляют мусульмане. Он предложил серьезные изменения в китайском подходе к борьбе с терроризмом, включая создание нового агентства, которое должно быть конкретным и автономным. Его вывод прояснил, каковы были настоящие проблемы: «Антитеррористические меры жизненно важны для обеспечения климата социальной гармонии». Другими словами, новые меры были направлены не только на предотвращение гипотетических атак Аль-Каиды, но и на отвлечение внимания от различных врагов внутри, будь то движение Фалуньгун, стихийные восстания, такие как крестьянские восстания, повторяющиеся в истории центрального Китая, или мятежи, происходящие на самых дальних рубежах страны — Тибете, Синьцзяне и Монголии, — не говоря уже о социальных движениях в крупных городских центрах.

Одно из первых полномасштабных учений по борьбе с терроризмом прошло во Внутренней Монголии, в нем приняли участие 2700 человек из различных подразделений спецназа НОАК и Народной вооруженной полиции (ПНП), а также «голубоволосых собак» из Гунганбу. Местом расположения служил крупный промышленный центр Баотоу; сценарий был рабочим восстанием и последующим взрывом террористической деятельности. Совместные учения прошли успешно. Как глава нового совместного антитеррористического бюро Гоаньбу/Гунаньбу, профессор Ли, который руководил операцией вместе со своим заместителем Чжао Юнчэнем, был чрезвычайно доволен, заявив, что благодаря этим антитеррористическим усилиям «местная безопасность и социальная стабильность будут гарантированы».

Размывание обязанностей на этом не закончилось. В то же время возникла очень осторожная Контртеррористическая рабочая группа (CTWG). Имея легкую структуру, состоящую всего из нескольких десятков аналитиков, она смогла обойти более весомые администрации, такие как Гунаньбу, и имела прямой доступ к Ху Цзиньтао, его сопернику и вице-президенту Цзэн Цинхун (уволен с должности в октябре 2007 года).

CTWG, больше похожий на аналитический центр, чем на координационный комитет, готовил регулярные отчеты и давал рекомендации о том, как оценивать риск нападения, особенно в преддверии Олимпийских игр 2008 года и Шанхайской выставки 2010 года. Как это часто бывает с китайцами, для поддержания институционального баланса у группы был не один руководитель, а два заместителя директора: один был кадровым сотрудником контрразведки Сюн Дешэн; другим был профессор Ли.

Этот крупный эксперт по борьбе с терроризмом был ключевой фигурой в этой области со времени его доклада 2004 года. Это привело к созданию CTWG в июне того же года. «Правительству необходимо активизировать свои усилия в нескольких областях, — писал он, — включая законодательство, институциональные структуры, технологические исследования, обучение персонала и повышение осведомленности общественности об опасности терроризма».

Похищение двух китайских инженеров за границей в конце 2004 г. ускорило деятельность CTWG по защите китайских руководителей в некоторых районах повышенного риска за рубежом, где они все чаще присутствовали, особенно в арабском мусульманском мире и странах Африки к югу от Сахары. Затем последовали теракты исламистов 7/7 в Лондоне 7 июля 2005 года. Ли Вэй подготовил еще один отчет, в котором предупредил об опасности подобных атак в Пекине и подробно описал слабые места северной столицы: «В Великобритании, как и в Испании годом ранее [взрывы в поезде в Мадриде в 2004 г.], небольшая группа людей смогла посеять ужас в городских районах. Это необходимо учитывать для Пекина».

Отчеты и предложения CTWG были отправлены многочисленным агентствам по координации безопасности, подотчетным соответственно Государственному совету, президентству и КПК. Однако, чтобы избежать административного отставания, анализ всегда сначала направлялся Руководящей группе по государственной безопасности, возглавляемой Ху Цзиньтао, главой Гунаньбу Чжоу Юнканом и главой Гунаньбу Гэн Хуэйчаном.

Результат был очевиден: впервые в истории китайской секретной службы технократическое лобби, на которое влияли теории американских неоконсерваторов вокруг Джорджа Буша-младшего и наиболее консервативные элементы КПК, отвечало за первые шаги в контртеррористической стратегии Китая, а также в обеспечении безопасности Олимпийских игр. Считается, что профессор Ли сыграл определенную роль в назначении своего коллеги Гэна главой Гоаньбу.

Домашняя оранжевая революция?

Лю Цзин, заместитель министра Гунаньбу, получил дьявольскую роль: подавить движение Фалуньгун к Олимпиаде. С 2006 года китайское руководство все больше опасалось доморощенной «оранжевой революции», подобной той, которая произошла на Украине в конце 2005 года и которую российские и китайские службы напрямую приписали ЦРУ. Движение польской солидарности представляло аналогичную угрозу Дэн Сяопину двадцать лет назад.

В 2005 году Лю Цзин получил заказ на репортаж об «оранжевой революции» на Украине и «революции роз» в Грузии. Задача состояла в том, чтобы определить, подвергается ли Китай риску подобных потрясений из-за ненасильственного сопротивления Фалуньгун и других растущих социальных движений, которые вызывали большую тревогу у элиты КПК. Политологам и экспертам по безопасности было поручено проанализировать использование ЦРУ НПО в обеих странах бывшего Советского Союза.

Как всегда, Гоаньбу никогда не был далеко от этих деликатных операций. Трое аналитиков из CICIR, Сюй Тао, Фэн Юйцзюнь и Ли Дун, были отправлены в Киев и Львов для проведения «социально-политических исследований» и составления профилей лидеров украинского движения Виктора Ющенко и его союзницы Юлии Тимошенко, которых считали таковыми.

В результате Гэн Хуэйчан представил Ху Цзиньтао отчет. Guoanbu удалось получить список финансовых сторонников «апельсинов», в который входил «Freedom House» — неправительственная организация, возглавляемая бывшим директором ЦРУ Джеймсом Вулси. Американский миллиардер венгерского происхождения Джордж Сорос и его Институт «Открытое общество» также были в списке, которых Гоанбу обвинили в том, что они были основным спонсором протестов на Тяньанамэнь 1989 года. В частности, министерство обвинило Сороса в поддержке окружения как Чжао Цзыяна, тогдашнего генерального секретаря-реформатора, так и его друга, бизнесмена-диссидента Ван Руннана, бежавшего во Францию после резни 4 июня.

Когда идет дождь, он льется: в конце лета 2007 года другое иностранное движение начало вызывать беспокойство у руководства Чжуннаньхай: «Шафрановая революция», серия антиправительственных протестов в Мьянме, возглавляемых буддийскими монахами. Лидеры КПК были обеспокоены возможностью распространения беспорядков на Тибет.

* * *

Как номер два в Гунаньбу, Лю Цзин не хотел рисковать с Фалуньгун, чей гуру Ли Хунчжи находился в изгнании в Соединенных Штатах. Он считал жизненно важным продолжить погоню за движением. Как мы видели, «Офис 610» за границей находился под руководством Ло Ганя. Очевидно, также были органы в Китае, которые выполняли ту же работу, что и основные службы безопасности, и переманивали их персонал. Лю Цзин полагался на 26-е бюро